Жара оставила Райли и Очоа демонстрировать множество добытых ими фотографий швейцару, пока она и Рук отправились в задние на встречу с Кимберли Старр.
Когда дверь лифта закрылась, он начал:
— Можешь меня не благодарить.
— С чего мне тебя благодарить? Я тебе прямо сказала не звонить тому судье. Ты как всегда делаешь, что тебе вздумается, в противоположность тому, что я говорю.
Он остановился, чтобы осознать всю правду сказанного ею и произнес: Всегда пожалуйста!
После чего выказал свое самодовольство. — Это c подтекстом. Оо, сегодня утром воздух просто кишит им, детектив Жара.
Смотрит ли он на нее? Нет, он откинул голову назад, любуясь увеличивающимся числом на индикаторе этажа, и все равно она чувствовала себя просвеченной рентгеном, обнаженной и потерявшей дар речи.
Звонок издал спасительный сигнал на шестом этаже.
Черт с ним.
Когда открывшим дверь в квартиру Кимберли Старр оказался Ноа Пакстон, Никки сделала себе мысленную пометку узнать, не спала ли вдова с бухгалтером.
В расследовании убийства все имеет значение, и что может быть более подозрительным, чем молоденькая вдова жадная до наличных и человек распоряжающийся деньгами, замышляющие заговор лежа в постели? Никки оторвалась от этой мысли и сказала:
— Какой сюрприз.
— Кимберли опаздывает с приема у косметолога, — объяснил Пэкстон.
Я забрасывал некоторые документы ей на подпись, а она позвонила и попросила занять вас до ее возвращения.
— Приятно видеть, что она сосредоточилась на поисках убийцы ее мужа, сказал Рук.
— Добро пожаловать в мой мир. Поверьте, Кимберли никогда не сосредотачивается.
Детектив Жара пыталась прочесть его тон. Это искреннее раздражение или прекрытие?
— Пока мы ждем, я хочу, чтоб вы взглянули на кое-какие снимки.
Жара села на тот же самый обитый стул, что и в свой прошлый визит, и вытащила конверт.
Пакстон сел напротив неё на диван, и она разложила в два ряда снимки 4 X 6 на лакированном красном кофейном столике напротив него.
— Посмотрите внимательно на каждого из этих людей. Скажите, если кто-то покажется знакомым.
Пакстон изучил каждый из 12 снимков.
Ники делала то же что и обычно при фотоопознании, изучала изучающего фото.
Он был методичен, двигался с права на лево, верхний ряд, затем нижний, никаких необычных пауз, всё очень равномерно.
Сама не желая этого, Никки заинтересовалась, был ли он таким же в постели, и еще раз подумала о своей возможной, но несостоявшейся жизни в пригороде с более приятными рутинными занятиями.
Когда Пакстон закончил, он сказал:
— Извините, но я не узнаю никого из этих людей.
Потом он задал вопрос, который все задают, оказавшись с пустыми руками.
— Один из них убийца?
А потом взглянув снова, как все они делают, желая узнать, который из них, будто они могут сказать взглядом.
— Можно я задам очевидный вопрос? — спросил Рук, пока Жара складывала фотографии в конверт.
Как обычно, он не стал ждать разрешения, чтобы начать говорить.
— Если Мэттью Старр был так разорён, почему он не продал что-то из своего имущества? Я смотрю на всю эту антикварную мебель, коллекции искусства…
Одна только люстра могла бы обеспечивать развивающуюся нацию в течении года.
Жара осмотрела итальянскую фарфоровую люстру, французские подсвечники, развешенные от пола и до кафедральных сводов картины, позолоченное зеркало в стиле Луи XV, богато украшенную мебель, и подумала — что ж, иногда Пишущая Обезьянка вытаскивает жемчужину.
— Послушайте, мне неудобно говорить об этом.
Он взглянул Никки через плечо, как будто Кимберли Старр могла войти.
— Это простой вопрос—, сказала детектив.
Она знала, что пожалеет, что поддержала Рука, но добавила, — и хороший.
Вы ведь человек при деньгах, так?
— Если бы всё было так просто.
— Попробуйте объяснить.
— Вы ведь мне говорите, что он был полностью разорен, компания потерпела крах, личные деньги утекают, как нефть из того танкера на Аляске. И в то же время я вижу здесь все это.
Сколько, кстати, это стоит?—
— На это я могу ответить, — сказал Пэкстон.
— П.С.Э. от сорока восьми до шестидесяти миллионов.
— П.С.Э.
На ее вопрос ответил Рук.
— При сегодняшней экономике.
