— Точно! Значит, у них есть сообщники среди весовщиков и грузчиков. Злоумышленник фрахтует вагон, его загоняют куда подальше, нагружают воздухом, и весовщик на накладной ставит переделанный номер похищаемого вагона, его вес и свой штемпель. Потом липовый грузоотправитель идет в товарную контору, оформляет отправление, получает на руки дубликат накладной и отсылает его сообщнику в тот город, куда должен прибыть груз. Что же получается? А получается, что в ближайшее время в товарную контору придет некто и предъявит накладную с интересным для нас номером. Сдается мне, что груз Якушкин отправлять будет. Он же его и получит. Вчера посыльный принес ему билет на скорый поезд до Рязани. Через три дня присяжный поверенный туда отправляется. Значит, накладную на станцию принесет не сегодня, так завтра. Надобно поспешать. Вам в товарной конторе светиться нельзя, я пошлю туда кого-нибудь другого. Какой же вы молодец, Осип Григорьевич! Кстати, вчера приказчик питерской фабрики, у которой тоже украли вагон с товаром, был в магазине Ильина. И обнаружил там свою мануфактуру. А эта фабрика Ильину ничего никогда не поставляла!
— Будете арестовывать?
— Сейчас нет. Во-первых, этим арестом мы спугнем других членов шайки, а во-вторых, Ильин опять отопрется — скажет, что купил у неизвестного лица по случаю. Вот накроем грузоотправителя, тогда всех скопом и повяжем.
— А мне что делать?
— Вам? — Кошко немного подумал. — Возвращайтесь, пожалуй, на станцию. Еще пару деньков придется потерпеть. Ваше внезапное увольнение может вызвать ненужные подозрения.
Несмотря на то, что Настеньку увидеть хотелось смертельно, в канцелярию он не пошел, побоялся испугать барышню своим внешним видом. Он вышел из сыскной и устало побрел в свою угловую квартиру [4] на Вологодскую.
Чистить вагоны пришлось еще почти целую неделю. Якушкина решили арестовать не при сдаче накладной в товарную контору, а при получении груза. А краденый вагон шел в Рязань четыре дня. Чиновник для поручений Михайлов, арестовав в Рязани Якушкина, сразу же отбил телеграмму, и машина правосудия завертелась и в Москве. Одновременно были арестованы стрелочник Булгаков, весовщик, артель грузчиков из четырех человек и купец Ильин. Обыски в квартирах всех арестованных дали блестящие результаты: было найдено свыше сорока тысяч наличными и процентными бумагами, большое количество мануфактурного и другого похищенного товара.
Первыми раскололись грузчики, потом сдался весовщик, потом Якушкин. Не признавались только стрелочник и Ильин. И если вину купца подтверждала отобранная у него в ходе обыска мануфактура, то Булгакову предъявить действительно было нечего — никто из арестованных его фамилию не называл. Пришлось устраивать очную ставку между стрелочником и Таракановым.
Когда сыскной надзиратель рассказал судебному следователю, как бегал за краской и как наблюдал за изменением номера вагона, Булгаков взглянул на него исподлобья и сказал:
— Сочтемся, легавый, скоро сочтемся.
На вопросы следователя он отвечать отказался.
• 4 •
«Выдающееся по своему зверству преступление обнаружено вчера в Петровском парке. В 8 часов утра крестьянин Лаптев, служащий на дачах парка дворником, принес дрова вдове действительного статского советника Виссарионова, которая проживала на зимней даче с двумя приживалками и служанкой. Позвонив в дверь черного хода, дворник долго дожидался ответа, а потом подергал дверь. Она оказалась не запертой. Дворник вошел в помещение дачи, но через минуту выбежал оттуда с ужасным криком.
Явившимся чинам полиции предстала кошмарная картина. Женщины не только были убиты, но подверглись еще перед смертью утонченнейшей пытке. Вид их трупов леденил кровь: поломанные кости, вырезанные груди, обугленные пятки говорили о перенесенных ими чудовищных истязаниях.
Все в доме было перевернуто вверх дном. Все, что можно было унести, — унесено. Дача была ограблена дочиста. Тут же, при доме на дворе, валялись трупы двух отравленных собак.
На место прибыли чины судебного ведомства, прокурор окружного суда, начальник сыскной полиции. Применялась служебная собака. Розыск преступников пока результатов не дал».
