Джордж Джонсон снова крепко прижал к себе жену. В нем было пять футов одиннадцать дюймов, и они с Кристиной почти не отличались по росту. Она склонила голову ему на плечо, и он ощутил легкий цитрусовый аромат духов, которыми она пользовалась для работы. Он очень любил свою жену. Она была очень непохожа ни на какую женщину, вообще ни на одного человека, которых ему приходилось встречать. Джордж ощущал невыразимое счастье, что она принадлежит ему, любит его и обнимает, как самого дорогого ей мужчину.
– Ты понимаешь меня? – спросила она. Ей очень хотелось поговорить с ним именно сегодня. Она боялась, что он опять уйдет в себя, как это частенько с ним случалось.
– Конечно, – кивнул Джордж. – Все это чувствуют, Крисси. И никто не знает, как остановить этот процесс.
– Я приготовлю что-нибудь поесть, а потом можно будет вместе посмотреть телевизор, – предложила она. – Я отчасти боюсь смотреть новости, а, с другой стороны, понимаю, что это сейчас необходимо.
– Я помогу тебе на кухне, – предложил Джордж, что случалось с ним крайне редко. Кристине захотелось, чтобы он всегда был таким, внимательным и открытым. И чтобы так было каждый день, а не только в момент национальной трагедии. Впрочем, она знала, что подавляющее большинство мужчин были именно такими. И это еще не самая страшная беда, сопровождающая брак.
Они вместе приготовили суп из стручковой фасоли, открыли бутылку «Шардонэ». Едва семейный ужин перед телевизором закончился, как у входной двери раздался звонок. Часы показывали девять вечера, и они никого не ждали. Разве что иногда к ним заходили соседи.
CNN вело репортаж из больницы нью-йоркского университета, куда доставили раненого президента. На экране несколько раз среди других полицейских, промелькнул и Алекс Кросс, присутствовавший на месте покушения, но от комментариев он воздержался. Он выглядел расстроенным и измученным, но это ни в коей мере не наносило ущерба его благородному облику. Кристина не стала говорить Джорджу, что знакома с Алексом, и даже сама не знала, почему. Так же, как она не поделилась с мужем тем, что детектив Кросс как-то раз приходил к ней поздно вечером. Джордж тогда все проспал, впрочем, на то он и Джордж.
Прежде чем он поднялся с дивана, звонок прозвенел еще раз. Потом еще. Кто бы ни стоял под дверью, уходить он явно не собирался.
– Я открою, Крисси, – сказал Джордж, направляясь к выходу. – Уж не знаю, кого это принесло так поздно. А ты?
– И я не знаю.
– Уже иду! – недовольным тоном крикнул он в прихожей. Кристина улыбнулась. В муже вновь проснулся Нетерпеливый Джордж.
– Иду, во имя всего святого, уже иду! Уже открываю! – продолжал ворчать мистер Джонсон, подходя к двери в одних носках.
Он посмотрел в глазок, потом повернулся к Кристине и недовольно нахмурился:
– Там какой-то белый парнишка.
Дэнни Будро стоял на сверкающем свежевыкрашенном белой краской крыльце дома учительницы. Он был одет в большое не по размеру зеленое пончо, в котором казался выше и шире в плечах, чем на самом деле. Убийца детей школы Соджорнер Трут во плоти! Сейчас он наслаждался своей славой. Но даже в таком возбужденном состоянии он осознавал, что с ним происходит что-то не то.
Он себя неважно чувствовал, временами становилось совсем плохо, начиналась депрессия. Отлаженный механизм ломался. Доктора не могли понять, что с ним: было ли это двухполюсным расстройством или же нарушением психики. Если уж врачи не могли разобраться, что мог поделать он? Что из того, что он излишне импульсивен, подвержен частой смене настроений и плохо приспосабливается к окружающим условиям? А сейчас фитиль был уже зажжен, и Дэнни готов был взорваться. Впрочем, кому какое до этого дело?
Он перестал принимать депакот. Просто сказал себе «нет». И все. Верно? Сейчас он напевал самую простую мелодию, скорее, мычал ее: «Ммм-мм-ммм». Мелодия получалась грустная и одновременно сердитая. Она назойливо вертелась в голове.
Похоже, «кнопка», выключающая его безумие, залипла навсегда.
Он злился на Джека и Джилл и буквально впадал в бешенство, думая об Алексе Кроссе. Директор школы Трут бесила его в неменьшей мере. Как, впрочем, и все остальные людишки на этой планете. Сейчас Дэнни злился даже сам на себя. Ведь он действительно полный идиот, всегда им был и навсегда им останется.
Я проиграл, крошка.
Так почему же ты не прикончишь меня?
