– Не можем, – тихо ответила за двоих Люда, покосившись на Сашу. – Так же, как не в состоянии понять самоубийство Ангелины Семеновны и Игоря Васькина.
Валентин Петрович плюхнулся на диван и закрыл руками лицо.
– Чертовщина какая-то! – Посидел так минут пять, а потом уставился на Людмилу: – Допустим, мы действительно имеем дело с призраком девушки в белом. Вы можете объяснить мне, зачем привидение это делает?
Люда молча покачала головой.
– Пока у нас только одна версия – мстит, – тихо сказал Саша.
– Кому?
– Тем, кто так жестоко с ней обошелся. Вы ведь слышали, ее замуровали в собственной квартире и обрекли на голодную смерть.
– Но при чем здесь все эти люди?
– Я могу только предполагать, – медленно произнес Александр.
– Давай поделись мыслями, – кивнул Рощин. – Иначе у меня голова взорвется.
– Я где-то читал, что не все мертвые спокойно лежат в своих могилах, – начал Саша. – Неупокоившиеся души бродят по земле и пакостят людям, мстят за свою загубленную жизнь. Допустим, что-то произошло, и Анна Фролова восстала из могилы. Не спрашивайте меня, что именно случилось, я не знаю. Но в качестве отправной точки для моих умозаключений допущение вполне сгодится. В истории, которая насчитывает уже несколько десятилетий, фигурировали разные люди. Один велел заточить девушку в квартире, другие исполнили приказ, третьи трусливо пробегали мимо, стараясь поскорее скрыться в своих норках, чтобы не слышать, как кричит бедная Аня. Вполне возможно, призрак девушки устал бродить просто так и решил наказать тех, кто приложил руку к ее смерти. А поскольку никого из фигурантов дела давным-давно нет в живых, кому можно отомстить? Только их потомкам.
– Подожди, – растерялась Люда. – С чего ты взял, что наши самоубийцы являются потомками тех людей?
– Хм, по-моему, вывод логичный. Других версий у меня просто нет.
– Не вижу логики.
– Как же? Ангелина Семеновна могла быть той самой соседкой, которая не откликнулась на призывы Ани о помощи. По возрасту она вполне подходит.
Людмила похлопала глазами.
– Насчет нее согласна. А что с Игорем?
– Вполне вероятно, его предком был вовсе не юрист, косивший под сумасшедшего, а один из исполнителей страшного приказа.
– Ладно, возможно. А каким боком тут Торова? Она же переехала в этот дом лет пять назад.
– А мы сейчас узнаем…
Саша достал телефон и набрал номер, включив громкую связь.
– Маргарита, вы сейчас где? – спросил он, когда женщина взяла трубку.
– В театре, – откликнулась актриса. – У меня сегодня нет спектакля, но я побуду здесь до приезда Аркадия.
– У меня к вам вопрос, который может показаться странным и неуместным, но я прошу ответить на него откровенно. Вы уверены, что никто из ваших предков никогда не жил в доме на Берсеневской набережной?
– По маминой линии точно никто, – откликнулась Марго.
– А по линии отца?
– Дело в том, что я никогда не знала своего отца. Мама о нем не рассказывала. Более того, мои расспросы не поощряла, и я перестала спрашивать. Это единственное, что я могу сказать.
– Спасибо. – Саша положил трубку. – Вот вам и ответ! Предки Маргариты Торовой могли жить здесь. Я даже готов предположить самое страшное: ее дедом или прадедом являлся тот самый человек, который и отдал приказ замуровать Анну. Тогда мы можем объяснить, почему женщину до сих пор только пугали.
– И почему же?
– Призрак решил оставить ее, так сказать, на закуску. А перед тем как она уйдет из жизни, продемонстрировать ей, каково это – умирать по чужой злой воле. Одним словом, напугать как следует.
– Подожди… – Люда задумалась. – Мы не знаем, применима ли твоя теория по отношению к Кристине.
– Ты говорила, что должна прибыть ее сестра?
– Да, с минуты на минуту.
– Вот у нее и спросим.
Людмила не ошиблась. Буквально через пять минут в дверь позвонили. Рощин, все еще имевший совершенно очумелый вид, отпер дверь и пригласил гостью войти.
Сестра Кристины Швецовой оказалась женщиной лет тридцати пяти с простым деревенским лицом и круглыми, будто удивленными, глазами. Правда, сейчас они были заплаканы, так что удивление на время превратилось в печаль. Родственница погибшей пробежалась взглядом по мебели, затем обратила его на Людмилу и глухим голосом представилась:
– Софья.
– А меня зовут Людмила Аркадьевна, это я вам звонила, – сообщила Люда. – Прошу вас, садитесь.
– А где… Кристина? – с трудом произнесла женщина.
– Ее здесь нет.
– А… – Соня снова растерянно оглянулась.
– Скажите, как давно Кристина проживала в этой квартире?
