Неделю спустя после большой катастрофы, еще до того, как Гриффин осознал ее масштабы, приехал его брат, начал искать его и нашел в гараже, все еще лупцующего грушу. Руки Гриффина были сбиты в кровь. Гигантские пузыри наполнились и прорвались прямо ему на ноги. А он вновь и вновь бросался вперед, хотя у него были сломаны четыре пальца, а в голове гудело сильнее, чем когда-либо. Фрэнку пришлось схватиться с ним врукопашную и повалить наземь. Это стоило брату подбитых глаз и расквашенной губы.
Сам же Гриффин вскоре отключился. Перед этим он не ел и не спал больше пяти суток. Последнее, что он видел перед тем, как потерять сознание, был образ склонившегося над ним брата. Глаза Фрэнка, прикованные к его окровавленным рукам. Текущие у него по щекам слезы.
Он заставил своего старшего брата заплакать! Гриффин до сих пор помнил свое тогдашнее ошеломление, ужас, стыд. А потом он начал проваливаться куда-то вниз, вниз, вниз — в огромную черную бездну. Он падал и падал, беззвучно повторяя имя своей умершей жены.
Гриффин резко взял в сторону от автостоянки. Он не хотел подходить к Фитцу в таком состоянии и потому стал проделывать свое упражнение по выравниванию дыхания, одновременно разыскивая глазами начальника пожарной охраны штата. Рядом с главным пожарным стоял технический эксперт, что было очень кстати для Гриффина, занимающегося сбором информации.
— Маршал[22], — приветственно обратился к пожарному Гриффин и, пожав ему руку, подождал, пока маршал Грейсон представит его эксперту Нильсону. Новые рукопожатия и кивки. У обоих мужчин лица были перемазаны черной копотью вперемешку с потом. Они выглядели усталыми и злыми, так что Бентли оказался прав насчет здешней обстановки.
— Слышал, что вы вернулись, — заметил Грейсон.
— Не вечно же мне рыбу ловить, — отозвался Гриффин.
Грейсон тонко улыбнулся:
— В такой денек, как этот, я бы вовсе не прочь.
Все трое повернулись к дымящимся остовам машин.
— Чем порадуете? — спросил Гриффин.
— Пока не многим. Мы только подбираемся к месту преступления.
— Погиб один человек?
— Один.
— Причина взрыва?
Пожарный начальник кивнул головой в сторону нагромождения из пяти транспортных средств.
— Видите, та, что слева, выгорела почти полностью? Обивка сгорела, все шесть окон вылетели? Там и есть основное место преступления. Остальные машины понесли меньший ущерб.
— Но я вижу, что та машина перевернута на бок.
— Сила взрыва была такова, что приподняла автомобиль и протащила по воздуху. Тот, кто это проделал, шутить явно не собирался.
— Следовательно, мы говорим о заложенной в машину бомбе.
— Картина преступления позволяет выдвинуть предположение о некоем взрывном устройстве. Ничего больше пока сказать не могу. Взрыв такого масштаба и характера влечет за собой вторичные взрывы. Взорвались несколько бензобаков, поэтому имеющаяся картина не противоречит гипотезе об использовании катализатора, то есть ускорителя процесса. Сиденье со стороны водителя носит следы осколков. Они могли возникнуть как от воздействия самодельной бомбы, начиненной железками, так и от воздействия фрагментов автомобиля, разлетевшихся от главного очага — частей бензобаков и прочего. Пока у меня не появится возможность разобрать это все на части и снова сложить, я не буду представлять точной картины.
— Мне нужно знать, что это за бомба, — сказал Гриффин. — Имеем ли мы дело со сложным, замысловатым устройством, где использованы нестандартные детали, или же это самодельное изобретение, которое любой бойскаут может собрать у себя в гараже? Ах да! И был ли в нем часовой механизм и тому подобное?
Грейсон посмотрел на него иронически:
— Когда я закончу, сержант, вы точно узнаете, какие проволочки были использованы, чтобы сконструировать эту малютку, и применялись ли они для оснащения каких-либо других бомб в Соединенных Штатах. Но не рассчитывайте узнать это, пока я не закончу, а я точно не разберусь раньше чем через неделю, а то и дней через десять.
— Мне сказали, что генеральному прокурору не нравятся смертоубийства во дворе здания суда, а мэр полагает, что взрывы отрицательно сказываются на процветании туризма, — заметил Гриффин. — Да вы и сами это знаете.
Начальник пожарной охраны вздохнул:
— Чувствую, мне придется сменить работу. Или прибегнуть к сердечному стимулятору. Ладно. Дайте мне пять дней. К тому времени я попытаюсь что-нибудь для вас добыть.