Он вернулся в полусознательное состояние лишь тогда, когда за стеклом входной двери показалась фигура черномазого кретина в синей полосатой рубашке, брюках и дурацких, желтых подтяжках. Ну что ж, приветик!
Сначала Дэнни даже не понял, что за кругломордый идиот возник перед ним. Он ожидал, что дверь откроет эта каланча миссис Джонсон. А может и самый Алекс Кросс, если, конечно, он не отвалил в Нью-Йорк. Он видел директрису и Кросса вместе несколько раз. Наверное, они трахаются потихоньку от ее мужа.
Неизвестно почему, но эта мысль сразу взбесила его. Слишком уж Кросс напоминал Дэнни его отца. Настоящего отца. Еще один сукин сын, который его бросил, словно он был собачьим дерьмом. А теперь Кросс развлекается с училкой на стороне.
«Постой, постой, постой! – Дэнни Будро напрягся, и мозг его несколько просветлел, словно озаренный вспышкой. – Этот хренов негритос, чопорный, словно Кунта Кинте, наверняка муж этой сучки, верно? Конечно, он и есть.
– Могу я вам помочь? – спросил Джордж Джонсон у странного вида растрепанного юнца, стоящего на пороге. Мужчина никогда не видел мальчика, разносящего почту, и подумал, что это он. По непонятной причине этот бледный подросток напомнил Джорджу фильм «Дети», который они смотрели вместе с Кристиной. Парень выглядел так, словно в его жизни случилось большое несчастье.
По скромному заключению Дэнни Будро, этот черномазый тип был недружелюбен и держался нагло. Особенно для мужа какой-то никчемной училки. Это сразу вывело его из себя, и перед глазами Дэнни поплыли красные тени.
Он почувствовал, как его захлестывает ярость. Ураган по имени Дэниэл готов был обрушиться на Митчелвил.
– Не-е-е-ет! – истошно завопил подросток. – Ты и себе-то помочь не сможешь, не то что мне! Это просто, как дерьмо!
Неожиданно Дэнни выхватил свой полуавтоматический «смит-и-вессон». Джордж Джонсон уставился на пистолет, не веря своим глазам, а потом вскинул руки кверху, словно защищаясь.
Без малейшего колебания, Будро дважды спустил курок:
– Вот тебе, проклятая черная крыса! – взвизгнул он, и голоса в его голове хором подхватили этот крик. Две пули угодили Джорджу в грудь.
Он свалился прямо в дверном проеме, как будто его изо всех сил ударили кувалдой по голове, и несколько раз дернулся на мраморном полу.
Черный определенно был трупом. Кровь хлестала из обеих ран на груди.
После этого убийца смело прошел в дом, небрежно перешагнув через лежащее тело, как будто это была обыкновенная, половая тряпка. Впрочем, он действительно сейчас не испытывал ровным счетом ничего.
– Мне надо зайти к вам в гости, – обернувшись, обратился он к трупу. – Спасибо за помощь.
Услышав выстрелы, Кристина Джонсон поднялась с дивана в гостиной. Дэнни забыл, что она очень высокая, и теперь даже удивился, узрев ее голову из коридора. Она, в свою очередь, тоже увидела и мальчика, и распростертое на полу тело мужа.
Сейчас она уже не выглядела всемогущим директором школы. Как быстро он привел ее в чувство! Она вполне заслужила это. Она обидела его еще тогда, когда они впервые повстречались на улице. Может быть, она уже и забыла об этом маленьком инциденте.
– Помнишь меня? – выкрикнул Дэнни. – Помнишь, сука, как ты мне докучала? Возле школы Трут? Ну-ка, вспоминай!
– О Господи, Джордж! О Господи, Джордж! – простонала Кристина.
Рыдания сотрясали ее тело. Женщина выглядела так, словно была готова в любой момент упасть без чувств. В этот момент Дэнни увидел, как по телевизору идет передача, посвященная этим проклятущим Джеку и Джилл. Они опять пытаются достать его, хотят сравняться с ним. Даже здесь, даже сейчас!
Дэнни Будро видел, что учительница хочет скрыться, но деваться ей было некуда. Если, конечно, она не выпрыгнет прямо в окно на свою лужайку. Женщина прижала ладонь ко рту, и казалось, будто ее руку приклеили к лицу клеем. Наверное, она пребывала в шоке.
А кто сейчас не в шоке, леди?
– Не вздумай больше орать! – завопил он во весь голос. – Не ори, а то я заодно пристрелю и тебя! А я могу. Так же, как и твоего привратника, открывшего мне дверь.
Он приближался к Кристине Джонсон, держа пистолет перед собой. Ему хотелось, чтобы она видела, как ловко он обращается с оружием, как метко стреляет. Спасибо школе Теодора Рузвельта за науку.
Правда, рука у него немного тряслась, но это было неважно. На таком расстоянии он все равно не промахнется.
