Усатый мужчина молча достал откуда-то еще два стакана и плеснул всем водки. Без тостов и лишних слов опрокинул свой стакан залпом. Хозяин тоже выпил. Они закурили. Неожиданно диггер обратился к девушке:
– А я давеча вниз ходил… К алтарю… Монетку Наташкину взял, а она с одной стороны черная, а с другой – светлая… Как была, так и осталась. И вот я не пойму, что это. Похоронил собственными руками, а одна половинка так и осталась светлой. Никогда такого не видел…
– Это потому, что она у тебя в душе, Сережа, – бывший ротный в упор глянул на своего бойца. – Отпусти ее… Так надо.
Диггер только отрицательно помотал головой.
– Живыми дорожить нужно… Каждый день за счастье считать. Я вот поздно это понял, но зато теперь…
Усатый сжал огромные кулачищи. Несмотря на весь его угрюмый и даже грозный вид, глаза мужчины светились удивительным добром.
– Спиться или руки на себя наложить большого ума не нужно, – он быстро закатал левый рукав. – Видишь эту дурь, Сережа?
Огромная цветная татуировка в виде дракона, обвивавшая все предплечье бывшего ротного, была обезображена десятком зарубцевавшихся шрамов со следами от швов. Увидев их, Варя едва не вскрикнула, прижав ладонь ко рту. Жутко было представить, как огромный мужчина с ожесточением полосовал свою руку чем-то острым, рассекая мускулистую плоть над венами от запястья до локтя… Заметив взгляд девушки, усатый опустил рукав, скрывая дракона.
– Это я одному майору челюсть сломал за то, что он оружием торговал, из которого по моим ребятам и стреляли… Но у него «крыша» была, и с меня суд чести погоны снял… Жить не хотелось, Сережа, от такой несправедливости… Даже застрелиться хотел, но «Макаров» свой пришлось сдать… Я тогда в каком-то кабаке стекло разбил и осколком себя исполосовал… а зря, нужно было сначала ту гадину порешить.
Он сурово глянул на диггера.
– К чему я все это говорю, брат? Тяжело тебе сейчас. Знаю… Потому и прилетел. Завтра, извини, назад… Граница.
– И мы зашли попрощаться, Сережа, – тихо произнесла Варя. – Тоже уезжаем… Хотели взять тебя с собой.
– На юг? – пренебрежительно бросил усатый. – В Турцию…
– Нет, – девушка сделала вид, что не заметила насмешки. – Мы едем на Алтай.
Бывшие сослуживцы удивленно переглянулись.
– Это куда же? – неожиданно заинтересовался усатый.
– На Белуху…
– О, как! – хмыкнул ротный. – Это зачем же, позвольте спросить. В мае еще заморозки… Туристы обычно в августе приезжают.
На этот раз с удивлением переглянулись Иван и Варвара.
– Следы Лизы ведут именно туда.
Неожиданное заявление заставило всех замолчать, обдумывая сказанное.
– А вот этот мужик… Вик, кажется… – медленно проговорил диггер. – Он там будет?
– Точно сказать трудно, – развел руками Иван. – Но такая возможность есть.
– Тогда я с вами! – вскинулся диггер. – Мне бы только до него добраться. Я ему в глаза хочу посмотреть и спросить… За что?
– Сережа, – неуверенно попыталась возразить девушка, – ты же понимаешь, что точных доказательств у нас нет. Только предположения.
– Предположения? – вскочил тот. – Да я сам его задушу без всяких предположений!
– Брат, – усатый положил свою огромную руку на плечо хозяина квартиры, – сядь, сядь… Что-то я не пойму, – он с интересом глянул на худенькую гостью. – Но в любом случае, если вы собрались на Катунский хребет, то нам по пути. Моя застава на границе с Китаем. Участок по московским меркам небольшой, всего пятьдесят два километра. С одной стороны – граница с Монголией, с другой – Казахстан, а у меня братья-китайцы, будь они неладны.
Усатый пристально оглядел гостей.
– На Белуху, значит… Это от нашей заставы по прямой сотни две километров будет… Кстати, у нас ведь не менее знаменитая вершина Таван-Богдо-Ола. 4374 метра. Красотища… Да вон, Серега не даст соврать. Мы с ним за два года многое там повидали.
Молодые люди с удивлением посмотрели на диггера, но тот лишь отвел взгляд.
– Это замечательно, – нашлась девушка, – но нам нужна именно Белуха. Я там никогда не была, знаю только, что есть какой-то склон горы. Крутой и труднодоступный.
– Так вы альпинисты, что ли? – спросил бывший ротный, недоверчиво окидывая взглядом хрупкую фигуру гостьи. – Восточный пик Белухи – 4506 метров. На севере у нее Ак-Кемская стенка – 800 метров! Не вертикальная, градусов шестьдесят, но народу там немало полегло. Очень коварные места, особенно в это время.
– Нет, – девушка застенчиво улыбнулась. – Мы не альпинисты.
