самым приблизительным оценкам, тело пробыло здесь с вечера 27 декабря. Прошло уже пять дней. Крис и Донна подходят к машине. Их приветствует судебно-медицинский эксперт по имени Эми Пич.
— С Новым годом, — говорит Эми, осторожно кладя окровавленный подголовник в пластиковый контейнер.
— И с Благовестием, — кивает Крис. — Это мистер Шарма?
— Судя по визитной карточке с крупным тиснением — да. И по носовому платку с монограммой.
Пуля пробила стекло со стороны водителя, а затем и череп бедного Калдеша Шармы. Кровь, брызнувшая на стекло пассажирской двери, на жестоком морозе давно превратилась в розовые кристаллики льда.
По замерзшим следам от шин Крис видит, что сюда подъезжали две машины. Через несколько дней после Рождества на тихой дороге, ведущей в никуда, остановились две машины. Для чего? Для деловой встречи? Для совместного удовольствия? Но чем бы это ни было, оно закончилось смертью.
Следы шин указывают, что одна из машин выехала задним ходом: дело сделано, возвращаемся к обычной жизни. Другая достигла своего конечного пункта назначения.
Крис осматривает место преступления. Оно немыслимо уединенное. Никого на много миль вокруг. На всем протяжении пути ни одной камеры видеонаблюдения — лучшего места для убийства и не придумаешь. Крис смотрит в окно машины. Выстрел был сделан один.
— Выглядит как профессиональная работа, — говорит он.
Донна пристально изучает тело. Заметила ли она что-то такое, что упустила Эми Пич?
Однажды Крис и Эми провели вместе пьяную ночь после вечеринки по случаю ухода коллеги, и ни один из них не проявил себя с лучшей стороны. Эми стошнило прямо на диван Криса, но лишь потому, что Крис заснул на полу ванной, закрывшись изнутри. С тех пор они испытывали тихую неловкость, пересекаясь по работе. Никто никогда не узнает причин, но этот танец стыда, без сомнения, будет продолжаться до тех пор, пока кто-то из них не уйдет на пенсию или не умрет. Но уж лучше так, чем об этом упоминать.
— Это тебе решать, не мне, — отвечает Эми. — Но ты прав, работа проделана весьма чисто.
Сейчас Эми замужем за адвокатом из Уодхерста. А Крису в конце концов пришлось избавиться от дивана.
Далее в качестве вещественных доказательств берутся слепки следов шин, сохранившиеся на льду. Правда, если это в самом деле профессиональная работа, то улики ни к чему не приведут. Украденная машина с полностью стертыми отпечатками пальцев рано или поздно где-нибудь найдется. Окажется на автостоянке без камер видеонаблюдения, например. Или ее уже раздавил прессом местный дружелюбный мусорщик. Крис давным-давно научился ничего и никогда не предполагать заранее, но данный случай имеет все признаки разборки наркоторговцев.
Хотя, пожалуй, не все. Наркоторговцы, достаточно влиятельные для того, чтобы их убивать, обычно разъезжают на черных «Рейнджроверах», а не на красном «Ниссан-Альмера». Возможно, тут скрыто нечто большее, чем может показаться на первый взгляд.
— Я была с ним знакома, — говорит Донна.
— С Калдешем Шармой?
— Познакомилась, когда мы расследовали дело о Викинге, — уточняет она.
— Господи! Совсем недавно?
Донна кивает:
— Ездила к нему со Стефаном. С мужем Элизабет.
— Уж кто бы сомневался, — ворчит Крис. — Может, хоть в этот раз нам удастся не впутать сюда Элизабет и ее банду?
— Ох, — вздыхает Донна. — Абсолютно несбыточная мечта. Калдеш был хорошим человеком. А ты действительно подарил моей маме садовые перчатки на Рождество?
— По ее словам, именно их она больше всего и хотела, — отвечает Крис.
Донна качает головой:
— Каждый раз, когда мне кажется, что я подготовила тебя, я понимаю, какой долгий путь нам еще предстоит.
Они идут вместе обратно по проселку. Донна глубоко задумывается.
— Ты вспоминаешь Калдеша? — спрашивает Крис. — Мне очень жаль.
— Нет. Я гадаю, что было между тобой и нашим судмедэкспертом.
— Было? Ничего, — отвечает Крис. — Мы коллеги.
Донна отмахивается:
— Ну конечно!
— Кстати, ни слова об убийстве Богдану, — говорит Крис. — А то он, как обычно, расскажет Элизабет.
— Конечно, — соглашается Донна. — Если ты поклянешься, что между тобой и судмедэкспертом никогда ничего не было.
— Ему прострелили голову, — говорит Богдан, склонившись над шахматной доской. — С одного выстрела.
Сегодня хороший день. Стефан помнит его, помнит шахматы. Неплохое начало года.
— Ужасно, — отзывается Стефан. — Бедный Калдеш.
— Ужасно, — соглашается Элизабет, заходя в комнату с двумя чашками чая. — Богдан, я положила всего пять кубиков сахара, вам следует поменьше есть сладкого. Дайте себе такое новогоднее обещание. Подозреваемые уже определены?
— Донна говорит, что действовал профессионал, — говорит Богдан. — Учитывая меткое попадание.
Элизабет хмыкает и поворачивается к мужу, радуясь искорке в его глазах, которой теперь так часто не хватает.
— Калдеш из тех, кто способен влезть не в свое дело?
Стефан кивает:
— Калдеш-то? Конечно. Я виделся с ним на днях, кстати. Вы знали?
— Мы виделись с ним вместе, Стефан, — напоминает Богдан. — Он нам отлично помог. Очень приятный джентльмен.
— Как скажешь, старина, — говорит Стефан. — Хотя, конечно, он постоянно что-нибудь замышляет.
Элизабет спрашивает:
— Они вломились еще и в его магазин, я правильно расслышала? До или после убийства?
— Донна говорит, что после.
— Они не нашли того, что искали, — рассуждает Элизабет. — И все же зачем было его убивать? Что еще рассказала Донна?
— Мне нельзя вам говорить, — отвечает Богдан. — Это дело полиции.
— Какая чепуха! — возражает Элизабет. — Не вижу никакого вреда, если в работу включится еще один мозг. В магазине были свидетели? Видеонаблюдение?
Богдан поднимает палец:
— Минуточку!
Он достает телефон, листает до голосового сообщения и нажимает воспроизведение. В комнату врывается голос Донны:
«Элизабет, здравствуйте, это Донна. Я знаю, что Калдеш был другом Стефана, кстати, привет, Стефан…»
— Он замечательный человек! — говорит Стефан.
«Богдану строжайше запрещено раскрывать вам детали этого дела, так что, пожалуйста, оставьте ваши обычные фокусы…»
— Фокусы!.. — обиженно фыркает Элизабет.
«Он осознаёт, какие последствия его ждут, если он решит поделиться с вами подробностями. Вы многоопытная женщина, Элизабет, и наверняка догадываетесь, о каких последствиях идет речь…»
Подняв бровь, Стефан смотрит на Богдана, и Богдан кивает в подтверждение.
«…так что я была бы вам безмерно благодарна, если бы вы просто дали нам выполнить нашу работу. С любовью ко всем, и пока что до свидания!»
Богдан кладет телефон и, посмотрев на Элизабет, с извиняющимся видом пожимает плечами.
— Богдан, она блефует. Взгляните в зеркало. Если бы я занималась с вами сексом, то, отказав вам,
