Уронив нож, я схватила бритву и нагнулась к девушке. Лезвие скользило по ее коже, как по маслу, кровь брызнула, орошая меня и Пэтти за моей спиной. Мое сердце колотилось в груди, и я хотела, чтобы Джуд был здесь со мной, чтобы он удовлетворил мою потребность в трахе с кем-то, чтобы он трахнул Эди вместо меня. Иисус Христос! Теперь я могла понять, зачем он делал это. Это самая воодушевляющая, увлекательная и наиболее волнующая вещь, которую я когда-либо совершала в своей жизни.
Ее кровь была похожа на теплую густую воду, стекающую по моей коже, запах железа заполнил комнату, когда воздух пузырился, выходя из ее легких через рану на горле.
Склонившись над ее грудью, я качалась на волнах эйфории, ощущая, как убийство прорастает внутри меня. Мои губы присосались к ее груди, а зубы ухватились за сосок, пока я не почувствовала, что плоть оторвалась, и ее кровь не затопила мой рот, стекая по подбородку.
Звуки ее крика быстро стихли, и через секунду она лежала на полу в луже собственной крови, той же крови, что сейчас покрывала меня.
Мои руки дрожали, а сердце очень быстро стучало, мне нужно было освобождение так сильно, как никогда. Блядь! Почему здесь не было вибратора или чего-то в этом роде, чем я могла бы воспользоваться, чтобы удовлетворить себя, пока я была еще покрыта уликами своего первого убийства?
Я посмотрела на Пэтти и подумала о том, чтобы вынудить суку вылизать мою киску, но этого бы все равно не хватило, чтобы меня удовлетворить. Так что мне пришлось подождать, пока я увижу Джуда снова, чтобы он помог мне освободиться от этой потребности.
— Подойди сюда, Пэтти! — скомандовала я.
Она быстро оказалась возле меня, и я приказала:
— Помоги мне здесь убраться.
Мы обе двигались молниеносно, смывая кровь с кожи Эди и перемещая ее тело в сторону, чтобы убраться на полу. В течение часа мы завернули ее тело в брезент, предварительно вырезав инициалы моего любимого на бедре Эди.
Используя болторез, я освободила Пэтти, но схватила ее за волосы, прежде чем та успела бы побежать.
Я снова взяла в руку лезвие и резанула ее по ладони, а затем измазала ее собственной кровью волосы Эди.
— Ой! Зачем ты это сделала? — спросила она.
Подняв на нее глаза, я улыбнулась.
— Сейчас твое ДНК есть на теле. Если тебе повезет, они не смогут связать его с убийством. Но если ты скажешь хоть слово, после того как я тебя отпущу, я натравлю их на тебя, ты меня поняла? Они не узнают, что это твоя кровь, если не найдут многого, но таким образом, я буду уверена, что ты не пойдешь в полицию и даже не покажешься рядом с участком, ясно?
Она кивнула, а ее глаза наполнили слезы, пока девушка пыталась проглотить застрявший в горле ком страха.
— Хорошая девочка. А сейчас помоги мне вынести ее отсюда. Мы должны избавиться от тела.
Я ждал столько, сколько Донаван считал необходимым, при этом не предоставляя ему удовольствия уловить хоть какую-то мою реакцию.
С тех пор как они постучали в мою дверь, как вытащили меня из дома, но так и не предоставили адвоката, прошло сорок восемь часов. ФБР демонстрировало мне свои мускулы, давая понять, сколько власти у них было надо мной.
Я провел прошлую ночь в камере в задней части местного отделения ФБР. Там было отнюдь некомфортно, а еда была сносной, но я отказывался жаловаться. Я был отличным гостем.
Раньше они прислали агента Чейз, чтобы допросить меня, ее явно отправил ко мне Донаван, так что я не потрудился отвечать на ее вопросы. Она была красивой женщиной, но действовала мне на нервы. Я был вежлив, однако, внутри меня очень раздражали ее бесконечные вздохи и закатывания глаз.
На данный момент я совершенно неподвижно сидел за столом в комнате для допросов. Руки были сложены передо мной на столе в одну линию с полным стаканом воды. Тогда как мой разум был абсолютно свободным. Время от времени я закрывал глаза, прокручивая некоторые моменты убийств за несколько прошлых лет.
Я ждал, наслаждался и знал, что в любой момент могу выйти отсюда. Это была просто игра на ожидание, и я знал, что выиграю.
Донаван открыл дверь и вошел в комнату, его шаги были уверенными, а плечи расправленными, словно у него и правда было что-то на меня.
Он швырнул на стол фотографию и сказал:
— Мы поймали тебя в нужное время в нужном месте, это потопит тебя, больной ублюдок.
