Посвящается Лоре Конрат, которую я имею честь, удовольствие и особую радость называть мамой
Так много людей, которых нужно поблагодарить…
Коллег писателей – Раймонда Бенсона, Джоя Бонансинга, Дага Бортона, Дэвида Эллиса, Эрика Гарсиа, Рика Хоутала, Либби Фишер Хеллмана, Уоррена Б.Мюрфи, Ридли Песана, Джеймса Роллинса, Стивена Сприлла, Эндрю Воша, Ф.Пола Уилсона, Дэвида Уилтса и особенно Роберта В.Уолкера – за их слова, одобрение и вдохновение.
Моих потенциальных читателей – Марка Бухмана, Джима Каси, Лору Конрат; писателей Барри Айслера и Роба Кантнера – за их комментарии, критику и советы.
Мою семью, друзей и всех, кто был рядом со мной во время этого нелегкого пути: Робина Агнеу, Лорри Амсден, Криса Боумен, Бони Клэсон, Латам Конги III, Тома и Мелани Мейерс Кушмен, Джорджа Дейли, Мони Драпер, Джуди Дучл, Мариэл Эвене, Дика Файла, Холли Фраке, Мегги Гриффин, Джо Гуглелмелли, Мэри Элизабет Хат, Джима Ханга, Стива Дженсона, Джен Джонсон, Стива Джуцука, Эдмунда и Джэнни Кауфман, Криса Конрата, Джона Конрата, Талона Конрата, Стива Лукаса, Шеддона МакАртура, Отто Рензлера, Барбару Ретерс, Сью Ретерсэн, Терри Смитта, Дейва Стронга, Джимма и Глорию Тайлз, Криса Волака и многих других, кто помогал в этом путешествии.
Офицера Джимма Дохерти – за консультацию по полицейским вопросам, Джеффри Эвенса – за помощь в юридических вопросах и Майкла Конрата, который, я надеюсь, однажды бальзамирует меня, но не тем способом, который описан в этой книге. Любые технические ошибки в книге мои, но не их.
Работников издательства: Майкла Барретта, Джейн Коминз, Джейн Дустел, Мириам Годерич, Джессику Голдман, Эйлин Хьюттон, Нэйвона Джонсона, Элиса Ли, Дэвида Лотта, Карин Мэйк, Джонни Рендона и Лесли Уэллса, который для меня остается лучшим редактором в мире.
И конечно, мою опору, Мари. Каждый день с тобой – день, стоящий жизни.
1 ½ унции водки
4 унции томатного сока
1 чайная ложка Вустерского соуса
несколько капель соуса Табасского
• Хорошенько встряхнуть со льдом и процедить в стакан для коктейлей.
• Добавить веточку сельдерея.
«До чего же легко убить тебя, когда ты спишь».
Он поворачивается на бок и видит лицо жены, запускает пальцы в ее волосы. На ее лице высохшая питательная маска синего цвета – средство для сохранения красоты, уже начавшее шелушиться. Из-за лунного света, проникающего в спальню сквозь плотные шторы, ее лицо уже похоже на лицо мертвеца.
Интересно, часто ли люди смотрят по ночам на своих мирно спящих близких и представляют, как убивают их?
«У меня есть нож. – Он проводит пальцами по ее волосам. – Он лежит под матрацем».
Ее губы приоткрываются, и она тихо вздыхает.
Сейчас она так некрасива, особенно для модели. Искусственные зубы, крашеные волосы.
Он запускает руку между матрацем и пружинами и вытаскивает нож. У этого ножа непропорционально длинная деревянная рукоятка и тонкое, остро отточенное лезвие. Филейный нож.
Он осторожно поднимает нож и приставляет его к шее спящей жены.
В глазах все плывет. Боль в голове усиливается, как будто в затылок ввинчивают шуруп, проворачивая его все сильнее и сильнее.
Слишком часто в последние дни его мучает головная боль. Надо показаться доктору, обязательно. Шесть таблеток аспирина, которые он принял час назад, уже не помогают.
Когда боль такая сильная, против нее есть только одно средство.
Он поглаживает ее ножом по подбородку, слегка счищая слой маски. Пот течет у него по лбу, заливает глаза.
«Я могу прорезать тебе горло и забрать твой голос, прежде чем ты попытаешься закричать».
Она поворачивается, ее голова немного отклоняется. У нее нежная, гладкая шея. Он сжимает челюсти так сильно, что мог бы раскрошить ими камень.
«А может быть, лучше ударить в глаз? Один быстрый укол, прямо в мозг».
Он поднимает лезвие, стараясь унять дрожь в руках. Лезвие дрожит около ее глаза, придвигаясь ближе.
«Тебе только надо открыть глаза, чтобы увидеть его приближение».
Она вздыхает во сне.
«Давай же, дорогая. – Он трогает ее за плечо. – Открой глаза».
