Я сжала зубы и кулаки, мне хотелось кричать. Я отшвырнула сумку, прошла мимо него и направилась в ванную. Мне хотелось посмотреть, в каких условиях живет моя мать, и это помогло бы мне укрепить решимость.
Ванная находилась в безупречном состоянии.
– Я тут все убрал. – Мистер Гриффин снова положил мне руку на плечо. – Она поправится. Только дайте ей время. Просить о помощи – это вашей матери несвойственно.
Я повернулась, готовая к бою:
– Никто из вас не думает, что ей нужна помощь.
Он погрустнел:
– О, ей нужна помощь. Нужна.
– Значит, вы согласны со мной?
Он кивнул.
– Тогда почему же мне от этого еще хуже?
Мистер Гриффин, «неудержимый», обнял меня, я тоже обняла его, и мы стояли так некоторое время, пытаясь понять несправедливость создавшегося положения.
– Мне что, снять комнату в отеле? – спросила я. – Попытаться убедить ее?
– Ей не хочется, чтобы вы сейчас находились здесь, Жаклин. Лучше отправляйтесь домой. Я с ней поговорю. Все получится.
Я кивнула, но в глубине души была в этом не уверена. Трехчасовой перелет обратно в Чикаго, казалось, длился миллион лет.
Я прибыла чуть позже трех утра. Я живу в Ригливилле, в доме на перекрестке Эдисон и Расин. Это довольно шумный квартал, улицы полны кубинцев и парней, шатающихся по барам, многие из них любят по вечерам покричать друг на друга прямо под моими окнами. Кроме того, арендная плата слишком высока.
Усталость валила меня с ног, но мы со сном не были близкими друзьями. В хорошие ночи мне удавалось проспать около двух часов.
Сегодня не будет хорошей ночи, точно.
Во всем я виню свою работу – это проще, чем винить себя. Я обращалась к нескольким врачам, но признаков улучшения сна не видно. Новое средство – эмбиен – помогало, но с противопоказаниями. На следующее утро я просыпалась совершенно разбитая, что существенно снижало мою способность служить и защищать. Поэтому я принимала снотворное в крайнем случае. Кроме того, бессонница помогала мне: меньше сна – выше производительность. Тем более мой парень находил мешки под глазами сексуальными.
Он оставил сообщение на автоответчике. Я включила воспроизведение и стала раздеваться.
«Привет, Джек. Конференция идет нормально. Бухгалтеры, оказывается, забавные ребята, когда выпьешь с ними. А, ладно, я шучу: на самом деле – скука смертная. Недавно я два часа спорил с одним парнем о финансах. Завтра вечером буду в Чикаго, так что скажи другим своим поклонникам, что вечер занят. У меня есть к тебе один важный вопрос. Скучаю по тебе, люблю, надеюсь, ты держишь город в полном порядке. Пока».
Я улыбнулась. Я встретила Лэтема Конджера, главного бухгалтера в «Олдендорф и партнеры», десять месяцев назад, через службу знакомств, которой мне предложил воспользоваться Эрб.
Лэтем был приятный, привлекательный, внимательный, обеспеченный и нормальной ориентации. В Чикаго для женщины сорока с лишним лет получить такого парня – все равно, что выиграть в лотерею. Он любил меня и не обижался, что я пока не проявляла к нему таких же чувств.
Лэтем мне очень нравился. Наверное, я смогу полюбить его. Но после того как от меня ушел муж, Алан, мое сердце было разбито, и я не могла пока что собрать осколки воедино.
Я надела старую футболку и залезла в постель. Подушки пахли одеколоном Лэтема, и, думая о телефонном звонке, я прижала одну из них к себе.
У меня есть к тебе один важный вопрос.
Что бы это могло значить?
Да, как будто мне больше не о чем думать.
Сон, как и ожидалось, ко мне не шел. Я ворочалась, старалась глубоко дышать, делала расслабляющие упражнения, которые если и помогали уснуть, то лишь на несколько минут. Потом я опять резко просыпалась.
Я почувствовала огромное облегчение, когда сработал будильник и пора было собираться на работу.
После душа я надела желтую блузку, пиджак в тон и соответствующие слаксы. Затем быстренько сделала макияж, уделив особое внимание теням для глаз, и отправилась на работу.
Всего восемь часов утра, а температура уже приближалась к двадцати шести градусам. Чикаго, город, который и в обычные-то дни не очень здорово пахнет, в такую жару просто вонял. Мне нужно было пройти по подъездной аллее, и отвратительный запах из мусорных баков сопровождал меня всю дорогу до машины.
В кофейне на углу я взяла черный колумбийский кофе для себя и собралась заказать двойное шоколадное капучино с орехами для Эрба, но вспомнила о его диете и тоже взяла ему черный.
