– Эй, Ру, Тоши, взгляните, – зовет Джорджия.
Ру и Тоши подходят к ее столу. Она показывает на изображение с камеры наблюдения.
– Какого черта? – недоумевает Тоши. – Это фургон Харпер.
У Ру ускоряется пульс. Расписанный огромными снежинками «Фольксваген». Сомнений нет – это машина Арвен Харпер.
– Смотрите, – говорит Джорджия. – На этом перекрестке он пронесся прямо на красный. В десять часов одиннадцать минут вечера девятнадцатого июня. В тот вечер, когда Коди устроили барбекю. Это ее номера.
– Сможешь найти фургон на следующей камере? Получится рассмотреть водителя? – спрашивает Ру.
Джорджия включает видео с другой камеры. Они смотрят. Через несколько минут появляется фургон. Похоже, внутри только один человек – водитель. Темная одежда. Кепка и капюшон. И выключенный фонарик.
– Черт, – ругается Тоши.
Дверь в кабинет открывается. Заходит офицер в форме.
– Сержант Дюваль?
Ру поднимает взгляд.
– Что такое?
– Вас хотят видеть.
– Я занята. Найдите кого-нибудь еще…
– Это маленький мальчик. Говорит, его зовут Мэттью Брэдли. Он хочет поговорить с «детективом из отдела убийств». Он хочет что-то вам показать и отказывается показывать кому-либо еще.
Ру
Сейчас
Ру спешит в приемную. Вот он. Каштановые волосы. Веснушки. Щель между передними зубами. Явно напуган.
– Мэттью, привет, приятель. Рада снова тебя видеть. Что такое? Чем могу помочь?
– Я пришел показать мои другие фотографии. Мой папа не сделал ничего плохого, и я… – в его глазах блестят слезы. – Вы должны отпустить их, обязаны.
– Мэттью, как ты сюда попал?
– Доехал на велосипеде, а потом на автобусе. Сам.
– Пойдем-ка в удобную комнату. Принести тебе поесть? Попить? – она бросает взгляд на часы. – Уже почти обед. Ты любишь бургеры? Пиццу?
– Я люблю бургеры. И картошку фри. И газировку, но мама не разрешает из-за сахара.
Она улыбается так тепло, как только может.
– Давай это останется нашим секретом?
Он кивает.
Ру отправляет офицера за едой в бургерную за углом и ведет Мэттью в комнату для допросов с синим диваном. Он садится, сразу начинает рыться в рюкзаке и достает свой фотоаппарат.
– Какая крутая камера, Мэттью.
– Я получил ее на прошлое Рождество. Я слышал, как бабушка сказала, что вы забрали мои материалы дела и распечатанные фотографии папы после пробежки, но у меня есть и другие снимки. Бабушка сказала, из-за моих фотографий вы посадили маму и папу в тюрьму, но есть другие. И вы должны их увидеть. Можете смотреть здесь, на маленьком экране, и прокручивать, вот так, – он показывает Ру мизинцем, как просматривать крошечные эскизы цифровых изображений, хранящихся в его камере. – А еще я принес шнур. Чтобы вы могли загрузить их в компьютер, а потом выпустили маму и папу из тюрьмы.
– Мэттью, а что мне следует искать?
– Мистера Коди.
Она поднимает бровь.
– Мистера Коди?
– Он… Думаю, он был с мамой Джо последним. Не мой папа. А значит, папа не мог причинить ей вред, правда? Когда папа увел маму из домика для бассейна и Джо ушел домой, я решил посмотреть, кто там остался. И сделал фотографии через стекло. Это моя специальность, – у него краснеют щеки.
– Ты показываешь мне что-то, пытаясь обвинить кого-то другого? Снять подозрения с твоего папы?
Лицо Мэттью становится свекольно-красным.
– Вы должны отпустить его. Мистер Коди… Я… Он был там с мамой Джо, и они занимались… ну, понимаете.
– Не совсем. Занимались чем?
– Сексом. В домике для бассейна. Когда мои родители ушли. Когда ушел Джо. Я подкрался… Я… Понимаете, я наблюдаю за людьми.
– Правда?
– Да, украдкой. Как следователь. Для материалов дела, понимаете?
– Верно. Да.
– И я сделал несколько фотографий.
Ру рассматривает крошечные картинки. Ее сердце начинает биться быстрее. На снимках явно Арвен Харпер и Саймон Коди. Коди прижимает Харпер к стене, и ее юбка задрана до талии. Явный половой акт. Ру вспоминает о следах спермы на бедре Харпер.
