крепче гранита.
– У нее не было выбора, – сказал он. – Сняла гипноз с жены моего брата и юной особы по имени Катенька. Доктор Охчинский приведен в разумное состояние, Стефан Самбор перестал быть карточным фокусником, он снова спирит.
– А что с ней?
– Адель Ионовна срочно уехала за границу. Лечиться на водах.
– Надолго?
– Надеюсь, навсегда.
– Как же вы поняли, что она окажется в доме вашего брата?
– При последней встрече, гипнотизируя меня, Адель Ионовна обещала спасти брата. Это означало одно: Бориса убьет его жена. Для этого ее надо подвергнуть гипнозу. Прийти в дом на правах подруги.
– А Катенька?
– Вероятно, должна была убить Елизавету Федоровну, – ответил Ванзаров. – Не берусь предположить, что было придумано… Без новых жертв не обошлось бы.
Аполлон Григорьевич пригладил затылок.
– Какая женщина, – с уважением проговорил он. – Настоящий Минотавр.
– Минотавром был я, – ответил Ванзаров. – Пожрать всех и себя заодно. Меня готовили как главное блюдо: Почтовый это знал и потому пожалел, что не мог прирезать.
– А зачем она подослала Ладо в образе гадалки?
– Чтобы я не поверил предостережению. Расчетливый поступок: чиновник сыска оповещен, что погибнет, не верит, действует так, как надо Адели Ионовне. Арест мой был частью игры с марионеткой: она знала, что я сломаю фальшивые обвинения и захочу докопаться до правды. Меня дергали за веревочки.
Аполлон Григорьевич наставительно помахал пальцем.
– А я предупреждал… Одного не пойму: ради чего ей понадобилось заварить такую кашу: с Охчинским, с Почтовым, с игрой Прасковьи Ладо? Разве не проще было устроить так, чтобы они взорвали или застрелили ее мужа? Ну и прочих… – Лебедев умолчал фамилии. – Подручных она тоже загипнотизировала?
– Гипноз тут ни при чем. Она действовала логично. Если бы Адель Ионовна просто помогла убить высших чиновников, она бы стала наводчицей, попала в подчинение Ладо и Почтового. А завертев сложную интригу, в которой никто не понимал свою истинную роль, она управляла ими. И ходом событий.
– Удивительная женщина… Ладно, что уж… Оставим все плохое в уходящем году. Послезавтра новый наступает, 1899-й. Кстати, 31 декабря будет первый сеанс телефонной связи между Москвой и Петербургом! Представляю, как радуются биржевики: торги бирж двух столиц будут печатать в газетах одновременно. Какой простор для спекуляций… Прогресс – изумительно! За это тост…
Ванзаров выпил и предложил навестить Чухонцева. Идея Лебедеву понравилась. Выйдя из «Пивато», они поймали извозчика, приехали в больницу Святителя Николая Чудотворца. Их встретил доктор Охчинский, бодрый и энергичный. Не стал возражать, чтобы господа из полиции проведали больного: Чухонцев в глубочайшей кататонии, ни на что не реагирует. Он не поленился проводить в палату.
На кровати лежал человек, закутанный в серое одеяло, как бабочка в кокон. Глаза были открыты, он смотрел в стену. К вошедшим не повернул головы. Палату Ванзаров узнал.
– Здесь был пациент, – указал он на пустую кровать. – Выписали?
На лице Охчинского отразились сомнения.
– Пациент? Что-то не припомню.
– Ну как же, Константин Владимирович, у него фамилии такая запоминающаяся: Котт. Его намеревался лечить доктор Успенский. Неужели выписали?
– Нет-нет, вы что-то путаете, – доктор решительно мотнул головой. – Такого пациента у Сергея Николаевича точно не было. Это какая-то ошибка… Из этой палаты никого не выписывают. Поверьте, уж такую фамилию я бы не забыл. Успенский мне бы сообщил.