С кружкой кофе в руках я вошла в здание полиции и удивилась – тут было прохладно. Можно даже сказать – морозно.
Отдел особо тяжких преступлений находился на третьем этаже. Эрб сидел в офисе с коробкой обезжиренного шоколадного печенья в руках. Увидев меня, он просиял:
– Джек? Разве ты не во Флориде? С твоей мамой все в порядке?
Вместо долгих объяснений я утвердительно кивнула и вручила ему кофе.
– Кофе. Слава богу. Я замерзаю.
– Я смотрю, кондиционер починили.
– Починили, но регулятор температуры не работает. И выключить тоже нельзя.
– Здорово.
– Подожди минут десять, у тебя изо рта пойдет пар. Я хотел было открыть окно, да не выношу этот жуткий запах. А кофе – то, что надо. – Он сделал глоток, на его лице появилось удивление. – Что это?
– Это кофе. Без сливок и сахара у него именно такой вкус.
– Он должен быть таким горьким?
– Ага.
Эрб полез в карман и достал пригоршню маленьких розовых пакетиков.
– Я рад, что с твоей матерью все в порядке. И хорошо, что ты вернулась. Мы проверили отпечатки.
Пока Эрб добавлял канцероген в свой напиток, я просмотрела отчеты на своем столе.
Руки принадлежали Дэви МакКормик, жившей по адресу: 3800 Норт Лэйк Шор Драйв. Однажды ее арестовывали за вымогательство, но за последние пять лет – ничего. К отчету были приложены фотографии. Дэви оказалась привлекательной девушкой, гораздо более привлекательной, чем обычные проститутки.
Я прочитала ее дело. До ареста она работала у мадам Пардьо – высококлассная служба с расценками около тысячи за ночь.
– Знакомая внешность, а? – спросил Эрб. Его рот был набит обезжиренным печеньем, отчего он стал похож на хомяка.
– Да, знакомая.
– Ты, наверное, видела ее много раз. Когда мы узнали ее имя, я обратился в Агентство по поиску пропавших людей и узнал, что туда звонил ее агент. Она девушка из рекламы «Шуар-э-Тэкс герл».
«Шуар-э-Тэкс» – марка тампонов для молодого поколения. В рекламе девушка, носившая не очень красивый красный плащ, прилетала на помощь женщинам, оказавшимся в экстремальных ситуациях, – тем, кто занимается альпинизмом или рафтингом.
Продукт выпускался в различных цветовых вариантах, включая неоновый зеленый и жгучий розовый.
– Ты связывался с агентом?
– Он скоро должен быть здесь. – Эрб глотнул кофе и стал искать в столе сахар.
Доклад Фила Бласки был самым коротким из всех, что мне доводилось читать, – по причине недостаточного количества материала, с которым ему пришлось работать. Повышенный уровень гистамина и количество тромбоцитов в крови указывали на то, что жертва истекла кровью из-за ран на руках. Результаты тестов на несколько дюжин видов наркотиков были отрицательные. Уровень липидов нормальный. Никаких признаков сердечной недостаточности, заболеваний, передаваемых половым путем, или беременности. Все остальные данные не представляли интереса.
Фил заметил, что наручники были надеты после смерти. Удары топором были нанесены спереди, по вытянутым в стороны рукам.
Офицер Дэн Роджерс постучал в открытую дверь. Я пригласила его войти.
– Получил результаты исследования кожи. – Он подал мне папку. – Я оказался прав. Руки были обработаны чистящим средством.
– Других следов нет?
– Нет. Отбеливатель вычищает практически все. Именно поэтому его используют после работы с вредными веществами. Лейтенант, у вас нет аспирина? Так болит голова, что даже глаза слезятся.
Я нашла в столе пузырек с аспирином и бросила ему. Он вытряхнул пять таблеток и, не запивая, проглотил.
– Спасибо, лейтенант. Позовите, если я еще понадоблюсь.
Роджерс ушел. Эрб издал довольный рычащий звук и швырнул пустую коробку из-под печенья в мусорную корзину, поверх трех других таких коробок.
– Эрб, не то чтобы я ставила под сомнение твои успехи в диете, но сколько коробок такого печенья ты уже съел сегодня?
– А что?
– Ну, скажем так: ты мог бы спокойно впасть в спячку после того, что съел за последние десять минут.
– Ну и что? Они же обезжиренные.
– Шоколадный сироп тоже без жира. Посмотри на калории.
Он выудил из корзины коробку, которую только что выбросил, и стал разглядывать надписи.
– А, черт! Неудивительно, что я набрал два кило на этой самой диете.
