Ознакомительная версия.
Северцев посмотрел на часы.
— Мне нужно в редакцию, сдать материал. И так опаздываю — на целых два дня.
— А вы, Анна Сергеевна? — спросил капитан. — Чем собираетесь занять вечер?
Александр взял Вяземскую за руку, погрозил Рюмину пальцем.
— Я только опаздываю, а вы уже опоздали. Анна залилась смущенным румянцем.
— Понятно, — разочарованно сказал капитан. — До свидания, Анна Сергеевна!
Рюмин подошел к машине, обернулся и послал Вяземской воздушный поцелуй.
— Смотрите, капитан! — смеясь, крикнул Северцев. — Вызову вас на дуэль!
Рюмин сел за руль, завел двигатель.
— Дуэль… — пробормотал он. — А ведь, пожалуй, она того стоит… Почему бы и нет?
«Восьмерка» хрипло просигналила на прощанье и взяла курс на Москву.
* * *
Капитан проснулся оттого, что кто-то осторожно стаскивал с него одеяло. Рюмин с трудом разлепил глаза и не увидел ничего. На дворе стояла глубокая ночь, и в чердачной комнатке было темно, как в заброшенной угольной шахте.
Одеяло снова поползло вниз, послышалось тихое мяуканье. Капитан пригляделся — у его ног сидел Сезар. Собственно говоря, был виден только его единственный зеленый глаз.
— Какого черта? — сказал капитан, взывая к совести кота. — Я две ночи не спал, что ты от меня хочешь?
Сезар замолчал. В наступившей тишине Рюмин явственно различил легкий шорох, доносившийся с крыши. Необъяснимым шестым чувством капитан вдруг понял, кто это может быть. Стараясь не шуметь, он откинул одеяло и спустил ноги на пол. Достал из-под подушки пистолет, передвинул флажок предохранителя и осторожно встал.
Шорох повторился, потом — шаги. Кто-то ходил по крыше, и Рюмин знал, кто. Он прокрался к лестнице и начал подниматься.
Ступенька. Еще одна… Еще… Их было ровно двенадцать. Капитан выстругал их сам, своими руками. Они не скрипели.
Преодолев последнюю, Рюмин ступил на пол башенки. Окно напротив навеса было приоткрыто; в стекле мерцали разноцветные огни реклам. Капитану показалось, что там, по ту сторону оконного проема, мелькнула быстрая тень. Мелькнула и растворилась в свежем ночном воздухе.
Рюмин, пригнувшись, тихо пошел к окну. Шаг… Еще один… Еще… Эбонитовые накладки на рукояти пистолета жгли ладонь; спусковой крючок, напротив, холодил палец.
Капитан уперся бедром в подоконник и осмотрелся. Никого. Тишина. Только блестит, словно вторая луна, чистая миска Сезара. Рюмин выглянул в проем. Вдруг…
Узкая полоска остро заточенной стали мелькнула возле самого уха. Напрасно капитан сетовал на утраченную реакцию: окажись он чуть менее проворным, лезвие бритвы вонзилось бы ему в шею и одним легким движением перерезало сонную артерию.
Но он успел.
Рюмин вскинул оружие; черная тень отделилась от стены и метнулась в сторону навеса, под которым стояли скамья и стойка со штангой. Но капитан больше не хотел испытывать судьбу. Он решил действовать наверняка.
Эту крышу он знал как дорогу на кухню. Рюмин стал обходить навес с другой стороны, по узкому карнизу. Железная кровля с загнутыми краями холодила босые ступни. Капитан медленно, приставными шагами, продвигался вперед.
Сейчас он зайдет за спину убийце, и тогда…
Внезапно в его руке зазвонил мобильный. Рюмин никак не мог взять в толк, откуда он взялся, ведь когда он встал с кровати, рука была пуста. Мобильный… Зачем?
Дисплей светился зеленым, как глаз Сезара, огоньком. В ночной тишине сигнал верещал почище хора мартовских котов.
Капитан услышал удаляющиеся шаги убийцы. Преследовать его было поздно.
Рюмин нажал кнопку приема и поднес телефон к уху.
— Дарюминслушаю… — с трудом выговорил он и… проснулся…
…лежа на кровати, с мобильным в руке. На дворе стояла глубокая ночь, и в чердачной комнатке было темно, как в заброшенной угольной шахте. Дисплей телефона светился зеленым, как глаз Сезара, огоньком.
— Да! Рюмин! Слушаю! — сказал капитан. Он не сразу узнал голос звонившего. Прошло некоторое время, прежде чем Рюмин понял, что это — Воронцов, его коллега, дежуривший сегодня ночью.
— Что? — спросил капитан. Воронцов ответил. — Где? — Последовал еще один ответ. И, наконец. — Когда?
Рюмин сел на кровати, оперся спиной о стену.
— Проклятье! Понял. Еду.
Случилось непоправимое. Нечто, испугавшее капитана куда больше, нежели беспокойный сон. Он опоздал.