– Как странно, – Ванзаров не унимался, его дернули за локоть: дескать, прекратите, друг мой. – Этот Котт был уверен, что он путешественник среди миров, прибыл из иного мира. Говорил про четвертое измерение как дверь.
Константин Владимирович ответил улыбкой, в которой читалось: «Ну и чего вы ждали от наших пациентов?» Он хотел дать подробные пояснения, но его вызвали в коридор.
Ванзаров подошел к кровати. Одеяло туго заправлено, подушка ровная, никаких следов больного. Он нагнулся, протянул руку и вытащил из-под кровати деревянный обломок, на котором гвоздиками закрепили часть пояса больничного халата. На обрывке был завязан тугой узелок. Аполлон Григорьевич заглянул через плечо.
– Это что такое?
– Сами видите, – ответил Ванзаров.
– Неужто сумасшедший сбежал в четвертое измерение?
– Кто знает.
– Не верю я в эти байки.
– Какие именно?
– Про множество миров. Антинаучная белиберда.
– Ни доказать, ни опровергнуть мы не можем. Только верить. Или не верить.
– Я предпочитаю верить в науку и прогресс, – ответил Лебедев.
За больничным окном падал снег.
Непогода разгулялась. Заметала Петербург морозной пеленой. Висла на усах городовых снежной шубой. Донимала ознобом запоздалого прохожего. Подгоняла пролетку, бегущую по хрустящему снегу. В этом ли мире… Или в ином? Кто знает…
Одна вьюга…
Вьюга рыскала по улицам, проспектам, площадям.
Все даты даются по старому стилю. По новому стилю: 4 января.
Бедный район Петербурга.
20 копеек.
Обводный канал – отдаленный заводской район столицы с домами, где жили фабричные рабочие.
Рубль.
Каменные торговые ряды с множеством разных магазинов.
Проба 56 золотников соответствует современной 585-й пробе.
Галстук на резиновых лямках с застежкой с постоянным узлом.
Рождественская песня на стихи Н. Новича.
Наука «рождения истины», изобретенная Сократом.
Восемь крести.
Восемь пик.
Модель мужской зимней шапки с круглым верхом и широким загнутым бортом формы скошенной трапеции.
50 копеек.
Знаменитый ресторан на Невском проспекте.
Гипнотизер выступает на эстраде или в цирке. Гипнотист занимается настоящим гипнозом.
Тот, кто подвергается воздействию гипноза гипнотиста.
Малый театр в Петербурге теперь называется Большой драматический театр им. Г. А. Товстоногова (БДТ).
Проститутки, у которых имелся бланк – паспорт медицинского осмотра.
Название улицы. В Измайловской части двенадцать улиц с номерами рот Измайловского полка от 1-й до 12-й.
Рисунок, создающий оптическую иллюзию: несколько горизонтальных параллельных линий кажутся под наклоном за счет того, что пересекаются часто расположенными отрезками вертикальных линий.
Сто рублей – месячное жалованье чиновника низших чинов.
Ев. Иоанн, 14:2.
«Двойное Я».
Варшавский означал: жульнический, обманный. Большинство фальшивого товара, от часов до драгоценностей, производилось в варшавских мастерских. Как недавно в китайских.
Знаменитый романист Эмиль Золя, повесть Гоголя «Шинель» и сатирический журнал «Осколки».
Обиходное название Императорской публичной библиотеки.
Арестовали (воровской жаргон).
Фига – сыщик (воровской жаргон).
Вкручивать баки – врать (воровской жаргон).
Болеть – сидеть в тюрьме (воровской жаргон).
Хевра – воровская шайка.
Подрядчик.
Сыщик (воровской жаргон).
Веснушная – золотая (воровской жаргон).
80 килограммов.
Двадцать пять рублей.
В данном случае артист – мошенник на воровском жаргоне.
Следить (воровской жаргон).
Польша в Российской империи называлась Привислянский край.
