Кронпринц пробежал по двору и скрылся среди высоких кустов. Петер досчитал до десяти и последовал за ним. Кусты высотой в человеческий рост были высажены в форме звезды, и Петер сразу же заблудился. Время от времени он слышал, как хихикает Макс, но нигде его не видел. Сын лекаря побежал к расположенным напротив аркадам, там тоже был искусственный грот с фонтаном.
– Я здесь! – крикнул Макс.
Крик явно донесся из-за кустов. Петер побежал обратно. Сердце его колотилось от радости и волнения. Все это было совсем не похоже на драки в вонючих переулках Шонгау. Казалось, в каждом бюсте, в каждой статуе или картине таились знания. Остаться бы здесь навсегда!..
Вновь послышался крик – правда, в этот раз Макс вскрикнул скорее от боли. Петер обогнул куст… и чуть не врезался в какого-то мужчину. Это был человек преклонного возраста с напудренным лицом и в напудренном парике. Правой рукой он ухватил за шиворот Макса. Кронпринц дергался, как рыба на крючке.
– А, как вижу, ваше сиятельство нашли себе приятеля, – с брезгливым выражением произнес мужчина. – Очевидно, кто-то из простолюдинов, судя по дрянной одежде и запаху… – Он схватил Петера другой рукой и встряхнул, как щенка, разорвав ему воротник. – Что ты здесь забыл, бездельник? Отвечай!
– Отпустите его, месье Керль, я приказываю! – прорычал Макс. – Это… это мой друг!
– Что ж, ваша мать вряд ли обрадуется, когда узнает, что вы не только прогуливаете мои занятия, но еще и впускаете в резиденцию всякий сброд. – Господин Керль злорадно улыбнулся. – К счастью, ваша сестра сказала, где вы больше всего любите бывать.
– Эта змея! – прошипел Макс. – Она еще пожалеет!
– Полагаю, жалеть придется вам. Ваша мать приказывала мне принять решительные меры. А теперь ты, мальчишка, – он снова встряхнул Петера. – Как тебя зовут? Откуда ты?
– Меня зовут Петер Фронвизер, – с трудом проговорил Петер. – У моего отца аудиенция с курфюрстиной.
– И ты решил, что можешь удрать и набить карманы, мелкий воришка? Я отведу тебя к стражникам!
– Я… я ничего не брал. Я… ай! – Петер вскрикнул, когда господин Керль потянул его за ухо.
– Отпустите его, сейчас же! – крикнул Макс. – Или я расскажу маме, как скверно вы отзываетесь о ее игре на арфе. Я сам слышал!
Господин Керль вздрогнул и сразу выпустил Петера.
– Аудиенция давно закончилась, – прошипел он ему на ухо, так что мальчик почувствовал сладковатый запах его духов. – Надеюсь, отец как следует выпорет тебя за твой проступок. Чтоб я тебя здесь не видел!
Господин Керль потащил их к двери, скрытой под аркадами. За ней тянулся коридор без потолка. Петер понял, что этот коридор – тот самый, по которому они с отцом вошли в резиденцию.
– Тебе непременно нужно вернуться! – шепнул ему на ухо Макс, пока учитель тащил их к наружным воротам. – Я прикажу своей маме…
Петер с удивлением посмотрел на нового друга.
– Прикажешь курфюрстине?
Кронпринц ухмыльнулся.
– Поверь, я единственный, кому это позволено.
В этот момент они подошли к воротам. Стражники открыли их, и господин Керль вытолкнул Петера на улицу.
– И чтобы ноги твоей здесь не было! – крикнул он ему вслед.
Прежде чем закрылись ворота, Петер увидел, как Макс подмигнул ему.
И в следующий миг двери в этот прекрасный новый мир захлопнулись.
* * *
Симон по второму кругу обходил стены резиденции. Беспокойство боролось в нем с чувством стыда после перенесенного унижения. На аудиенцию он явился доктором Фронвизером, а ушел с нее городским собачником… Сколь низко может пасть человек? А тут еще и Петер куда-то запропастился!..
Симон вышел от курфюрстины и поискал сына сначала в большом зале, а затем и в примыкающих коридорах и комнатах. Но Петера нигде не было. Стражники тоже не видели девятилетнего мальчика. В конце концов Симону дали понять, что ему следует покинуть резиденцию. С тех пор он бродил по прилегающим переулкам и не представлял толком, что ему делать. Может, Петеру стало скучно и он просто ушел к Дайблерам? Но ведь он должен был понимать, что значит для него эта аудиенция! А может, с ним что-нибудь случилось? Но вряд ли это могло произойти в резиденции курфюрста, самом безопасном месте в Баварии.