Он прикусывает язык, во рту жарко и чувствуется соленый привкус.
Его мозг – маленький когтистый демон, пытающийся процарапать путь наружу.
«Открой свои чертовы глаза!»
Она придвигается к нему, что-то бормоча. Ее рука ложится ему на грудь.
– Опять болит голова, милый?
– Да.
Он заносит нож за ее голову, держа у основания черепа. Он представляет, как вонзит его, так, что лезвие вылезет из горла.
«Интересно, она удивится?»
– Бедняжка, – говорит она ему в подмышку. Гладит его по щеке, ее пальцы, касающиеся его пылающего уха, кажутся ледяными.
Он дотрагивается до ее шеи. Она сразу же отодвигает голову:
– Ай! Милый, постриги ногти.
– Это не мои ногти, дорогая. Это нож.
Она хмыкает в ответ.
– Я говорю, это нож. Ты слышишь? – повторяет он.
– Ты принимал аспирин, детка?
– Шесть таблеток.
– Скоро они подействуют. Тебе надо сходить к врачу.
Она забрасывает ногу ему на живот. Он чувствует возбуждение и не знает, вызвано ли это ее прикосновением или мыслью о том, как он снимает с нее скальп.
Или и тем и другим.
Он улыбается, лежа в темноте, сжимая рукоять ножа так, что белеют костяшки пальцев. Он готов совершить задуманное, но, поворачивая лезвие ножа, замечает, что боль в голове начинает утихать. Постепенно сильная пульсация сменяется слабой ноющей болью.
Терпимо.
Пока.
«Я убью тебя завтра». – Он целует ее в лоб.
Нож отправляется обратно под матрац. Он обнимает ее, и она радостно вздыхает.
Наконец он засыпает, представляя, как режет жену ножом и умывается ее кровью.
– Проклятие.
Вентилятор сдох. Впрочем, ничего удивительного. Эта штуковина лет на десять старше меня, ей самое место в музее, а не в офисе.
Был первый день июля, самое время, чтобы готовить гамбургеры на тротуаре, хотя вряд ли после этого их захочется есть. Блузка липла к телу, и казалось, что вместо нейлона на мне плотные тренировочные штаны.
26-й полицейский участок Чикаго, в котором я медленно прожаривалась, временно остался без кондиционирования – из-за каких-то там проблем с аппаратурой. Но нам обещали, что к декабрю все будет исправлено.
Я грохнула степлером по корпусу вентилятора. Хотя я старший офицер в отделе особо тяжких преступлений, мои познания в механике ничтожны. Самое сложное, что мне удавалось сделать в этой области, – заменить лампочку, но и при этом приходилось пользоваться инструкцией. Вентилятор, кажется, это чувствовал, вяло вращая своими пыльными лопастями.
Мой напарник, старший детектив Эрб Бенедикт, вошел в офис, потягивая соду из стакана размером с маленькую мусорную корзину. Хотя, видимо, и это не помогало ему остыть. Эрб весил более ста килограммов, а на его лице было больше пор, чем на всем моем теле. Костюм Эрба выглядел так, будто его выловили в озере Мичиган и в этом самом виде надели на него.
Он вразвалку подошел к столу и положил на него мокрую ладонь, оставив след на поверхности. Я заметила капли в его усах – то ли пот, то ли диетическая кола. Его щеки, как у бассет-хаунда, лоснились от жира.
– Доброе утро, Джек.
Вообще-то меня зовут Жаклин, но после того как я вышла замуж за своего теперь уже бывшего мужа, Алана Дэниелса, все стали звать меня Джек.
– Доброе утро, Эрб. Пришел починить вентилятор?
– Не-а. Решил поделиться завтраком.
Эрб поставил на стол коричневый бумажный пакет.
– Пончики? Рогалики? МакМаффин с холестерином?
– И близко не угадала.
К моему удивлению, в пакете были рисовые кексы.
– И все? – спросила я. – А где шоколад? Где сыр?
– Я слежу за весом. Вообще-то я записался на курсы оздоровления.
– Ты шутишь.
– Помнишь те, которые постоянно по телевизору рекламируют?
– Ага, те, где тебе помогают всякие олимпийские культуристы всего за тридцать баксов в месяц?
– Ну да. Но у меня почетное членство, а не обычное.
– А в чем разница?
Он назвал сумму оплаты, и я присвистнула.
– При этом я еще могу бесплатно играть в теннис или сквош.
– Но ты же не играешь ни в теннис, ни в сквош.
– Кроме того, у меня есть золотая членская карточка, а не синяя.
Я откинулась на стуле, сцепив пальцы за головой.
– Ну, это совсем другое дело. Я бы за такое доплатила. И как там?
– Я там еще не был. Все, кто туда ходит, в такой хорошей форме, что я решил тоже сбросить несколько килограммов.
– Не думаю, что их это волнует, Эрб. А если и не так, порази их всех своей золотой карточкой.