* * *
Самым трудным оказалось встать с постели. Третью ночь подряд Рюмин не мог выспаться, как следует. Все вокруг немного покачивалось и плыло, к горлу подступала дурнота, словно после долгого катания на карусели.
На то, чтобы принять душ, не было времени. Капитан склонился над раковиной и подставил голову под струю холодной воды. Свинцовая тяжесть в затылке постепенно исчезла, но Рюмин понимал, что это ненадолго. Он прошел на кухню, взял пригоршню обжаренных кофейных зерен и сунул в карман.
Пистолет покоился в наплечной кобуре, документы и ключи были на месте. Вот и все. Пора. Капитан спустился во двор, сел за руль и выехал на Ленинградское шоссе.
Машин в это время было немного. Светофоры мигали тревожными желтыми сигналами. Рюмин утопил педаль газа в пол и не отпускал, поддерживая около ста двадцати километров в час.
Перед аэровокзалом его обогнала группа байкеров, докатывавших последние теплые деньки в сезоне. На заднем сиденье «Хонды», крепко прижавшись к мотоциклисту, сидела девчонка с длинными светлыми волосами. Короткая легкая юбка под напором встречного ветра задралась на спину, обнажив круглые упругие ягодицы; между ними терялась тонкая веревочка стрингов.
Рюмин невольно улыбнулся. Красивая девичья попка была единственным приятным впечатлением за последние несколько дней. «Удачи тебе, милая!» — подумал капитан, перестроился влево и, притормозив, повернул на Дворцовую аллею.
Он проехал по Новой Башиловке, проскочил Нижнюю Масловку и оказался на Сущевском валу. Отсюда было рукой подать до улицы Щепкина.
* * *
Перед новым семнадцатиэтажным домом стояла «Газель» дежурной части Петровки и еще одна «Газель» — без окон, с красным крестом на боку. Перевозка.
Рюмин вылез из машины. Водитель дежурного экипажа узнал его и махнул рукой, показывая на вход в подземный гараж.
— Там!
Капитан кивнул и направился вниз по пандусу. Закинул в рот пару кофейных зерен, с хрустом разгрыз. Бодрящая горечь обволокла язык, в висках мягко застучало. Такое ощущение, будто кто-то взял за шиворот и хорошенько встряхнул.
В дальнем углу стоянки суетились люди. Три автомобиля стояли в ряд, скрестив лучи фар. Рюмин не видел, что именно они освещают — мешали багажники. Капитан прибавил шаг.
Навстречу ему бросился худой вертлявый блондин с тонким лицом — Алексей Воронцов.
— Рюмин! Хорошо, что приехал.
— Без проблем. Мне все равно по ночам заняться больше нечем.
— Послушай… Я думаю, ты должен на это посмотреть.
— Должен — значит, посмотрю. Кто обнаружил труп?
— Охранник на стоянке. Заметил кровавую лужу под машиной.
Рюмин обогнул автомобили, освещавшие фарами место преступления, и увидел большой черный «Ниссан-Максима». Багажник был открыт, и в нем… Капитан достал еще пару зернышек, разжевал и подошел ближе.
— Будем вынимать, — сказал Воронцов и дал кому-то знак.
— Подожди, — остановил Рюмин.
Капитан нагнулся, разглядывая труп. В багажнике, скорчившись в нелепой позе, лежал владелец модельного агентства «Моцарт». Рубашка из белой превратилась в бурую, черный пиджак, покрытый застывшими пятнами крови, выглядел так, словно на него поставили множество кожаных заплат.
Рядом с телом валялись ключи от машины, бумажник, различные водительские документы в одной общей обложке.
Рюмин осмотрел крышку багажника изнутри и отошел.
— Теперь доставайте.
Охранник подземной автостоянки расстелил на бетонном полу кусок плотного черного полиэтилена. Затем он, Воронцов и два сержанта патрульно-постовой службы с трудом выволокли тяжелое тело и положили на полиэтилен.
Рюмин в задумчивости смотрел на труп. Он не знал, в чем причина его спокойствия. Может быть, всему виной — три ночи подряд, проведенные без сна. Может, просто не осталось сил реагировать, потому что кончились запасы адреналина… Все может быть. Но только… На него никак не подействовала страшная широкая рана, зиявшая на шее Рудакова.
Капитан взялся за ручку двери «Ниссана». Дверь была не заперта. Чистый и аккуратный салон, светлая кожа на сиденьях. Нигде — ни пятнышка, ни единой капельки крови. Он сел на место водителя, коснулся руля кончиками пальцев.
— Ты в своем уме?! — накинулся на него криминалист. — А отпечатки?
Рюмин не обратил на его слова никакого внимания.
— Что это? — он нагнулся.
Под пассажирским сиденьем лежала круглая пластиковая крышка с надписью «Olympus» — такой обычно закрывают объектив фотоаппарата. «Телеобъектив, принимая во внимание размеры», — мысленно уточнил капитан и сунул находку в карман.
Ознакомительная версия.