Это был снимок моего Aston или, я сказал бы, скорее Aston моей компании. Очевидно, что он был сделан с близкого расстояния в месте, где я подобрал Норин. Я знал, что было глупо рисковать, возя жертву в собственном авто, но данный риск был из тех, на которые я готов пойти.
Я изучил фото и не увидел никаких опознавательных знаков водителя. Это всё? Это и есть причина, по которой меня утащили от Зверушки и приволокли в эту мрачную комнату с серыми стенами и дешевым столом?
— Милая машинка, — сказал я и взглянул на агента. Его челюсть сжалась, он ждал моей реакции, которую парню так и не суждено было получить.
— Это все, что вы хотите сказать? Вы узнаете ее? — спросил он и подтолкнул ко мне фото.
— Кажется, это Aston Martin, — ответил я, — но это все, что я здесь вижу. Я не очень разбираюсь в авто, обычно я пользуюсь услугами водителя. Я даю ему кучу налички и говорю купить самую быструю тачку, которую ему только удастся найти.
— Правда? — сказал Донаван. — Потому что это авто принадлежит вам.
— Серьезно? — ответил я и снова поднял на него глаза. — Не могу сказать, что эта машина выглядит знакомой, но в целом у меня несколько авто. Однако, если эта и правда зарегистрирована на мое имя, тогда ладно, что мне еще сказать?
Его челюсть снова напряглась, и я увидел, как запульсировала венка у него на шее. Он поднял со стола фото и засунул его обратно в огромный бумажный конверт с нацарапанными на нем черным маркером инициалами КК.
— Так все из-за этого? — спросил я недоверчиво. — Вы думаете, что я Каскадный Киллер? — я откинул назад голову и рассмеялся тем высокомерным мальчишечьим смехом, который обычно использовал для тех людей, которым хотел указать на их место. — Как вижу, у вас не так уж и много информации, а все потому, что я ничего не сделал.
— У нас достаточно информации, — ответил он, прижав конверт к груди.
— Когда здесь будет мой адвокат? — спросил я и вздохнул, легонько стуча по столу указательным пальцем.
— Ваш отец вызвал кое-кого, они уже в пути, — сказал он, — а пока вам придется просто потерпеть.
Он просто стоял там, уверен, пытаясь взволновать меня, но если вы узнали на данный момент обо мне хоть что-то, то должны понимать, что я довольно-таки чертовски невозмутим.
Через какое-то время последовал легкий стук в дверь, Донаван открыл ее и впустил пятерых мужчин. Он приподнял бровь, глядя на меня, я же самодовольно улыбнулся и откинулся в кресле.
— Вижу, наконец-то прибыли мои адвокаты, — сказал я, наблюдая за тем, как уходит агент.
— Мистер Холлистер, — сказал первый мужчина и сел на стул слева от меня, — я Дэвис, ваш отец прислал нас. Хорошие новости состоят в том, что у них нет ничего на вас, плохие — в том, что вам необходимо алиби.
Он стал рассказывать о легальности всего этого и уверил, что они освободят меня в течение двадцати четырех часов. Что Донаван заплатит за свою дерзость, и я вернусь к нормальной жизни так скоро, как только это возможно по юридическим меркам.
— Почему я не могу выйти отсюда прямо сейчас? — спросил я.
— Все зависит от обстоятельств, — сказал Дэвис, — мы будем над этим работать, но дело не только в связи между вами и официанткой. Очевидно, что у вас есть девушка, живущая с вами? Вторая пропавшая официантка?
— Да, — ответил я, — и как вы можете видеть, она очень даже жива, и я забочусь о ней.
— Тем не менее, нам нужно знать о ней больше, — пояснил он, — мы допросим ее и… — он взглянул на одностороннее зеркало; для агентов было незаконно подслушивать мой разговор с адвокатами, но кто их знает, — …убедимся, что ваши истории совпадают.
— Великолепно, — ответил я, — я хотел бы ее увидеть.
— Это противоречит протоколу, — ответил он, — но мы сделаем все возможное, чтобы устроить это.
Мы встали и пожали друг другу руки, а затем они ушли.
Донаван снова медленно зашел в комнату.
— Нам нужно поговорить о вашей пленной, — сказал он.
— Простите, что? Моей пленной? — засмеялся я.
— Вероника Лапьер, женщина, которую вы удерживали в своей квартире.
— Удерживал? — я снова засмеялся. — Я считаю, что позволить ей остаться у меня дома и носится с ней, как с принцессой — это далеко от понятия плена.
— Мы обнаружили ее комнату, — сказал он, — и все… средства для связывания.
— Простите, что? Вы имеете в виду приспособления для бондажа? У нее есть своя собственная комната, потому что мы оба ценим уединение и нашу очень активную сексуальную жизнь. Она наслаждается, играя роль моей зверушки, сами можете ее об этом спросить.