– Мэттью, это может очень, очень помочь нам в крайне важном расследовании. Раз ты принес мне эти фотографии, ты позволишь мне их загрузить, скопировать? Для расследования?
Он кивает с сияющим видом.
– Теперь я могу увидеть папу и маму?
Ру колеблется.
– Да, хорошо. Я отведу тебя вниз, навестить родителей, но можно мне просмотреть остальные фотографии?
– Да, – отвечает Мэттью и выпрямляется, воодушевленный ее живым интересом. Он начинает болтать ногами.
Ру пролистывает остальные снимки. Мэттью запечатлел барбекю – фонарики на ветру, играющих в мяч детей, мужчин вокруг дымящихся жаровен.
– Что это? – Ру протягивает фотоаппарат Мэттью. Он смотрит на картинку.
– А, это моя сестра Фиби с Джо. Сидят на бревне. В папках есть еще. А еще фотографии Фи и другой ее подруги. В тот день Фиби была наказана, и ей не следовало сидеть на бревне. Она подарила Джо свой браслет, потому что ему было грустно.
Ру едва слушает. Она увидела нечто, от чего в жилах стынет кровь. Она наклоняется вперед и настойчиво спрашивает:
– Мэттью, а это что?
– А, это… Я… Мне не следовало туда ходить, но я знаю, где мистер Коди прячет ключ – в скульптуре возле двери.
– Не следовало ходить куда?
– В его хижину. Она деревянная, построена прямо на отвесной скале. Туда можно попасть только по лестнице. Мистер Коди хранит там трофеи – например, чучела птиц. Орлов со стеклянными глазами. Есть даже ласка. Белая. Это зимняя шубка. И всякую всячину, которую он находит на пляже, когда наблюдает за птицами. Я видел его на пляже Гротто, он собирал ракушки и морские стекла. Тогда он рассказал мне, что любит делать из них мобили. С птичьими перьями, корягами и подобными штуками.
– И это один из его мобилей?
– Да. Он висит на окне, как ловец снов, и ловит свет. Некоторые предметы он заливает смолой – так он сказал, когда я встретил его на пляже.
У Ру колотится сердце.
Она увеличивает один из висящих на мобиле предметов. Рассматривает. Ее бросает в жар. Зеленый мальтийский крест. Похоже, нефритовый. В середину вставлен маленький компас. Она прокручивает картинку и изучает другой предмет. Старинное на вид кольцо с маленьким серебряным шариком посередине. Рядом на проволоке качается шестиугольный браслет. И нечто, похожее на пряди волос в смоле. Рыжие. Светлые. Темно-каштановые. Цвета волос трех жертв Убийцы Бегуний. Она смотрит на Мэттью.
– Мэттью, подождешь здесь? Кто-нибудь принесет тебе еду. А потом тебя отведут к родителям.
Он восторженно кивает.
Спеша по коридору, Ру достает телефон. Трубку берет ее начальник, Люк Холдер.
– Люк, кажется, мы его взяли. Убийцу Бегуний. Нужно собрать всех в конференц-зале. Сейчас. Черт подери, похоже, он наш!
Ханна
Сейчас
Ханна моет посуду, когда раздаются звуки сирен. Джо в гостевой комнате, а Саймон в кабинете на чердаке. Дети в школе. Осталось меньше недели до летних каникул. Ханна думает о детях Лили, отправленных к бабушке и дедушке – их забрали из школы раньше ради их же благополучия. Она ставит тарелку на сушилку. Как бы ей ни было их жаль, она благодарна, что это не ее дети, не ее проблема. Сирены становятся громче. Ханна чувствует шепот тревоги. На улице – ярко-голубое чистое небо и сверкающее за утесом море. Сирены воют еще громче. Судя по звуку, они приближаются. Ханна понимает: они на ее улице. Ее первая мысль – дом Лили и Тома, как в прошлый раз.
Она откладывает губку для посуды и тянется к завязкам фартука, когда машины с визгом останавливаются возле их дома. Ханна замирает. Потом спешит к окну. Шесть полицейских машин и черный фургон спецназа перегораживают тупик и их подъездную дорожку. У нее замирает сердце, когда из машины выбегают копы в тактической черной одежде. Офицеры в касках и с автоматами приближаются к дому. Другие идут в сторону бассейна и леса. Ханна кладет руку на горло, когда еще один отряд полиции обходит их дом сбоку.
