Андрей Иванов, Дмитрий Рубин
Свадебный подарок
Ранняя осень мягкими шагами вошла в город, окрасив его желто-рыжей пастелью. В воздухе стояла легкая грусть. Казавшееся еще совсем близким лето превратилось в прошлое.
В среду вечером, закончив работу, старший лейтенант Анатолий Дукалис возвращался домой. Печаль закралась в милицейское сердце, когда оперативник увидел краски осени на городских бульварах. Неожиданно на ум пришли строчки из какой-то старой песни.
– Осень, осень, весна любви моей… – пропел старший лейтенант, входя в парадную.
Из лирического настроения Дукалиса вывело найденное им в почтовом ящике уведомление о заказном письме. Почта находилась на ближайшем углу и работала до восьми часов. Оперативник ни от кого не ждал писем, тем более заказных. Милиционеру захотелось поскорее узнать, от кого это послание. Он взглянул на часы, было семь сорок.
– Успею, – сказал себе Дукалис.
Почтовое отделение располагалось на втором этаже бывшего доходного дома. Старший лейтенант вошел в него без десяти восемь. Запах клея и сургуча наполнял душное помещение. В отделе заказных писем трудилась пожилая женщина в голубом рабочем халате и очках. Оперативник протянул ей уведомление и паспорт и получил большой конверт с иностранными марками и надписью на английском языке. Вид конверта усилил любопытство Дукалиса, он вскрыл его прямо в помещении почты. Когда-то в школе оперативник изучал английский и даже имел по нему твердую четверку. Теперь, держа в руках письмо, написанное на языке Шекспира, он силился вспомнить что-нибудь из знаний, полученных в детстве.
– Деар сир… – прочитал старший лейтенант. – Дорогой сэр! – догадался он.
Далее следовали более труднопереводимые слова и предложения. Пока Дукалис водил глазами по строчкам, пытаясь понять, о чем идет речь, наступило время закрытия почты.
– Может быть, вы дома дочитаете? – обратилась к оперативнику женщина в голубом халате.
– Да, да… – отреагировал милиционер.
Дукалис вышел на улицу и побрел домой, думая, как справиться с неожиданно возникшей проблемой. Оперативник вспомнил, что в его квартире имеется русско-английский словарь. Перспектива провести вечер за письменным столом, переводя неожиданное зарубежное послание, не радовала старшего лейтенанта. Он тяжело вздохнул, взгляд его остановился на уличном ларьке, торговавшем пивом и сигаретами. Он купил бутылку и, глотая на ходу пенный напиток, тронулся дальше.
Стоял безоблачный вечер. Дукалис шел мимо витрин и окон, в которых отражалось северное сентябрьское предзакатное солнце. Бабье лето окутывало город золотистой дымкой.
От пива в голове оперативника просветлело. Он вспомнил, что когда-то в сквере возле дома разговорился с выгуливавшим собаку соседом по лестничной клетке. Сосед сказал милиционеру, что занимается сидячей работой.
«А вдруг он переводчик?» – подумал Дукалис.
Эта мысль заставила старшего лейтенанта ускорить шаг. Вскоре оперативник оказался в своем доме, возле соседской двери. Он нажал на кнопку звонка. Ответ последовал не сразу. Прошло больше минуты, прежде чем за дверью послышалось шевеление.
– Кто там? – услышал милиционер.
Дукалис вдруг понял, что забыл, как зовут соседа.
– Добрый вечер, – сказал оперативник. – Я ваш сосед… У меня к вам дело.
– Какой сосед?
– Из тридцать восьмой квартиры. Работаю в Уголовном розыске. Помните, мы разговаривали во дворе, когда вы с собакой гуляли…
Дверь на цепочке отворилась. На пороге стоял мужчина лет пятидесяти пяти в длинном сером халате. Седые волосы и борода его были неаккуратно пострижены, лицо бороздили морщины, а из-под халата выглядывали худые бледные ноги.
– Здравствуйте, – сказал Дукалис.
– Здравствуйте, – ответил мужчина.
– Вы меня не припоминаете?
– Конечно, припоминаю. Анатолий, если не ошибаюсь…
– Совершенно верно. А я, извините, забыл, как вас зовут.
– Игорь.
Седой мужчина снял цепочку и шире открыл дверь. Соседи обменялись рукопожатиями.
– Чем обязан, Анатолий? – спросил Игорь.
– Видите ли, вы в прошлый раз сказали, что занимаетесь сидячей работой…
– Да. Я председатель Комитета драматургов.
– А нет ли, случайно, в вашем комитете переводчиков?
– Случайно есть.
– Скажите, могу я заказать кому-нибудь из них перевод одного документа?
– Конечно.
– А сколько это будет стоить? – осторожно спросил Дукалис.
– Гонорар зависит от объема работы.
