Намыливаясь, она думала о Риде, о том, понравилось бы ему, что она воспользовалась мылом, и решила, что да. Поняла, что, наверное, именно этого Лорен и добивалась. Ох уж эти сестры! Сестра Рида, а теперь еще и… моя.
— На ней была точно такая же куртка, как у меня, только она в этой куртке почему-то выглядела куда лучше.
— Хочешь, Этан проверит ее?
— Нет, не надо. Она сообщила всю нужную информацию, когда мы брали у нее показания. Если она не та, за кого себя выдает, мы очень быстро об этом узнаем. Она меня ненавидит. По крайней мере, раньше ненавидела.
— Наверное, ей было тяжело расти без отца, да еще зная, что он предпочел другую дочь.
— А я росла, сожалея, что не могу быть другой дочерью.
— Ты ведь, надеюсь, не собираешься упускать такой шанс? Пожалуйста, скажи, что не упустишь его.
— Нет, не упущу. Я думала о том, что ты мне сказала. О бифштексе и гамбургере.
— Речь шла о мужчинах, — сухо заметила Дейна. — Не о женщинах, и уж тем более не о твоих родственницах. Это просто неправильно, Миа.
— Замолчи. Я что хотела сказать: я думала, что выбрать — обойтись без всего этого или все-таки что-нибудь получить. Я уже слишком многое потеряла, пока дожидалась, когда моя жизнь станет размеренной, нормальной. Возможно, у нас с Оливией сложатся какие-то отношения, а возможно, и нет. Она сделала первый шаг. Я сделаю следующий. И даже если из этого ничего не выйдет, по крайней мере, я смогу вылечить ее от ошибочного образа отца.
Дейна помолчала, потом спросила:
— Миа, ты ей расскажешь все?
— Я не знаю. Наверное, нет. Слишком много информации, и все такое.
— Хочешь, я пойду с тобой?
Миа улыбнулась. По крайней мере, у нее есть хорошая подруга, если уж с семьей не вышло.
— Я подумаю.
— А ты думала о том, что я говорила о гамбургере, но в отношении мужчин?
Миа воздела очи горе.
— Да.
— И что?
Она протяжно выдохнула.
— Этот парень вовсе не гамбургер.
— Да? — В голосе Дейны прозвучало с трудом сдерживаемое предвкушение. — Ну давай, расскажи!
— Он скорее бифштекс. — Она вспомнила о том, какой он на ощупь. О том, какие чувства у нее вызывает. — Высшего сорта. — И, словно она вызвала его заклинанием, Рид появился у двери черного хода. — Ой, мне пора!
— Подожди! — взмолилась Дейна. — Ты ведь так и не сказала мне, где была сегодня вечером.
Рид корчил ей гримасы за окном.
— Я в безопасности, — заверила подругу Миа и встала. — И я собираюсь… вкусить хлеб насущный.
— Позвони мне завтра и будь готова рассказать все в мельчайших подробностях!
Миа повесила трубку и впустила Рида. Он тоже принял душ и переоделся: теперь на нем были потертые джинсы и старый свитер, а на ногах красовались начищенные до блеска кожаные мокасины, под которые он не стал надевать носки. Да, этот мужчина очень любит обувь.
— Я куда-то засунул свой ключ от этой части дома.
Они стояли, окидывая друг друга оценивающими взглядами, в тишине кухни его сестры. Миа чуть наклонила голову к плечу.
— Ты мне соврал. Здесь нет ни пожарного шеста, ни трапеции.
Он не улыбнулся.
— Но на заднем дворе есть батут.
Внезапно у нее тоже пропало желание улыбаться.
— Давай, Соллидей, выкладывай.
Он не стал притворяться, что не понял ее.
— Мы должны договориться об основных правилах.
Правила… Правила — это не страшно. У нее и свои имеются.
— Хорошо.
Он нахмурился, на минуту отвел взгляд и снова посмотрел на Мию.
— Почему ты не замужем?
Она тут же ощетинилась.
— Беспокойный график… Я так и не смогла выбрать время, чтобы сходить к портнихе и сшить себе свадебное платье.
Он вздохнул.
— Я не шучу.
К сожалению, она тоже не шутила. Впрочем, она быстро нашла другой ответ, не менее правдивый.
— Я коп.
— Многие копы создают семьи.
— И очень многие разводятся. Послушай, я хороший коп. Семейные отношения все усложняют даже в идеальных обстоятельствах. Я не думаю, что смогла бы одновременно быть хорошим копом и хорошей женой.
Услышав ее ответ, он, похоже, расслабился.
— А была?
— Что, замужем? Нет. — Она помолчала, потом пожала плечами. — Обручена была, но недолго. — Она внимательно посмотрела на него. — А ты почему больше не женился?
Он посмотрел ей в глаза — сдержанно и решительно одновременно.
— Ты веришь в родственные души?
