Я сунула руку в карман и вытащила какую-то мелочь.
— Вот, держи. — Я вручила ему деньги. — Поедешь на автобусе.
— Фу, Джеки. Это мелко.
Однако взял деньги и снова вышел. Я была уверена, что пресса поджидает его снаружи, и очень надеялась, что он предстанет перед ними идиотом.
Пожалуй, и не было нужды так уж усердно надеяться.
— Не может быть, чтобы все было так просто, — проговорил Бенедикт.
— Есть только один способ выяснить.
Мы отправились в комнату для совещаний на другой конец коридора и сели на телефоны. Через минуту я уже соединилась с телеканалом, к которому относилось «Шоу Макса Трейнтера». После нескольких отфутболиваний меня соединили с техническим директором, человеком по имени Айра Герцкович. Как только я обрисовала ему ситуацию, он согласился переслать нам дубликат программы, о которой шла речь. Я велела ему прислать отредактированную версию. Он отказался, заявляя, что кассета с оригиналом никогда не покидает студию.
Но я была копом, так что победа оказалась за мной. Патрульная машина, ревя сиреной, умчалась за пленкой, и, когда через двадцать минут вернулась, у меня в кабинете уже был установлен видеомагнитофон.
— Скрести пальцы, — велела я Харбу.
И нажала кнопку «рlау».
Цветные полосы и звук. Графическое изображение названия ток-шоу, порядкового номера, даты и имени режиссера. Вступительные титры. Имя ведущего: Макс.
Вот Трейнтер представляет первую гостью — Эллу. Эллой оказалась Тереза Меткаф.
На глазах студийной аудитории и телезрителей Тереза публично дала отставку своему жениху Джонни Тэшингу. Тэшинг не подозревал, ради чего его пригласили в это ток-шоу, и, когда Тереза при всем честном народе уличила его в неверности и бросила ему кольцо, подаренное в честь помолвки, толпа восторженно взвыла. Тэшинг выглядел уничтоженным.
Следующей была девушка по имени Норма. Нормой была наша первая Джейн Доу, в этом не было никаких сомнений. Она также прилюдно отвергла своего неверного жениха. Тот обозвал ее несколькими непечатными словами и ураганом устремился вон со сцены.
Третьей шла Лора, иначе говоря, Нэнси Маркс. Ее жених, парень, которым, как мы поняли, был Тэлон Баттерфилд, был аналогичным образом отринут под гром аплодисментов. Тэлон все время нервно усмехался и пожимал плечами.
Потом был представлен новый бойфренд Нэнси. Он вышел, преподнес ей розы и чмокнул в щеку. И тут же был грубо атакован Тэлоном. Тэлон резко заехал ему по физиономии, но новый парень апперкотом отправил его в нокдаун, после чего вышибалы их растащили.
Парень с бойкими кулаками был не кто иной, как наш любимый частный сыщик Гарри Макглейд.
На сцену вышла последняя гостья программы. Четвертая женщина. Эту мы еще не видели. Ее звали Брэнди, и она расставалась не с женихом, а с супругом, который по нескольку ночей на неделе не приходил домой ночевать. Она подозревала интрижку на стороне и больше не могла этого выносить.
Когда вышел ее муж, я поставила фильм на паузу.
— Это он.
Харб принялся названивать в студию, требуя подлинные имена и адреса участников этой программы. Я пустила ленту дальше и стала наблюдать, как Брэнди бросает в лицо мужчине свои обвинения, как отказывается от него, как другие девушки из списка клеймят его, высмеивают и смешивают с грязью. Как он потом хватает стул и швыряет в нее, разражаясь воплями, как, впав в звериный гнев, бросается подряд на каждую из этой компании. Потребовалось четверо вышибал и трое охранников, чтобы его повязать, и, когда его выволакивали со сцены, зрители вскочили на ноги, неистовствуя от восторга.
— Чарлз и Диана Корк, — сообщил Бенедикт. — Проживают в Эванстоне. Не уверен, что адрес действующий.
Я встала и, обернувшись, столкнулась лицом к лицу с восемнадцатью сотрудниками, собравшимися в мой кабинет на совещание.
— Мне нужна вся возможная информация на Чарлза Корка. Список судимостей, данные из управления автотранспортом, телефон, кредитки, клички — словом, все. Я хочу иметь всю его историю, и немедленно.