Оперативник достал и протянул соседу послание из-за границы. Открыв конверт, Игорь пробежался глазами по письму.
– Зайдите, Анатолий, – улыбнулся он. – Я вам переведу, это займет пару минут.
Дукалис зашел в квартиру. В глаза оперативнику бросились затхлость и захламленность помещения. Коридор был заставлен коробками, вдоль стен тянулись полки, набитые книгами и газетами, на вешалке висели зимние вещи. Навстречу старшему лейтенанту, виляя хвостом, выбежала собака неопределенной породы, шерсть которой была клочковатой, как борода хозяина. Животное радостно подошло к милиционеру.
– Нюра, поздоровайся с гостем, – обратился к собаке Игорь.
Дукалис наклонился и потрепал Нюру по загривку. В ответ собака лизнула ему руку.
– Пойдемте в комнату, – сказал хозяин квартиры.
Собеседники прошли в комнату, обстановка которой была такой же беспорядочной, как и в прихожей.
– Присядьте. – Игорь показал рукой на диван, покрытый заштопанным покрывалом.
Дукалис сел на диван, а хозяин за рабочий стол, на котором стоял старый компьютер и лежали стопки использованной бумаги. Он положил перед глазами письмо оперативника и застучал пальцами по клавиатуре. Окинув взглядом комнату, милиционер взял лежавший на диване журнал «Литератор» и стал неторопливо листать страницы.
– Как ваша работа, Анатолий? – спросил Игорь, не отрываясь от компьютера.
– Работа… Работа кипит, – уклончиво ответил Дукалис.
– У вас какие-то проблемы?
Оперативник усмехнулся:
– Главная проблема – зарплата. Ее всегда не хватает.
Игорь закончил переводить и заправил бумагу в принтер.
– Скоро ваша главная проблема навсегда останется в прошлом, – произнес хозяин квартиры,
– Что вы имеете в виду?
– Вот, полюбуйтесь. – Игорь протянул отпечатанный принтером перевод.
Дукалис прочитал:
«Мистеру Анатолию Дукалису. Дорогой сэр, с прискорбием сообщаю Вам, что Ваш двоюродный дедушка Вольдемар Дукалис скончался в Нью-Йорке 16 августа 2001 года. Так как он не оставил завещания, Вы стали единственным наследником имущества покойного. Вольдемар Дукалис владел домами № 472 и № 481 по 24-й авеню и закусочной в доме № 83 по 18-й стрит. На банковском счету его находится 534 000 долларов. Как только будут улажены формальности, я свяжусь с Вами, чтобы заняться оформлением наследства. С уважением, мэтр Джозеф Голдфарб. 24 августа 2001 года, Нью-Йорк».
Дукалис поднял глаза и посмотрел на Игоря. Тот улыбался.
– Поздравляю вас, Анатолий, – сказал он, – с вас магарыч.
Оперативник вновь обратился к письму, окончательный смысл которого стал понятен ему только после повторного чтения. Милиционер вспомнил рассказы родителей о родственниках, живущих в Америке, с которыми его семья почти не поддерживала отношений. Они уехали за океан из Риги в начале сороковых годов.
– Да… – протянул Дукалис. – Да… магарыч… Конечно!
В квартире оперативника, в холодильнике, имелась полупустая бутылка водки.
– Я сейчас, – сказал старший лейтенант.
Он рванулся с дивана, выбежал на лестничную клетку, открыл дверь в квартиру, прошел на кухню, взял водку из холодильника и вернулся в кабинет Игоря.
– Спасибо, Анатолий, – сказал тот, – я пошутил. У меня, извините, много работы.
Игорь кивнул на кипу бумаг на столе.
– Одну рюмку, – стал уговаривать Дукалис, – чисто символически.
Уговорить хозяина квартиры оказалось легко.
– Разве что одну… – произнес он. – Пойдемте на кухню.
На кухне царил все тот же беспорядок. Игорь поставил на стол две стопки, достал колбасу из холодильника и булку из хлебницы. Затем он приготовил пару бутербродов. Оперативник в это время разлил водку. Милиционер все еще не мог прийти в себя после чтения письма.
– Сколько я вам должен, Игорь? – спросил он.
Игорь махнул рукой:
– Прекратите, Анатолий. Мы же соседи.
– Тогда за вас!
Соседи чокнулись и выпили.
– Закусывайте, Анатолий. – Игорь показал на бутерброд с колбасой.
– Спасибо. – Дукалис откусил кусок бутерброда.
– Вы давно ждали этого письма? – спросил председатель Комитета драматургов.
Дукалис вновь наполнил стопки.
– В том-то и дело, – сказал оперативник, – что никакого письма я не ждал.
– Как же вы поддерживали контакты с родственниками?
– Какие там контакты… Отец когда-то писал в Америку, но делал это не чаще чем раз в полгода.
