Хью поехал в сторону брода, свернув с широкой дороги, ведущей к часовне Святого Жиля, и направился вдоль берега по проселочной дороге. За деревьями, что окаймляли недавно вспаханный участок, начинались заливные луга, а за ними — невысокий лесистый склон, за которым на открытом пространстве находился манор Лонгнер, хорошо защищенный от наводнений. Одна сторона дома упиралась в склон, крутые каменные ступени вели к главному входу. Когда Хью въехал в открытые ворота, к нему подбежал конюх, ловко схватил поводья и осведомился, о чем доложить хозяину.
Молодой Юдо Блаунт, услышав внизу голоса, сам вышел посмотреть, кто это приехал. Он был знаком с шерифом графства и, тепло его приветствовав, пригласил в дом. Молодой владелец манора был человеком веселого и открытого нрава. Видно было, что он находится в гармонии со всем миром. Похороны отца семь месяцев назад, его героическая смерть тяжело переживались юношей, но в конечном счете это несчастье укрепило взаимное доверие и уважение между молодым господином и его арендаторами и служилым людом. Даже вилланы, трудившиеся на земле Блаунта, гордились своей причастностью к этому дому, глава которого, сражаясь вместе с Уильямом Мартелем, прикрывал отступление короля из Уилтона и погиб на поле брани. Молодому Блаунту едва исполнилось двадцать три года. Это был еще неопытный, не повидавший мир юноша, крепко привязанный к родной земле, как любой виллан — к своему господину. Он был довольно высокого роста, с приятными чертами лица, голубоглазый и светлокожий, с копной густых каштановых волос. Достойное управление доставшимся ему от отца и несколько запущенным еще во времена его деда манором было для молодого Юдо Блаунта предметом постоянных забот, но и доставляло ему радость. Он умел учиться на ошибках других и вел хозяйство твердо, надеясь оставить манор своему будущему наследнику в значительно лучшем состоянии, чем сам получил от отца. Хью вспомнил, что молодой Блаунт всего три месяца назад женился, и теперь его лицо светилось счастьем.
— Я явился с новостью, которая едва ли вас обрадует, — без всякого вступления начал Хью, — хотя нет причин полагать, что это доставит вам какие-то неприятности. Дело в том, что сегодня утром новые хозяева, монахи из аббатства в Шрусбери, начали пахоту на Земле Горшечника.
— Да, я слышал об этом, — кивнул Юдо. — Мой слуга Робин видел воловью упряжку. Буду рад, если эта земля станет давать добрый урожай, хотя теперь это меня не касается.
— Зато нас первый урожай, который дала эта земля, ничуть не обрадовал, — без обиняков заявил Хью. — Плуг на повороте у края поля наткнулся на мертвое тело. Это была женщина. Мы перенесли ее останки в монастырскую часовню.
Юдо Блаунт так резко прервал свое занятие — он наполнял вином бокал гостя, — что кувшин в его руке задрожал и вино разлилось. Он уставился на Хью полным недоумения взглядом и замер с приоткрытым ртом.
— Труп женщины? — после минутного молчания вымолвил он. — Что, она там была похоронена? Сколько же времени она пролежала в земле? И кто она такая?
— Нам об этом ничего не известно. Мы только можем сказать, что это — останки женщины. Умерла она, самое большее, лет пять тому назад, а возможно, пару лет или даже год назад. Не случалось ли вам в последние годы видеть здесь людей из чужих краев, не происходило ли что-нибудь такое, что привлекло ваше внимание? Я понимаю, вам незачем следить за этим участком — ведь последний год им владело аббатство в Хомонде. Но Земля Горшечника так тесно соседствует с вашей, что ваши вилланы должны были заметить чужаков. Вы никого не подозреваете?
Юдо отрицательно покачал головой:
— Я не бывал там с тех пор, как мой отец, да упокоит Господь его душу, отдал это поле Хомондской обители. Мне говорили, что какие-то бродяги часто заходили в пустой дом на этом участке во время последней ярмарки и какие-то путники ночевали в нем прошедшей зимой. Но кто они такие — мне не известно. Не слыхал я и о каком-нибудь несчастье или злодеянии, здесь случившемся. Поэтому новость, которую вы мне сообщили, чрезвычайно меня удивила.
— Нас всех тоже, — заметил Хью. В голосе его звучала печаль. Он поднял бокал с вином. В холле становилось темно, уже зажгли огонь. В открытую дверь было видно, как голубоватый туман наплывает на меркнущее золото заката.
— Вам за последние годы не доводилось слышать о какой-нибудь женщине, заблудившейся в этих краях? — продолжал свои расспросы Хью.