В этот момент к ним подошел детектив Фитцпатрик:
— Сержант Гриффин?
— Детектив, — ответил на приветствие Гриффин и протянул ему руку. Фитц взял ее, и следующие несколько секунд они забавляли друг друга не в меру крепкими рукопожатиями. Однако ни один и глазом не моргнул. Задав соответствующий тон, они попросили извинения у главного пожарного и отошли к одному из углов площадки. И там уже начали без помех испытующе поедать друг друга глазами в поисках слабины.
— Есть что-нибудь новенькое о снайпере? — спросил Фитц.
— Да. Он любил ванильное печенье «Фиг ньютонс». А что-нибудь новенькое касательно личности владельца автотранспорта?
— Машина взята напрокат.
— Узнали номер?
— Посмотрел на табличку. У вас есть словесный портрет?
— У нас их несколько. Где тело?
— В морге. Оружие нашли?
— Нашли винтовку. Патологоанатом может снять отпечатки?
— Спросите патологоанатома. Имя выяснили?
— Нет. Но подозреваем, что он имел пропуск на парковку.
Фитц что-то буркнул под нос. Дыхание у него участилось. Как, впрочем, и у Гриффина.
— Такой беглый обмен информацией бывает очень полезен, — заметил Фитц и, проведя рукой по своим редеющим волосам, пожевал свисающую из угла рта зубочистку.
— Именно такого мнения я всегда придерживался.
— У вас определенное количество фактов, — проговорил Фитц, еще немного помолчав. — У меня определенное количество фактов. Что нам нужно, так это связующее звено.
— Которое сведет все воедино.
— Вы грешите на тех женщин или на членов их семей?
— Я хотел бы побеседовать и с теми, и с другими.
— Я знаю этих женщин, — серьезно заявил Фитц.
— Прекрасно.
— Я провел целый год, беседуя с ними, ободряя их, подготавливая к сегодняшнему дню. Сами понимаете, что это такое.
— Я и сам до сих пор получаю кое-какие открытки к Рождеству.
— Тогда вы догадываетесь, почему я хочу взять на себя инициативу при их допросе.
— Вы можете начать, — произнес Гриффин фразу, которая не ввела в заблуждение его собеседника.
Глаза Фитца сузились. Он открыл было рот, собираясь сказать что-то резкое, но, кажется, передумал и взял себя в руки, решив, что такой шаг слишком опрометчив. Рот закрылся. Фитц молча, с каменным выражением взирал на Гриффина.
Правоохранительные органы штата Род-Айленд, подобно другим его официальным структурам, представляли собой весьма небольшое сообщество с тесными, почти кровосмесительными связями. Все знали всех, продвигали братьев друг друга, не забывая и прочих родственников. Вот и Фитц наверняка слышал о Гриффине, подвале, о большой катастрофе. Сейчас он, вероятно, спрашивал себя, многое ли из слышанного им — правда. А глядя на крепкую, мускулистую грудь Гриффина, на его жесткое, сурово-бесстрастное лицо, возможно, задавался и другим вопросом: так ли уж безопасно возвращение сержанта-психопата к активной деятельности?
На этом этапе Гриффин не чувствовал необходимости ни подтверждать, ни опровергать что-либо.
Фитц вдруг решительно дернул плечами:
— Ладно. Идемте побеседуем с женщинами.
— Они что, все вместе?
— Угу.
— Заседание «Клуба непобежденных»? — уточнил Гриффин.
— Значит, вы уже осведомлены.
— Я понял, что у них склонность к проведению пресс-конференций.
— Они сторонницы практического подхода, — отозвался Фитц без всякой желчи. Скорее добродушно. — В прошлом году именно они определили решающий прорыв в этом деле. Положа руку на сердце: если бы не «Клуб», не уверен, что нам когда-нибудь удалось бы схватить Эдди Комо.
Глава 9
«Клуб непобежденных»
— Лидер этой группы де-факто — Джиллиан Хейз, — объяснил Фитц, пока они петляли на машине по лабиринту улиц с односторонним движением. Этот фешенебельный район Провиденса называли Ист-Сайдом. — Ее сестра была третьей жертвой. Студентка-второкурсница университета Брауна, девятнадцати лет. Она скончалась во время нападения от анафилактического шока. Аллергия на латекс.
— Я думал, жертвы были донорами.
Фитц искоса бросил на него взгляд, явно удивленный осведомленностью Гриффина.
— Одной из зацепок, выявленных в ходе расследования, стало то, что и первая жертва — Мег Песатуро, и третья — Триш Хейз, сдавали кровь во время донорской компании в университете за несколько недель до того, как подверглись насилию.