Следующие двадцать минут представляли собой ураган активности: массовое перемещение людей сродни исходу при стихийном бедствии, шквал телефонных разговоров и массированный поиск в компьютерных системах. Мои люди выкрикивали информацию по мере ее поступления.
— Есть криминальная биография. Две отсидки за нанесение телесных повреждений и покушение.
— Документы о разводе окончательно оформлены три месяца назад.
— Я нашел Диану Корк, квартира на улице Гёте.
— По данным управления автотранспортом, за Чарлзом Корком числится джип 1992 года.
— Адрес в Эванстоне подтверждается. Похоже, Корк до сих пор проживает там.
Харб снова сел за телефон и начал вызванивать Диану Корк.
— Автоответчик.
— Ордера! — коротко распорядилась я.
Я действовала как лицо, облеченное полномочиями, сейчас я отвечала за ход операции: отдавала приказания и раздавала поручения, в том числе направила группы задержания по адресам Дианы и преступника.
Вот так оно порой и бывает. Бессчетное число раз пути расследования выводят в никуда, и вдруг внезапно все ниточки сходятся вместе. Финал.
Доктор Малруни сказал: что-то спровоцировало нашего убийцу, побудило его выйти из тени, что-то послужило спусковой пружиной. Я думаю, публичное пренебрежение и осмеяние по телевидению вполне можно было квалифицировать как эффект спускового крючка.
— Корк на углу Эшланд и Пятьдесят пятой, — сообщил Харб. — Едем туда или к Диане?
— Туда. Скорее. Мне нужно восемь человек в полном вооружении, живо.
Адреналин во мне пульсировал так сильно, что я даже не ощущала боль в ноге. Мыс Харбом помогли друг другу облачиться в бронежилеты из кевлара, удобно затягивая и застегивая их на липучки, подгоняя плечи, затем прикрепили мини-рации в виде маленьких микрофонов, наушники и двинулись к патрульным машинам.
Не считая нас с Харбом, мы выехали четырьмя группами. В полицейском участке Эванстона к нам присоединились дополнительные силы. Харб, следуя обязанности, сделал звонок фэбээровцам, но позвонил в наше, местное отделение, чтобы оттянуть время. Потребуется некоторый срок, чтобы сообщение достигло агентов Дейли и Кореи, а к тому времени все будет кончено.
Пока мы мчались в полицейской машине с завывающей сиреной, диспетчер снабдил нас недостающими сведениями из криминального послужного списка Чарлза.
— Ему тридцать семь лет. Восемь арестов за последние девятнадцать лет. Обвинения в сексуальном насилии с отягчающими обстоятельствами и попытке убийства. Последний срок отсидел в 1998 году. С тех пор он чист.
— Не чист. Просто осторожен.
Опергруппа, выехавшая к Диане Корк, прибыла первой. Женщины не оказалось дома, а в квартире не было никаких следов борьбы или вторжения.
Неужели не успеем?
За три мили до цели мы выключили мигалки и сирены. Дом представлял собой одноэтажное жилье на одну семью со средним доходом. У меня включилось повышенное чутье ко всему вокруг, замечалось множество вещей одновременно. Изрытые выбоинами улицы, в сумеречном воздухе пахло прелой листвой, грудная клетка страдала в тесном бронежилете, у Харба на лбу выступили капли пота.
Вот оно. Мы у цели.
Бенедикт остановил машину позади цепочки полицейских автомобилей, только и ожидавших его сигнала.
— Готова? — спросил он меня.
— Это твоя операция. Мы вышли из машины.
Внезапно, громко скрежеща шинами, на улицу из-за поворота выскочил черный «мустанг» с откидным верхом. Он обогнул полицейскую баррикаду и, перескочив через бордюр, въехал на тротуар. С визгом затормозил прямо на лужайке перед домом Чарлза Корка, выбрасывая из-под колес фонтаны земли.
Из машины выпрыгнул человек в длинном непромокаемом пальто с поясом, держа в руках нечто вроде пятилитровой бутыли с молоком, и помчался к крыльцу.
Я выхватила свой 38-дюймовый и, прихрамывая, бросилась за ним. Кто-то громовым голосом орал в мегафон: «Стоять! Полиция!» Через десять ярдов я бросилась на землю в позе Сигурни Уивер и взяла спринтера под прицел.
