— Спасибо за заботу.
Я перевела внимание на мусорный контейнер. В нем находилось тело еще одной женщины, ее задняя часть возвышалась над кучей отбросов, словно кровавая гора. Стараясь не слишком пристально вглядываться, я все же смогла разглядеть, что ее ягодицы, вагина и прямая кишка изуродованы.
Мой желудок начал скручивать спазм, и я отвернулась, благодарная, что заложенный нос уберег меня от запаха смерти.
Эта женщина была чьей-то дочерью. Она претерпела нечеловеческие муки, умерла и теперь гнила на помойке. И все это ради потехи какого-то сумасшедшего сукина сына.
— Кто ее обнаружил? — спросила я Бенедикта.
— Владелец магазина. Человек по имени Фитцпатрик. Он-то и позвонил в полицию. Патрульный узнал почерк преступника и позвонил в наш участок.
Что, добавлю от себя, само по себе являлось показателем. Показателем того, насколько крупным было это дело. В чикагской полиции необычайно трепетно относились к соблюдению юрисдикции — подведомственной принадлежности преступления тому или иному району, и только приказ начальника полиции мог вынудить какой-либо полицейский участок передать ведение дела другому. Такой приказ был отдан после прокола минувшей ночи.
— Свидетели? — спросила я.
— Пока нет.
— Хозяин в магазине?
Молчаливый кивок в ответ.
Я оставила тело и толкнула стеклянную дверь, Харб двинулся за мной. Хозяин заведения, человек по имени Фитцпатрик, сидел на стуле за стойкой с удрученным выражением на лице. Это был тучный, лысеющий человек, на его рабочей рубашке виднелись пятна от еды и алкоголя. По бокам от него стояли двое патрульных в форме, один из них вел записи.
— Мистер Фитцпатрик, — обратилась я к нему. — Я лейтенант Дэниелс. А это детектив Бенедикт.
— Угощайтесь кофе, лейтенант. Все остальные уже выпили. Мне сказали, что меня закрывают на целый день.
Как бы сильно мне ни хотелось пожалеть этого человека, с его временной потерей доходов, я удержалась и не ударилась в слезы.
— Нам потребуется примерно час, чтобы полностью тут разобраться, — проинформировала я его. — Кроме того, после выпуска новостей вся округа ринется к вам в магазин. Уверена, по крайней мере кто-нибудь из них что-нибудь купит.
При известии об открывающихся перед ним предпринимательских возможностях он заметно повеселел. Наверное, подумал об удачной распродаже спортивных маек.
— Когда вы обнаружили тело, мистер Фитцпатрик?
— Я заметил, что крышка снята. Иногда подростки, знаете ли, их крадут. Бог ведает, зачем им эти крышки от мусорных баков.
— В котором часу это было?
— Без пяти двенадцать, может, чуть позже. В магазине никого не было, поэтому я вышел на улицу поискать крышку и увидел… — Он взмахнул руками в сторону витринного окна, по другую сторону которого находился контейнер. — Потом вернулся обратно в магазин и позвонил по 911.
Стоявший слева от него патрульный с надписью на бирке «Офицер полиции Медоуз» бросил взгляд в свой блокнот и сказал:
— Звонок поступил в одиннадцать пятьдесят семь, я прибыл на место происшествия в двенадцать часов три минуты.
— Перед этим вы не заметили ничего необычного? — спросила я Фитцпатрика.
— Нет, абсолютно ничего, правда.
— А может, чуть раньше? Какие-нибудь мусоросборники не приезжали к вам на стоянку? Грузовые фургоны, минивэны? Что-нибудь необычное, выдающееся из общего ряда?
— Ничего, кроме того, что какой-то парень чуть не помер прямо у меня на глазах примерно час назад.
Бенедикт проделал свою патентованную штуку со вскидыванием брови, вызывая хозяина на объяснение.
— Да какой-то мальчишка. Подросток. У него случилось что-то вроде приступа, или припадка, или я не знаю. Упал на пол возле автомата с попкорном и весь так затрясся, пена изо рта пошла. И думал, что он сейчас помрет, прямо на месте.
— Вы вызвали «скорую»?
— Я так и собирался. Но парень сказал, что не надо. Что, дескать, у него эти приступы всю дорогу. Через минуту-другую сам встал и ушел, все прошло, никаких проблем.
Я кивнула Харбу, и тот пошел звонить мистеру Рахиму в первый «Севен илевен» — проверить, не было ли там подобного случая. Человек, у которого изо рта идет пена, мог бы легко отвлечь внимание от автостоянки.