— Даже если распродавать в спешке, сорок восемь миллионов могут решить много проблем.
— Я показал вам все документы, я объяснил финансовую картину, я просмотрел ваши фотографии, разве этого недостаточно?
— Нет, и знаете почему? — упершись руками в колени, она подалась вперед и просверлила его взглядом.
— Потому что вы о чем-то недоговариваете. И вам придется рассказать либо здесь, либо в участке.
Она дала ему время обдумать, и через несколько секунд он сказал — Просто неудобно очернять его в его же собственном доме, когда он только что умер.
Она подождала еще, и он сдался.
— У Мэттью было чудовищное эго.
Без эго вы и не сможете добиться того, чего добился он, но у Мэттью оно просто зашкаливало.
Его нарциссизм сделал коллекцию неприкасаемой.—
— Но он ведь тонул финансово, — сказала она.
— И именно поэтому он игнорировал мой совет — к черту совет, я упорно настаивал — расстаться с коллекцией.
Я хотел, чтобы он продал ее прежде, чем кредиторы опишут имущество, но эта комната была его дворцом. Доказательством для него самого и всего мира, что он все еще король.
Теперь, когда это было сказано, Пэкстон сделался более оживленным и прошелся вдоль стен.
— Вы видели вчера наши оффисы.
Разумеется, Мэттью не мог принимать там клиентов. Так что он приводил их сюда, чтобы вести переговоры сидя на троне в своем маленьком Версале.
Коллекция Старра.
Он любил, когда важные тузы стояли возле одного из этих кресел в стиле Королевы Анны и спрашивали, можно ли в него сесть. Или разглядывали картину, зная сколько за нее заплачено.
А если те не спрашивали о цене, он сам им о ней сообщал.
Иногда я отворачивался, это было так неловко.
— И что со всем этим будет теперь?
— Теперь, конечно, я могу начать распродажу. Нужно платить по долгам, и кроме того Кимберли любит быть обеспеченной.
Думаю она будет более склонна расстаться с несколькими безделушками, чтобы сохранить свой стиль жизни.
— А после выплаты долгов, того что останется будет достаточно, чтобы покрыть отсутствие страховки у мужа?
— О, не думаю, что Кимберли придется проводить телемарофоны по собиранию средств, — ответил Пэкстон.
Никки обдумывала услышанное, бродя по комнате. В ее прошлый визит сюда, это было местом преступления. Сейчас же она была просто поглощена окружавшей ее роскошью.
Хрусталь, гобелены, книжный шкаф в стиле Кента, с резнымы фруктами и цветами…
Она увидела картину, которая ей нравилась, пейзаж с яхтами Рауля Дюфи, и наклонилась чтобы рассмотреть поближе.
Бостонский Музей Изящных Искуств был в десяти минутах хотьбы от ее общежития, когда она училась в Северо-Восточном Университете.
Хотя часы, проведенные там будучи любительницей искусства, и не делали ее экспертом, она узнала некоторые из работ собранных Мэттью Старром.
Они были дорогими, но на ее взгляд, комната была двухэтажным складом случайных вещей.
Импрессионисты висели рядом с полотнами классиков, германские плакаты 30-ых годов терлись бок о бок с итальянскими религиозными триптихами 15-го века.
Она помедлила перед этюдом Джона Сингера Сарджента, одной из ее самых любимых картин — Гвоздика, Лилия, Лилия, Роза.
Хотя это был предварительный набросок маслом, один из многих сделанных Сарджентом перед завершением каждого полотна, она замерла перед знакомыми маленькими девочками, такими восхитительно невинными в своих белых платьицах, зажигающие китайские фонарики в саду в нежном свечении сумерек.
И тут же она удивилась, что этот этюд делает рядом с дорогим, без сомненья, но кричащим полотном маслом и блестками дерзкого Джино Северини.
— У всех виденных мной коллекций была… не знаю, какая-то тема, или общее ощущение, или, что я пытаюсь сказать…
— Вкус? — помог Пэкстон.
Теперь, переступив черту, он мог говорить свободно. И все равно, он понизил голос до шепота и осмотрелся по сторонам, как-будто укрываясь от молний причитающихся за то, что он дурно отзывается о мертвом.
Но дурно отзываться он не перестал.
— Если вы ищите какую-то поэзию или мотив у этой коллекции, вы их не найдете, по причине одного неоспоримого факта. Мэттью был вульгарен. Он не разбирался в исскусстве. Он разбирался в ценах.
Рук подошел к Жаре и сказал — Думаю если поискать можно найти здесь "Собак Играющих в Покер", — что заставило ее рассмеяться.