Газета «Голос Москвы»,
13 апреля 1912 года
Апрель вступил в свои права. Снег сошел полностью, светило солнышко, воздух был чист и свеж по-весеннему. Обыватели уже приступили к поиску дач.
Прикомандированный к сыскному отделению помощник пристава 1-го участка Сущевской части губернский секретарь Тараканов торопился на службу. Он проспал и потому опаздывал. Да и как было не проспать, если уснули только под утро!
Вчера было воскресенье, и они условились сходить в синематограф. Осип заехал за Настей на извозчике.
— Какую фильму смотреть будем, Анастасия Александровна? — Тараканов передал девушке газету «Электротеатр», в которой печатались афиши всех крупнейших кинотеатров.
Настя газету взяла, но смотреть в нее не стала.
— Осип Григорьевич, мы с вами уже три месяца встречаемся, а в гости вы меня так ни разу и не позвали. А сами у меня были. Я хочу отдать вам визит.
Тараканов почувствовал дрожь в теле и приятный холод внизу живота.
— С удовольствием. Извозчик, давай на Тверскую, в «Елисеевский», а потом на Большую Дмитровку, десять, меблированные комнаты «Тулон».
— «Тулон»? — Настя заулыбалась. — Какое название подходящее.
— Не понял-с?
— Ничего, ничего. Это я так, к слову.
Когда он утром одевался, она, подперев голову рукой, лежала на постели и внимательно на него смотрела.
— А ты что не одеваешься?
— Я попозже подойду.
Подвязав перед зеркалом галстук, Тараканов сел на кровать и взял Настю за руки.
— Будьте моей женой, Анастасия Александровна!
Настя облегченно заплакала, потом притянула его к себе и стала целовать. Галстук полетел на пол.
Как Тараканов ни спешил, а все-таки опоздал. Когда Осип Григорьевич появился на Гнездниковском, Кошко уже начал совещание. Начальник больше всего не любил опоздавших, поэтому Тараканов на совещание не пошел вовсе, понадеявшись, что Кошко про него не вспомнит. Но надежды не сбылись. Швабо, с которым они делили кабинет, сообщил с порога:
— Осип Григорьевич! Вас начальник обыскался. Велел, как только объявитесь, срочно к нему прибыть.
Пришлось идти с повинной.
— Службой начали манкировать? Не рановато ли?
— Виноват-с, ваше высокородие!
— Почему опоздали?
— Проспал…
— То, что врать не стали, за это похвалю. Не люблю, когда мне врут. Господин губернский секретарь, объявляю вам замечание. Если подобное повторится, наказание будет строже. Вам понятно?
— Да-с.
— Тогда садитесь и слушайте. У меня для вас будет поручение.
Тараканов сел, а Кошко, наоборот, встал и подошел к окну.
— Вы себе дачку не подыскали на лето?
— Нет, и не начинал еще.
— Напрасно, напрасно, время упустите, все хорошее расхватают. А я вот хотел в Петровском парке летом поселиться, договорился уже и задаток дал, но после вчерашнего…
Несмотря на то, что Московская губерния в юрисдикцию сыскного отделения не входила, за криминальной обстановкой там Кошко следил пристально — была у злодеев такая тенденция: набедокурив в губернии, продолжать свои нехорошие дела в столице. Да и большинство похищенного из подмосковных домов и экономий сбывалось в городе.
Между Кошко и Джунковским существовала договоренность, в силу которой ежеутренне начальник сыскной полиции получал сводку происшествий, случившихся в губернии за предыдущий день.
Начавшаяся летом серия разбойных нападений заинтересовала Кошко давно. То, что это дело рук одной банды, было видно из описаний преступников, которые давали потерпевшие. Вожаком банды был мужчина лет 25, высокого роста, чернявый, красивый лицом. Одевался вожак по-мещански, но с шиком. Требования отдать ценности предъявлял вежливо, но в случае малейшего неповиновения был беспощаден. Приметными были личности и других бандитов. Двое из них были близнецами, еще один — носил студенческий мундир. Только пятый участник банды особых примет не имел — мужичонка крестьянского вида с незапоминающимся лицом. Первые налеты обходились без жертв, но 16 января магистр фармации Белостоцкий оказал сопротивление и пытался использовать имевшийся при нем револьвер. Белостоцкий был убит, его жена тяжело ранена. После этого банда лишилась тормозов. За январь — март 1912 года было совершено 11 разбойных нападений, при которых было убито 6 человек. А вчера…