— Могу я забрать пленки камеры видеонаблюдения? — с нажимом спросила я. — За последние два часа?
— Конечно. Но этот мальчишка не подкладывал никакого трупа. Я проследил, как он ушел.
— Через какое время вы заметили, что крышка бака отсутствует?
— Думаю, через несколько минут.
И повернулась к Медоузу:
— После тою как закончите брать показания, снимите с него отпечатки пальцев.
— Но я ничего не сделал! — возмущенно выдвинул вперед челюсть Фитцптатрик.
— Это для того, чтобы исключить ваши отпечатки, если мы найдем какие-нибудь на мусорном контейнере.
Он кивнул с таким видом, будто и без того это знал. Я вышла из магазина обратно на передовую. Каждый удар сердца болезненной пульсацией отдавался в голове, в глазах было ощущение, что их натерли песком. Эксперт Максуэлл Хьюз профессиональной отстраненностью вглядывался в мертвое тело в баке — с отстраненностью, которая может появиться только тогда, когда постоянно имеешь дело с трупами. По его кивку два ассистента в перчатках опрокинули бак.
Тело девушки плюхнулось на тротуар, увернутое, как в кокон, в шелуху окровавленного мусора. Полицейские в формах принялись за дело: упаковывать в мешки фрагменты мусора в качестве вещдоков, навешивать бирки; а Хьюз тем временем, опустившись на колени, стал привычно нащупывать пульс, которого, как он и сам понимал, там давно уже не было.
Я подошла и уставилась на лежащее на асфальте тело, пытаясь представить себе, как некогда оно ходило, разговаривало и было обычным человеком. У меня это не получилось. Смерть отнимает у людей индивидуальность. Она делает их за неимением более сострадательного слова скорее объектом, лишая черт, присущих человеческому существу.
У этой девушки были любимые занятия, мечты, надежды, друзья. Но ничто из этого больше не имело значения. И все, что теперь ей оставалось, все, что поджидало ее впереди, — это новое поругание в виде вскрытия, в надежде, что ее труп когда-нибудь выведет нас на убийцу.
От мечтательницы до безликого вместилища улик. Это был страшный путь.
Я кое-что повидала на своем веку. Людей, убитых из огнестрельного оружия. Людей, убитых в результате бандитских разборок. Человека, который убил своего ребенка горячим утюгом. Но когда с этой девушки, как шелуху, счистили мусор, я была принуждена отвернуться из опасения, что меня вывернет наизнанку.
Это было чудовищным непотребством — те увечья, которые были нанесены этой бедной девушке.
— У нас недостает некоторых частей тела, — сообщил своим людям Хьюз. — Нужно отыскать два уха, четыре пальца с рук и все десять пальцев с ног. Загляните внутрь баков и упаковок.
— Скажи мне, что все это было сделано после ее смерти, — обратилась я к Максу.
— Не думаю, что смогу тебя успокоить на этот счет, Джек, — печально произнес он. — Видишь эти раны на ее ладонях? Это следы от ее собственных ногтей, которыми она впивалась в себя, стискивая руки в кулаки. Соответствует картине многих смертей под пытками. Я не вижу никакого следа от удушения у нее на шее, как было в первом случае. Моя догадка состоит в том, что она умерла от шока в результате сильной кровопотери.
Я крепко зажмурилась, отгоняя прочь картину сочащихся кровью внутренних органов, торчащих из резаных ран на ее животе.
— Лейтенант, — окликнули меня.
Радуясь возможности переключиться на что-то другое, я обернулась к одному из патрульных, роющихся в мусоре. Рукой, затянутой в перчатку, он держал пряник в виде человечка.
Я высморкалась, потерла виски и с вызовом, вопросительно и негодующе обвела взглядом толпу зевак, пытаясь спровоцировать одного из них встретиться со мной взглядом. Никто этого не сделал.
— Я говорил с мистером Рахимом. — Харб убирал обратно свой сотовый телефон. — У него в магазине тоже был мальчишка, с которым случился какой-то приступ часа за два до того, как Донован обнаружил тело.
Я мысленно дала себе пинка за то, что не сумела выманить у него эти показания.
— А пленка от камеры наблюдения?
— Она у нас, в отделе вещественных доказательств. Мы проверили то, что было записано в течение часа перед обнаружением тела. Возможно, стоило просмотреть ее целиком.
— Мы знаем, что этот тип привлекает помощь со стороны. Он доказал это в инциденте со мной прошлой ночью. Он вполне мог в обоих случаях нанять одного и того же мальчишку, чтобы тот отвлекал внимание.
— Тогда, возможно, у него есть напарник?
— И возможно, у нас появилась ниточка.