– Ну, если решили сплавляться по горным рекам, – усмехнулся он, – то в верховьях рановато. Катунь, Ак-Кем, Кучерла, Аргут, Берель, Бухтарма… Все начинаются с ледников Катунского хребта, и даже в августе там вода выше семи градусов не бывает. А сейчас и снежок еще идет по ночам… Обычно сплавляются пониже, после впадения Чуи в Катунь, а на Белухе делать нечего… Многие туристы вообще не поднимаются выше Немала. В том районе десятка два баз и лагерей: комфорт, климат мягкий и прочее. Одни Каракольские озера чего стоят! Две тысячи метров над уровнем моря.
Семь озер лесенкой, речушки, водопады… Или вы на Текель собрались? Шестьдесят метров водопад. Впрочем, рано еще загорать…
– Им пещеры нужны, Данилыч, – неожиданно подал голос хозяин.
– Пещеры? – усатый с интересом посмотрел на девушку.
Та лишь сдержанно кивнула в ответ.
– На Алтае их много: Денисова, Каминная, Музейная, Разбойничья, Каннская… Есть еще Талдинские пещеры. Поговаривают, там Колчак в гражданскую золотишко спрятал. До сих пор ищут… Так вы кладоискатели?
– У Ивана, – Варя кивнула в сторону товарища, – похитили жену. Мы подозреваем, что Лиза должна участвовать в каком-то обряде шестого июня.
– Что за чертовщина?
– Это долго объяснять, – уклончиво ответила девушка.
– Данилыч, – голос диггера зазвучал неожиданно решительно. – Помоги, чем сможешь…
– Вообще-то, в Усть-Коксинский район так просто не пустят. Разрешение нужно оформлять, это ж приграничный район. Да и с дорогами там не густо… Есть трасса по Чуйской долине в Монголию через Ташант. От нее в Кош-Агачь начинается плохонькая дорожка до поселка Беляши. Оттуда вдоль реки Ак-Алаха как раз ко мне на заставу есть грунтовка. Но до Белухи оттуда вам не добраться. Раньше была дорога через Бертек на южные склоны Белухи. Они более пологие… Но теперь «Рахмановский язык» отошел в Казахстан, и с юга подхода нет. Есть популярный маршрут с северо-запада – по реке Мульта, трем мультийским озерам и перевалу Куйгук.
Молодые люди выжидающе молчали, с интересом слушая усатого.
– Знаю, что некоторые любят покруче – с севера. Маршруты по долинам рек Кураган и Кучерла. Тоже озера и перекаты, кедровники…
– Если честно, – созналась Варя, – нам нужно нагнать группу, которая опережает нас на несколько дней. Мы знаем, что они пойдут к Белухе, но не самым крутым маршрутом, потому что в их группе есть неопытная женщина вроде меня.
Пограничник снисходительно улыбнулся и кивнул.
– На западе, к леднику Геблера, где и начинается Катунь, можно пройти от Тихонькой через Озерное, но там дорога дальняя, в обход, некоторые группы недели три-четыре идут.
– Нет, – вмешался Иван. – Скорее всего, они идут коротким и проверенным путем. Причем в такое место, где туристы бывают редко.
– Что-то я вас не пойму, – удивился мужчина. – Вы куда собрались-то?
– Мы пойдем по следу группы, в которой идет жена Ивана, – девушка говорила четко и уверенно. – Точного маршрута или пункта назначения мы не знаем. Единственный козырь в наших руках – это фотографии Лизы и мужчины, который, как мы полагаем, ее похитил.
– Точно. У тебя же есть фотка Вика! – вскинулся диггер.
– Я сфотографировал его на скамеечке, когда мы видели Наташу, – Иван замялся. – Около кафе на Садовом кольце.
Пограничник окончательно протрезвел и слушал гостей очень внимательно, потом предложил:
– Тогда вам, ребятки, нужно ехать по сороковой трассе от Горно-Алтайска через Курлыкский перевал до Тюнгура. В Усть-Коксе взять разрешение в администрации заповедника, утвердить маршрут и оплатить пребывание группы. Иначе никто из егерей не поможет, а проблемы будут. Деньги небольшие, а так у вас хоть какой-то документ будет. Не все местные жители привечают туристов.
Он с интересом посмотрел на девушку.
– Идея с фотографией, может, и прокатит. Сейчас не сезон, и пришлых в тех краях мало, но народ разный попадается. Начиная от Гагарки стоит показывать фото на всех турбазах и стоянках. Но главное… – пограничник серьезно глянул на Варю, – не говорю о подъеме на карнизы или стенки, это вам не по зубам, но и ледники подготовки требуют, это ведь не прогулка по Арбату. По весне лед под солнцем начинает плавиться, а ночью замерзает. Каток! Да еще под наклоном и с трещинами. На снежниках – лавины. Катунские пики в белых шапках только с озер хорошо фотографировать, а помериться с ними силами совсем иное дело… Хотя можете взять коней и проводника. Уж до серьезных подъемов местные вас доведут без потерь, а там сами увидите.
