страшно. Если сама комната больщая, конечно.
— Комната не маленькая. И хозяйка приятная. Правда, я должен сказать…
— Что?
— Я крысу там видел.
— Вот это уж мне ни к чему!
— И мне тоже.
— Что же вы сделали?
— Я ее убил, — коротко сказал Роджер.
— Я даже мышей боюсь, — призналась Молли. — У меня никогда не хватило бы смелости убить крысу.
— Да, в общем-то, это довольно жутко, — согласился Роджер. — Но весь район ими кишит, знаете? Не удивлюсь, если окажется, что крыс тут больше, чем людей.
— Ой, пожалуйста… — она болезненно поморщилась. — Я сегодня не усну из-за этого.
— Но обычно вы их не видите, — сказал он. — Вы можете услышать, но увидеть — это редко. А эта, видно, была старая, а то была бы куда проворнее. Вы бы ее видели! Встала на задние лапы, когда я ее в угол загнал и…
— Пожалуйста, — произнесла она. — Не надо! — и вздрогнула.
— Извините! Я как-то не подумал…
— Ничего. — Она взяла бокал и сделала глоток. — Я сегодня совсем не CMoiy спать, — сказала она и очень быстро добавила — Одна. *
Роджер ничего не ответил.
— Я до смерти боюсь, — тихо произнесла она, вздрогнула и снова сделала глоток из своего бокала. — И не стыдно вам, напугали девушку до полусмерти?
— Извините, — сказал Роджер.
— Ничего, ничего, — ответила Молли, допила бокал и хихикнула — Так большая у вас комната?
— Да, ничего.
— Ну, какого она размера?
— Точно я не знаю. Я как-то плохо определяю.
— Я очень хорошо определяю. — Молли сделала паузу и нерешительно улыбнулась, как бы в замешательстве от того, что собиралась сказать или сделать. Она снова взяла свой пустой бокал, опрокинула его в рот и, поставив его на стол, сказала очень непринужденно — Мне бы хотелось посмотреть вашу комнату. Действительно, очень дешево. Если это достаточно большая комната, я бы, возможно, переехала в нее из гостиницы. Конечно, если это так недорого, как вы говорите.
— Да, она стоит четыре доллара.
— Мне хотелось бы посмотреть комнату, — сказала она и на секунду подняла свои глаза от бокала и снова их опустила.
— Я могу вам ее показать, — предложил Роджер.
— Да?
— Конечно.
— Только заглянуть. Посмотреть, какая она.
— Конечно.
— Я была бы очень благодарна, — проговорила Молли, все еще не поднимая глаз и покраснев до ушей.
— Я ваше пальто достану, — сказал Роджер и встал.
Когда он подавал ей пальто, она, оглянувшись через плечо, спросила:
— А как вы ее убили? Крысу эту?
— В руках раздавил, — ответил Роджер.
Метрдотель вел детектива и его даму к столику, когда Роджер сдал пальто в гардероб. На женщине была голубая кофточка (наверное, это называется джемпер, подумал Роджер) и белая блузка с длинными рукавами. Она с улыбкой кивнула метрдотелю, когда он подвинул ей стул, села и тут же положила обе руки на стол, прикрыв ими руки детектива, севшего напротив нее.
«Спасибо», — сказал Роджер гардеробщице и опустил номерок в карман пиджака. В вестибюле появился метрдотель. Наверное, он был француз. Роджер в душе пожелал, чтобы это не был французский ресторан.
— Bonjour, monsieur [38],— приветствовал его метрдотель, и Роджер подумал: «Вот это да!..» — Сколько вас будет, сэр?
— Я один, — ответил Роджер.
— Oui, monsieur [39], прошу, проходите.
Роджер вошел за метрдотелем в зал. Сначала ему показалось, что его хотят посадить в дальнем конце зала, но метрдотель просто обошел тележку с подносом у одного из столиков. Он остановился у столика недалеко от интересующей его пары.
— Voila, monsieur [40],— сказал метрдотель и выдвинул стул для него.
— А там можно? — спросил Роджер. — Вон, около стены?
— Monsieur? — повернулся к нему администратор, подняв брови.
— Тот столик, — сказал Роджер, указывая на столик рядом с парой.
— Oui, monsieur, certainement [41],— и метрдотель ловко поставил стул на место. Он подвел Роджера к столику у самой стены, отодвинул его, чтобы тот мог пройти и сесть на мягкую банкетку за ним, и снова задвинул столик в прежнее положение.
— Monsieur желает коктейль?
— Нет, спасибо, — отказался Роджер.
— Можно сразу принести вам меню, сэр?
— Да, — ответил он. — Да, пожалуйста.
Администратор щелкнул пальцами, подавая знак обслуживающему официанту — La carte pour monsieur [42]! — и, коротко поклонившись, Отошел. Официант принес меню Роджеру, тот открыл его, поблагодарив.
— Ну, что ты думаешь? — спросил ее детектив.
Женщина не ответила. Роджер, закрывшись книжкой меню, удивился, почему она не отвечает.
— Я думаю, что да, — сказал детектив.
Женщина опять ничего не ответила. Роджер не поднимал глаз от меню, не желая выглядеть подслушивающим.
— Ну, конечно, ты ведь всегда так, — сказал детектив. Как странно, думал Роджер, не поднимая глаз от строчек, он один и разговаривает. Но ведь, пожалуй, он поддерживает разговор, говорит так, как будто отвечает на слова женщины. Но ведь женщина еще ни звука не произнесла.
— Сейчас выпьем, — предложил детектив. Роджер положил свое меню и взглянул на них как раз в тот момент, когда официант в красном пиджаке принес их заказ: вроде две порции виски с содовой. Детектив взял свой бокал и поднял, а женщина легонько коснулась его бокала своим. Оба не произнесли ни слова. Женщина пригубила из бокала и поставила его. Украдкой взглянув на нее,
Роджер увидел, что на руке у женщины обручальное кольцо. Значит, эта женщина — жена детектива.
Детектив сделал хороший глоток и поставил бокал на стол:
— Хорошо, — сказал он.
Его жена кивнула, но промолчала. Роджер обратился опять к своему меню.
— Фанни все-таки добралась туда? — спросил детектив. Опять наступила пауза. Роджер невольно нахмурился, ожидал ответа под защитой своего листка меню.
— Она объяснила, в чем было дело? — спросил детектив. Опять молчание.
— Ну, какое же это объяснение! — удивился детектив.
Роджер положил свое меню и повернул голову.
Локти женщины были на столе, руки перед ней чуть ниже лица. У нее были длинные тонкие пальцы. Ногти с ярко-красным маникюром. Пальцы ее двигались в потоке быстрых жестов, блестящие ногти вспыхивали, как огоньки.
На мгновение Роджер не мог понять, что она делает. Что это за игра такая у нее, зачем это? И он увидел ее лицо позади порхающих жестов.
Ее лицо было еще красивее, чем показалось вначале. Черные волосы гладко зачесаны назад ото лба, высокие дуги темных бровей над бархатными карими глазами… Но что это? Одна бровь нахмурилась, нависла над левым глазом в зловещей насупленности, губы женщины растянулись в злобной усмешке, ноздри раздулись. И руки двигались по-другому — с преувеличенной пугающей вкрадчивостью злодея эпохи немого кино, ее пальцы коснулись верхней губы, подкрутили воображаемые усики… Детектив засмеялся, с лица