К страху за Петера примешивалось чувство безысходности. Ему поручено разыскать собачку курфюрстины! Черт возьми, как она это себе представляла? Симон никого не знал в Мюнхене и понятия не имел, кого расспросить. В Шонгау беспризорных собак отлавливал живодер и, если не объявлялся хозяин, забивал их. Но как это происходило в Мюнхене? Ну, по крайней мере, об этом можно было спросить у Дайблера. Какое-никакое начало… А что будет, если он не разыщет проклятую псину? Не станет же курфюрстина сажать его за решетку из-за собаки…
Или все-таки станет?
Подходя к главным воротам, Фронвизер увидел идущего ему навстречу мальчика с заплаканными глазами и в порванной рубашке.
– Петер! – воскликнул Симон.
Он почувствовал такое облегчение, что даже позабыл отругать сына.
– Где ты пропадал? – спросил лекарь и обнял Петера. – Знал бы ты, как я волновался!
– Я… я играл с кронпринцем, – проговорил Петер сквозь слезы. – Но потом появился господин Керль и прогнал меня. И… и потом я искал тебя!
– Что за ерунду ты говоришь? – Теперь Симон все-таки разозлился. – Сначала удрал, а потом выдумываешь глупые отговорки…
– Но это правда! Я играл с кронпринцем. Его зовут Макс, и он хочет увидеться снова!
– Не желаю больше слушать твое вранье! Подожди, что еще мама скажет, когда узнает, что ты упустил свой шанс попасть в здешнюю школу…
Симон схватил сына за руку и, невзирая на его протесты, потащил за собой. Через некоторое время Петер сдался и обиженно замолчал. Между тем они пересекли оживленную рыночную площадь возле ратуши и уже шагали в сторону Ангера.
Только завидев впереди скопление людей, Симон замедлил шаги. Люди толпились у городского ручья, в том месте, где тот образовывал большую заводь. Судя по столбикам и цепям, здесь обычно поили скот. К воде спускалась скользкая лестница, и над частично замерзшим ручьем нависал деревянный мост. Кто-то из собравшихся взволнованно причитал, другие бормотали молитвы.
– Говорю вам, это происки дьявола! – послышался чей-то голос. – Ха! И выбирает он только красивых девиц.
– Вздор! Это кто-то из палачей, будь они прокляты! – возразил ему другой, широкоплечий извозчик. – Зепп из Гизинга рассказывал мне, что у них как раз встреча в Ау. Презренный, Богом проклятый сброд! – Он показал куда-то на землю, и Симон увидел под ногами у людей продолговатый сверток, вероятно только что вынутый из воды. – Да вы посмотрите! Завязана в мешок, как котенок… С девушкой в Ау убийца сделал точно так же. А другой кол вогнал в грудь! Только палач на такое способен.
– Один палач и тот сулит несчастье, но дюжина – число совсем скверное! – выкрикнул мужчина, приведший к заводи тощую корову. – Вот увидите, эта девица не последняя.
Симон почувствовал, как у него перехватило горло. Собственные заботы показались ему вдруг несущественными. Вместе с Петером они протиснулись к самому ручью. Только теперь лекарю удалось получше рассмотреть сверток.
Это был мокрый мешок, длиной примерно в человеческий рост, хорошо завязанный. Внутри угадывались контуры тела. Очевидно, жертва билась в отчаянии, и сквозь прореху торчала ее нога.
Это была изящная женская ножка, чистая, с аккуратно подстриженными ногтями.
Симон брезгливо отвернулся. Злость его мгновенно улеглась.
– Идем поскорее к деду и Дайблеру, – шепнул он сыну. – Боюсь, теперь у палачей из Совета действительно будут трудности.
* * *
– Вот ты где! Так я и знал.
Михаэль Дайблер тяжело опустился рядом с Куизлем. Якоб сидел за кружкой пива в трактире Ау и курил длинную трубку. Дым окутал палача пахучим облаком.
– Я бежал сюда от самого дома, – пропыхтел Дайблер и махнул трактирщику, чтобы принес пива. – Надо поговорить.
