Ознакомительная версия.
— Что сделали? — наморщил лоб Фандорин. Трудней всего в речи Вали ему давались германизмы.
— Ну, в аут отправились, ушли. Только не совсем. Минут через пятнадцать Макс подходит, он там работает гардьеном. Эти твои квадраты, говорит, сели в джип и сидят. Они, говорит, тебя достают или что? Понимаешь, в «Пьер-Паоло» геи кучкуются, самые крутые. Чужих не любят. А ко мне ничего, привыкли, я им вроде как свой геноссе. Макс говорит, я сейчас выйду, уроню им под шину досточку с гвоздями. Так что езжай спокойно, Валюха. Я вышла, села на свой чоппер, как дам газу. Джип за мной рванул, только недалеко уехал… Так что докатила я сюда чистенько, безо всякого хвоста.
И Валя засмеялась, очень собой довольная.
— А если они тебя за эту шалость подстерегут и пристрелят? — покачал головой Николас. — Это страшные люди, ты про них всего не знаешь.
— Это еще кто кого пристрелит, — воинственно объявила неустрашимая девица. — Гу к маль!
Сорвалась с места, притащила сумку. Оттуда достала пистолет — тот самый, подобранный возле клуба.
— Я бы им устроила файнал каунтдаун! — Валя вскинул руку с пистолетом. — Ба-дах! Ба-дах!
— Ты его не выбросила! — ахнул Фандорин. — Идиотка! Дай сюда!
Отобрал у полоумной оружие, хотел сунуть в карман халата, но замер, поневоле завороженный матовым блеском и элегантностью страшного инструмента. Почему оружие всегда красивое, подумал Ника. Как произведение искусства. И ответил себе: а потому, что оно, как и искусство, несет в себе тайну жизни и смерти. Одно легкое сокращение мышц указательного пальца, и тайна разгадана. Всё, всё, что гибелью грозит, для сердца смертного таит…
Из прихожей донесся звонок — музыкальный, даже вкрадчивый, но Николас всё равно вздрогнул, заполошно сунул пистолет в глубокий карман халата. Вскочил.
— Кто это может быть? Валя улыбнулась:
— Спокойно, Дункель. Мы же на Горах, тут чужие не ходят. Я попросила гардьенов нарвать рябины. Поставлю в вазу — будет вунд ершён. — И засеменила в коридор, певуче крикнув. — Иду-у!
Вытирая салфеткой губы, Николас потянулся за чайником.
Раздался лязг засова. Валя восторженно взвизгнула:
— Ой, какая пре…
А потом в прихожей громыхнуло — то ли что-то обрушилось, то ли кто-то упал.
Фандорин кинулся на шум, даже салфетку не бросил.
Выбежал в коридор, застыл как вкопанный.
Валя лежала навзничь. Руки раскинуты, по лицу в два ручья льется кровь, глаза закрыты.
А в дверном проеме стоял тот самый мужчина, что остановил Николаса возле ночного клуба. Сегодня он был без темных очков, вместо кожаной куртки костюм с галстуком. В левой руке большой букет из рябиновых веток, правая (она была в перчатке) потряхивает пальцами.
— А вот и мистер Фандорин, — будничным тоном сказал страшный человек. — Что и требовалось доказать.
И отшвырнул букет в сторону. Когда Николас попятился, мужчина быстро шагнул вперед и зацокал языком.
— Хватит, сэр, набегались. Только создаете всем лишние проблемы, и в первую очередь самому себе.
Устыдившись своего малодушия, Ника двинулся было в обратном направлении — посмотреть, что с Валей.
Бандит снова поцокал. Звук был негромкий, но парализующий, как пощелкивание гремучей змеи. И Фандорин парализовался. Замер.
— Что вы с ним… с ней сделали? — спросил он слабым голосом.
— Ничего страшного. Стукнул вашего гермафродита по носу, как он меня. Чтоб под ногами не путался. — Поглядел вниз на заголившиеся гладкие ноги оглушенного Вали. Иронически заметил. — А вы человек с фантазией. И прикид у вас прямо заглядение.
Ника запахнул на груди халат с павлинами. Пускай этот тип думает про их с Валей отношения что хочет, сейчас не до этого. Но откуда он здесь взялся?
— Как вы его выследили? Ведь он говорил, что хвоста не было!
— Хвосты, мистер Фандорин, вчерашний День. Забава для дилетантов, у которых недостает технических возможностей.
Мужчина нагнулся, сдернул с Вали фальшивые волосы, похлопал его по бритому черепу.
— Мой человек вот так же шлепнул его по тонзуре, а перчатка была смазана особым раствором, вроде клея. Оттуда идет сигнальчик на радар. И всё, проще простого. Как и предполагалось, гермафродит привел нас куда нужно.
— Но как вы попали на территорию поселка? Ведь проходная!