— Нет. — Но мозг тут же услужливо привел несколько примеров. Дейна и Этан явно сюда подходили. А также Эйб и Кристен. Бобби и Аннабель… нет. — У некоторых, возможно, так бывает, — исправилась она.
— Но не у тебя?
— Нет, не у меня. А что? Кристин была твоей родственной душой?
Он кивнул.
— Да.
Его убежденность казалась абсолютной.
— И такое бывает лишь однажды? — уточнила она.
— Я не знаю, — признался он. — Но я больше таких, как она, не встречал, а мне нужна только самая лучшая.
Она невольно вздрогнула.
— Что ж, довольно откровенно.
— Я не хочу тебе лгать. Я не хочу, чтобы у тебя создалось неправильное впечатление обо мне. Ты мне нравишься. Я тебя уважаю. — Он опустил взгляд на свои сверкающие мокасины. — Я не хочу причинять тебе боль.
— Ты просто хочешь заниматься со мной сексом. — Это прозвучало резче, чем ей хотелось.
Он настороженно посмотрел на нее.
— В основном, да.
Раздражение искало выход.
— Так почему бы тебе не подобрать какую-нибудь женщину в баре?
Его темные глаза вспыхнули.
— Мне не нужен секс на одну ночь. Черт возьми! Я не хочу жениться, но это не означает, что я соглашусь… Неважно. Зря я начал этот разговор.
— Постой.
Он замер, не выпуская дверной ручки.
— Давай напрямик. Тебе нужен секс с кем-то, кого ты уважаешь, с кем ты можешь общаться в определенных рамках. Тебе не нужен брак, не нужны официальные обязательства. Я думаю, тебе нужны свободные отношения. Правильно?
Он глубоко вдохнул, а выдохнул вместе с ответом:
— Да. И чтобы моя дочь ничего не знала.
Миа снова вздрогнула.
— Разумеется, мы ведь не хотим подавать ей плохой пример.
— Она слишком маленькая, она не поймет. Я не хочу, чтобы она считала, что неразборчивые связи — это нормально. Потому что у нас все будет иначе.
Миа села за столик и провела рукой по волосам.
— Значит, у нас взаимовыгодные физические отношения, дополняемые пустой болтовней перед сном, но не налагающие никаких обязательств.
Он так и стоял на месте.
— Если ты этого хочешь.
Она вздернула подбородок.
— А если нет?
— Тогда я иду домой и сплю один. — Его глаза сверкнули. — Я очень не хочу спать один!
— Хм… А у тебя уже были свободные отношения без обязательств?
— Не часто, — признался он.
Теперь стала ясна причина его длительного воздержания.
— И поэтому прошло целых шесть лет.
— В основном. А тебе нужны обязательства, Миа?
Вот оно. Предложение. Бифштекс из вырезки в булочке для гамбургера. Потрясающий вкус останется, но не будет никакой суеты: ни столового серебра, ни тонкого фарфора, ни предупредительных официантов. Двадцать четыре часа тому назад, в кухне Дейны, она утверждала, что именно это ей и нужно. Теперь, в кухне Лорен, она поняла: именно на это ей придется согласиться. Не будет никаких разбитых сердец, никаких страдающих детей. Так будет лучше.
— Нет. Мне обязательства тоже не нужны.
Рид молча смотрел на нее, и Миа решила, что он ей не поверил. Впрочем, она не была уверена, что и сама-то себе поверила. И тут он протянул ей руку. Она вложила свою ладонь в его, и он стал поднимать ее со стула: сначала медленно, а потом резко рванул к себе и обнял. В следующую секунду он уже целовал ее. Его губы оказались теплыми, неистовыми и такими… желанными! Мгновенно вспыхнувшее, вырвавшееся на волю желание оказалось слишком сильным, чтобы отрицать его.
Она обвила руками его шею, запустила пальцы в его волосы и взяла то, в чем так нуждалась. Он приподнял ее и прижал к себе, так что ее живот уперся в твердый пояс его поношенных джинсов. Она задрожала от желания. Еще. Пожалуйста! Слова эти эхом повторялись в ее мыслях, так и не сорвавшись с губ, но она сообщила Риду, чего именно хочет, движениями своего тела. И тем, как ответила на его поцелуй.
Он оставил ее губы и стал жадно — нет, даже алчно! — покрывать поцелуями шею.
— Я хочу тебя. — Из его горла вырвалось рычание. — Позволь мне взять тебя. — Его губы сомкнулись вокруг соска, сорвав с ее губ отчаянный крик. — Скажи «да». Прямо сейчас!
Она выгнулась, полностью отдаваясь ощущениям. Отдаваясь ему.
— Да.
Он задрожал так сильно, словно до самого конца не был уверен в ее ответе. Пронес ее через всю кухню и поднялся по лестнице — туда, где ждала большая кровать.