— Нет. Мои люди живут поблизости от этого поля, они бы знали и, конечно, рассказали мне или моему отцу, когда он был еще жив. Он был хорошо осведомлен о происходящем в округе, ему докладывали буквально обо всем, зная, что он вряд ли позволит какому-нибудь злодею уйти безнаказанно.
— Да, это правда, — с теплотой в голосе заметил Хью. — Но вы ведь помните, что на том самом участке жила одна женщина, которая покинула свой дом, не сказав никому ни слова.
Юдо вновь посмотрел на Хью, и взгляд его больших голубых глаз выражал явное недоверие. Лицо его стало мрачным..
— Жена Руалда? — спросил он. — Это невозможно. Все знают, что она уехала отсюда, никакого секрета тут нет. Вы в самом деле считаете, что это произошло недавно? Но даже если и так, то думать, что это Дженерис, — нелепость! Она ушла с другим мужчиной, и никто ее за это особенно не винит: ведь муж ушел от нее в монастырь, а она все равно была связана узами брака. Мы старались помочь ей, чем могли, но ей этого было мало. Она хотела любить и быть любимой. Вдова может снова выйти замуж, но Дженерис не была вдовой. И она предпочла уйти отсюда со своим возлюбленным. Неужели вы серьезно думаете, что в часовне лежат останки Дженерис?
— Я в полном недоумении, — признался Хью. — Само место погребения и его способ вызывают так много вопросов, что поневоле растеряешься! Сейчас лишь несколько человек знают о происшедшем, но скоро эта новость распространится, и тогда пойдут толки и пересуды. Лучше, если вы сами опросите ваших людей и узнаете, не приметил ли кто чего-нибудь подозрительного, к примеру, не прятался ли кто в доме на Земле Горшечника приблизительно в то время, когда исчезла жена Руалда. И не было ли там другой женщины? Если нам удастся узнать имя покойницы, то это чрезвычайно поможет в разгадке сей таинственной истории.
Видно было, что только сейчас Юдо до конца осмыслил слова шерифа. Да, это было очень неприятно, хотя и не грозило как будто нарушить течение его упорядоченной жизни. Молодой человек погрузился в размышления. Он вертел в руках свой бокал, время от времени бросая взгляд на Хью, который сидел молча, не мешая ему думать.
— По вашему мнению, — наконец спросил Юдо, — найденная на поле женщина была убита и похоронена тайно? Значит ли это, что под подозрение может попасть Руалд? Я не верю, что он способен на преступление. Разумеется, я опрошу моих людей и извещу вас, если обнаружится нечто стоящее. Но я не сомневаюсь, что если бы на Земле Горшечника мои люди заметили что-то необычное, я бы уже знал об этом.
— И все-таки, пожалуйста, проведите опрос. Всякий пустяк, на который можно не обратить внимания при обычных обстоятельствах, приобретает в данном случае большое значение. Я же соберу все доступные мне сведения о Руалде и его жене — опрошу всех, кто может что-либо знать. Он уже видел останки, — угрюмо добавил Хью, — и не смог с уверенностью сказать, его это жена или нет, но можно ли винить его за это — ведь любому мужчине, даже прожившему с женой много лет, сложно было бы опознать ее по одному скелету и волосам…
— Не мог он так обойтись со своей женой, — уверенно заявил Юдо. — Ведь она не сразу исчезла. Руалд находился в монастыре уже несколько недель, а она все еще жила у себя в доме и только потом покинула его. И если это она убита, то, скорее всего, какой-нибудь нищий, охочий до чужого добра, или же работник зарезал ее, польстившись на ее одежду или имущество.
— Вряд ли, — сказал Хью, поморщившись. — Она была похоронена в приличной одежде, лежала прямо, руки ее покоились на груди и сжимали грубый крест, сделанный из ракитовых веток. И никаких следов ранений или сломанных костей. Хотя, возможно, ее убили ножом, ударив прямо в сердце. Кто теперь расскажет об этом? Но погребена она была хоть и тайно, но с должным уважением. Вот что самое странное в этой истории.
Юдо покачал головой и нахмурился — удивление его все возрастало.
— А не священник ли похоронил ее, — предположил он, — если он случайно обнаружил ее труп? Хотя нет, он бы оповестил окружающих и, конечно, похоронил ее в освященной земле.
— Наверняка найдутся такие, — задумчиво проговорил Хью, — кто скажет, что это муж убил ее, ведь между ними были раздоры в последнее время, и что это она его довела до преступления… Но у нас нет пока причин подозревать Руалда, — он вроде бы постоянно находился в обществе братьев, один никуда не выходил из монастыря, а его жену видели в это время живой и невредимой. Мы соединим воедино все показания и тогда будем точно знать, куда ходил и где был Руалд, после того как стал послушником. И расспросим людей, не посещала ли эти места в последние годы какая-нибудь пришлая женщина.