— Обижаете, Николай Александрович, — укоризненнно покачал головой мужчина. — Я вам только что продемонстрировал неограниченность наших технических возможностей, чтоб вы наконец перестали валять дурака и начали относиться к нам серьезно. А вы про ерунду спрашиваете. У меня есть удостовереньице, с которым не то что в дачный поселок — в Кремль войти можно.
Обернулся к открытой двери, подал кому-то знак.
Николас заглянул поверх его плеча, увидел, что возле дома стоит знакомый джип. Оттуда вышли двое, тоже знакомые. Рыжий двинулся к крыльцу, Утконос остался около машины.
Посмотрев, как Фандорин вытирает салфеткой выступившую на лбу испарину, главный бандит улыбнулся:
— Что, потовые железы секретируют? Это нервное.
— Слушайте, что вам нужно? Зачем вы меня преследуете? Я про вас и про ваши дела ничего не знаю! Клянусь вам!
Это прозвучало так жалко, так безнадежно, что Ника устыдился и попытался взять себя в руки. В такой ужасной ситуации самое важное — не терять чувства собственного достоинства. Всё что угодно, только не это. Досадливо сунул салфетку в карман пальцы коснулись твердого, холодного.
Пистолет! Как он мог забыть?!
Ладонь сама сомкнулась на рукоятке, указательный лег на пусковой крючок.
Теперь помянутые главарем железы засекретировали еще пуще — пот выступил на лбу крупными каплями.
Нет, не смогу, понял Ника.
Какой-нибудь Джеймс Бонд или дед Эраст Петрович пальнул бы прямо через карман, не задумался. А я не смогу.
Ну, палить, конечно, дикость, убийство. Но что если выхватить и бешеным голосом заорать: «Ста-ять! Ррруки на затылок!»
Нащупал рычажок предохранителя и даже сдвинул, но отлично знал, что сам себя дурачит — нет, не выхватит и не закричит. И уж тем более не выстрелит.
Магистр сжал зубами нижнюю губу.
— Ну, милорд, — сказал мужчина. — Снимайте своих замечательных павлинов, надевайте пальто, и милости прошу. Карета подана. Человек, который желает с вами побеседовать, не привык приглашать дважды.
Тут в прихожую вошел Рыжий. Увидел лежащую Валю, Фандорина. Присвистнул.
— Я же говорил, — самодовольно покосился на него главарь. — Фирма гарантирует. Пробегись по дому — так, на всякий случай.
Мы с сэром Николасом пока в машине посидим.
Повелительно взял Фандорина за локоть, подвел к вешалке.
— С этим что? — кивнул Рыжий на Валю. Главный жестко обронил:
— Он ударил меня по лицу. Или ты забыл?
— Ясно.
Сдернув с вешалки пальто, ужасный человек потянул Нику к двери. На пороге тот обернулся и увидел, как Рыжий достает пистолет с глушителем и приставляет его к Валиному лбу. Бедняжка открыла мутные глаза, но, кажется, так и не поняла, зачем у ее лица чернеет стальная трубка, — снова смежила веки.
То, что случилось в следующее мгновение, произошло словно само собой, безо всякого участия Николасова рацио — совсем как в прежние баскетбольные времена, когда рефлекторное движение опережало приказы, подаваемые мозгом.
Полувсхлипнув-полувсхрипнув, Фандорин вырвал левый локоть из пальцев конвоира и всем корпусом толкнул главного бандита, так что тот вылетел за дверь и грохнулся с крыльца. Правую же руку с зажатым в ней оружием Ника наставил на Рыжего — прямо через карман, отчего халат оттопырился и стал несколько похож на цветной ярмарочный шатер.
Рыжий дернулся, его взгляд скакнул на угрожающе вздыбившийся халат, моментально УСВОИЛ значение этого феномена, и в ту же секунду крепкая, в мелких веснушках рука качнула черную трубку в сторону Николаса. В тот миг, когда трубка превратилась в черную дырку, Фандорин что было сил сжал правый кулак.
Златотканный павлин на кармане оглушительно изрыгнул пламя, и Рыжего отшвырнуло к стене. Он сполз на пол, оставив на обоях блестящую красную полосу.
Николас стремительно повернулся, чтобы не видеть лица застреленного им человека. Зато увидел, что происходит во дворе.
Упавший бандит подняться еще не успел, но его рука нырнула под мышку. Утконос скрылся за джипом, из-за капота высунулся ствол.
Дальше Ника смотреть не стал. Хлопнул дверью, дернул засов.
Взглянуть на Рыжего все-таки пришлось.
Он лежал, привалившись затылком к стене, голова свесилась на плечо. На совсем молодом, покрытом бледными веснушками лице застыло обиженное выражение. Как у мальчишки, которому не дали досмотреть интересное кино, мелькнуло в голове у Фандорина.
Но думать об этом сейчас было некогда. Всё еще во власти баскетбольной моторики, он подхватил Валю под мышки и поволок по полу через коридор, через гостиную — сам не зная, куда и зачем.
Ознакомительная версия.
