ночью из дома с большим чемоданом и словно сквозь землю провалился. Никто ничего не видел, ни слышал, не знает. На счетах пусто. Удалось выяснить, что большую часть украденного он переводил за границу, в Свизру – одну из стран-банкиров, которые, как известно, умеют хранить тайны своих клиентов.
Воспользовавшись знакомствами, Джеймс навестил виконта в тюрьме, где задал два вопроса, которые очень интересовали графа: во-первых, зачем Оливер хотел убить Дика, и во-вторых, с какой целью заплатил убийце именным чеком Джеймса. Ответы оказались вполне ожидаемыми. Причиной была… ревность. Оказалось, виконт сначала следил за графом сам, а потом нанял соглядатаев. Он видел, как Джеймс передавал письмо Ричарду после прохождения им вступительного испытания, а еще знал, что Дик позже явился к графу в особняк, откуда ушел лишь утром. Это свело Оливера с ума и заставило нанять убийцу. Что до чека, то виконт действительно не успел обналичить деньги, а наемник требовал предоплату. К тому же Оливеру показалось очень символичным заплатить за смерть Ричарда чеком Джеймса. Помимо этого, уже после неудачного покушения Оливер видел, как Дик нес на руках потерявшего сознание Джеймса там, на кладбище. И только стремительное расследование дела помешало ему нанять еще одного убийцу…
Все эти события случились два года назад… Целая бездна времени.
Проглядев передовицу, Джеймс перелистнул страницу, не обращая внимания на угрюмые взгляды Томаса. После возвращения в Райли камердинера словно подменили. Он перестал читать графу лекции про возмездие семье Вильяма Кавендиша, зато повадился периодически исчезать. Иногда отсутствовал целыми сутками, но Джеймс не возражал: ему нравилось, когда Томаса не было в замке. В такие дни здесь становилось спокойно и даже уютно.
Мертвая Фрэнни порой напоминала о себе ночными приступами тоски. В такие дни слуги иногда замечали молодую девушку в белом платье, гуляющую между деревьев. Конечно, никому и в голову не приходило подойти к призраку. Фрэнни гуляла одна. Свободная и почти счастливая. Особенно когда приходило очередное письмо от Ричарда.
Дик писал нечасто. Раз в месяц или даже реже. В большом конверте, адресованном Джеймсу, всегда лежал конверт меньшего размера и короткая записка с просьбой передать послание Джейн.
Фрэнни никогда не читала эти письма, хотя соблазн был очень велик. Но, во-первых, их адресатом являлась Джейн. А во-вторых, девушка знала: Ричард может найти слова, чтобы заставить ее вернуться, а это не приведет ни к чему хорошему. Ни для него. Ни для нее.
Франческа складывала письма в своей комнате и иногда перебирала, замирая от мысли, что к ним прикасалась рука Дика Кавендиша. Она скучала по нему. Молилась за него, уверенная в том, что это он избавил ее от кошмаров. Вот уже два года, как дух дяди Питера не мучил ее, а Ричард… Теперь грезы о нем приносили только радость…
– Сэр, прикажете накрывать обед? – спросил слуга, прерывая мысли графа.
– Да, пожалуй, уже можно, – лениво ответил Джеймс, листая пахнущие типографской краской страницы.
Совершенно случайно он остановился взглядом на колонке с объявлениями о помолвках и бракосочетаниях и замер, прочитав: «Мистер и миссис Энтони Тальбот из Ландерина объявляют о помолвке своей дочери, мисс Франчески Тальбот, с мистером Ричардом Генри Кавендишем, сыном мистера и миссис Вильям Кавендиш из Гайд-Вилля».
Образ Франчески Гвиневры Кавендиш вдохновлен историей Джеймса (Маргарет) Барри – женщины, до самой смерти выдававшей себя за мужчину и в этом качестве снискавшей себе славу гениального военного полевого хирурга. О ее тайне в течение многих десятилетий знали лишь немногие друзья. Героиня книги не повторяет биографию Джеймса (Маргарет) Барри, но унаследовала некоторые черты характера этой невероятной женщины.
«Справедливость и благо – закон законов» (лат.).
Кокни – язык, которым пользуются представители низших слоев общества Ландерина.
Далеко не каждый год в Альбии выпадает снег, и такие холодные зимы называют белыми.
О таких случаях рассказывают и в нашем мире.
Противопохмельный коктейль.
Юрист, имеющий право выступать в суде.