– Всю жизнь, – грустно ответила гостья. – Жилплощадь принадлежала ее деду, а потом перешла к ней, других наследников не имелось, она была единственной. Я имею в виду, что в его семье не появлялись на свет мальчики, которые могли бы продолжить его род. Знаете, моя мама рассказывала, как дед Кристи сокрушался по этому поводу. У него была одна дочка, у той тоже родилась девочка. Сам-то он из многодетной семьи, в которой мальчишек было хоть отбавляй. Еще мама говорила, что мужчина запретил и дочери своей, а затем и внучке брать фамилию мужа, чтобы род не прервался. Первая согласилась. Правда, скончалась рано, Кристе тогда и пяти лет не исполнилось. А вот вторая не послушалась. Хорошо, что дед не дожил до ее свадьбы, умер, кстати, аккурат в ее восемнадцатилетие.
Рощин шумно вздохнул.
– А как его фамилия? – поинтересовался Александр.
– Серов. Он был военным. Все Серовы были военными. Кристинин дедушка служил чекистом при Сталине.
Люда подобралась и, бросив быстрый взгляд на Сашу, поинтересовалась:
– А почему вы называете его Кристининым дедом? Разве это не ваш родственник?
– Нет, что вы! Я из простых, из деревенских. Дело в том, что Кристинина бабушка, сестра моей бабки, приглянулась этому самому Серову, и он увез ее в город. Наши семьи особо не роднились. И только когда Кристина осталась совсем одна, я стала потихоньку с ней общаться.
– Значит, квартира достанется вам как ближайшей родственнице? – подал голос Рощин.
– С чего вы взяли? Вообще-то наследником является Марк.
– А почему Марк? Если я правильно понял, отношения у супругов далеко не праздничные.
– Кристина была ему по-своему благодарна. Если бы не Марк, неизвестно, что бы с ней сталось. И ведь она не в разводе. Да и зачем мне московская квартира? У меня дом в деревне, хозяйство.
Валентин Петрович побарабанил пальцами по столу и недоверчиво посмотрел на сельскую жительницу.
– Гладко рассказываете, – вдруг сказал он и всем телом подался вперед. – Только в вашем рассказе есть маленькая неувязочка.
– Вы хотите сказать, что я вру?! – задохнулась Софья. – Я? Вру?!
– Да, милочка, вы. И не надо на меня так смотреть. Вы сказали, что находились с сестрой в хороших отношениях. Так?
– Я и сейчас не отказываюсь от своих слов.
– Тогда как получилось, что за два месяца вы ни разу не поинтересовались, как поживает ваша сестра? Может, знали, что ее нет в живых, а?
– Очуметь… – пробубнила Софья и откинулась на спинку дивана. – Такого бреда я за всю свою жизнь не слышала!
– А и правда, Соня, – вклинилась Людмила, – почему вы не забили тревогу? Странно это выглядит. Кристина два месяца не отвечает на звонки, не звонит сама, а вы даже ухом не ведете.
– Так ведь она уехала!
– Куда уехала?
– К Марку, на Север.
– Это она вам сказала?
– Сама, лично. Позвонила в конце марта и сообщила: «Уезжаю, Сонечка, к мужу. Посмотрю, как Марик устроился. А то заведет какую-нибудь лахудру, станет на нее деньги тратить. На что мне тогда жить?» Я и не волновалась. Телефон там берет плохо. Да и дорого звонить. Думала, будет ей плохо – даст о себе знать.
– Значит, Кристина тщательно готовила свой уход из жизни, – вздохнул Саша. – Вас вот предупредила. Интересно, что она мужу рассказала?
– А зачем ему что-то рассказывать? – пожала плечами Софья. – Они и не общались почти. Марку ее личная жизнь была по барабану. Кроме того, зря сестра волновалась, что тот может завести любовницу.
– Почему? – насторожилась Люда.
– Так у него уже была подружка. Вернее, есть. Хорошая девушка, серьезная. Не то что моя Кристя.
– Откуда вы об этом знаете?
– Видела я их, когда приезжала в город. И прижала Марка к стенке. А он отпираться не стал, признался, что любит другую. Но разводиться с Кристиной пока не планирует – у него нет жилья, и возлюбленная тоже не имеет собственной площади. Так они и проводят время – гуляя по улицам, иногда снимая дешевый номер в гостинице. А что еще остается делать? Не по кустам же прятаться. Собственно, Марк поэтому и стал ездить на Север – мечтал заработать хотя бы на комнату, чтобы можно было уйти от Кристины.
– И вы ничего не сказали сестре? – недоверчиво спросила Люда.
– А зачем? Он бы тогда сразу от нее ушел – Марк слишком гордый для выяснения отношений. И Кристя осталась бы ни с чем, без гроша в кармане. Вот я и подумала: пусть идет, как идет, а время их рассудит.
