если и заниматься ограблениями банков (а ведь именно этим и приходилось заниматься в данном случае), то всегда увлекательнее иметь дело с умным преступником, а не с дураком. Ну какой интерес ловить бандита, в голове которого может родиться только одна «гениальная» идея — войти в банк и сунуть дуло револьвера кассиру в рот. Полицейские вынуждены были признать: Глухой привнес в скучную атмосферу восемьдесят седьмого участка оживление и заинтересованность в работе.
— Кто бы это мог быть? — спросил Бирнс, в то время как Хейвз рассматривал еще одну фотокопию, пришедшую во вторник с утренней почтой. — Он напоминает мне Мейера.
— За исключением того, что на голове Мейера не увидишь столько волос.
— Очень остроумно, — огрызнулся Мейер, продолжая внимательно изучать снимок. — Но ты в чем-то прав, он мне здорово напоминает моего дядюшку Морриса из Нью-Джерси.
— А он случайно не актер?
— Дядя Морис? Нет, он галантерейщик.
— Я имел в виду этого парня на фотографии.
— Сомнительно, — сказал Бирнс. — Уж очень у него умный вид.
— Почему бы и нет? Может быть, он и актер, — сказал Мейер. — Может, он играл в «Великих ожиданиях».
— Мне кажется, он англичанин.
— Да, он похож на английского адвоката, — добавил Хейвз.
— А может, это сам Чарльз Диккенс? — предположил Мейер. '
— Может быть, английские адвокаты и английские писатели так похожи друг на друга…
— А может, это знаменитый английский убийца?
— Или не менее знаменитый сексуальный маньяк.
— Все англичане немного грешат этим.
— Да, этот тип явно сексуально озабочен, — заметил Бирнс.
— Это, наверное, из-за его волос. У него очень своеобразно зачесаны волосы.
— А мне очень нравится его галстук!
— А шарфик?
— Шарфик тоже ничего, но я предпочитаю галстук!
— Черт побери, кто же это такой! — раздраженно спросил Бирнс.
— Понятия не имею, — пожал плечами Мейер.
Глухой держал в руках грифельную доску.
— Вы все поняли из того, что я говорил?
— Да, — ответил Гарольд. — Я должен войти в сейф вместе с управляющим банка…
— Его зовут Альтон.
— Правильно. Я забираю деньги и возвращаюсь с ним обратно в его кабинет.
— Тем временем, — продолжал Роджерс, — Денни и я на машине подъезжаем к окну кассира.
— А ты, Флоренс?
— Я копаюсь в заглохнувшем двигателе в самом начале кругового объезда.
— Я — в офисе управляющего, затыкаю ему рот и оглушаю, — сказал Гарольд.
— В это время я выхожу из машины, — вступил Денни, — и разбиваю стекло.
— Я перебегаю из офиса управляющего, попадаю в конторку кассира и через разбитое окно выпрыгиваю на улицу.
— Я ему помогу…
— Мы оба садимся в машину…
— Я жму на газ… — продолжал Роджер.
— Я забираю вас, мистер Тобмен, у входа в банк, — сказала Флоренс. '
— И мы смываемся…
— Все точно, — сказал Глухой. — Есть вопросы?
— Мы будем возвращаться сюда после дела?
— Нет. Я уже забронировал всем номера в «Эллистере».
— Но почему именно там?
— А почему нет?
— Но почему не здесь, в «Ремингтоне», иди где-нибудь поблизости?
— Это крысиная дыра. Я выбрал ее для наших встреч потому, что здесь не задают лишних вопросов.
— Ладно. «Эллистер» так «Эллистер», — кивнул Гарольд.
— Ты, Роджер и Денни — три уважаемых респектабельных бизнесмена, поэтому вы решили поселиться в одном из самых престижных отелей города. Флоренс и я — муж и жена, приехали из Лос-Анджелеса. Встречаемся в комнате у Роджера в три часа, тогда и поделим деньги. А в субботу утром разъедемся на все четыре стороны.
— Пятьсот тысяч долларов! — присвистнул Гарольд.
— Пять — минус несколько тысяч, — поправил его Глухой. — Есть еще вопросы?
— Как бы в конце никто никого не надул, — сказал Роджер.
— Я позабочусь об этом, — сказал Глухой. — Вы должны беспокоиться только о четком выполнении своей работы. Я думаю, что сто тысяч долларов на брата уменьшат вашу подозрительность. '
— Но все же…
— Я тоже не хочу, чтобы между нами были какие-то недомолвки, Роджер. Ты хочешь сказать, что выходишь из дела? Я не собираюсь пока называть вам банк, так что ты свободен, можешь катиться на все четыре стороны. И уходи сейчас, сделай одолжение, чтобы мы успели подыскать тебе замену.
— Но я не собирался выходить из дела, — сказал Роджер обиженно.
— Так зачем ты морочишь нам голову? Да или нет? — Да.
— Хорошо. Может, кого-то еще мучают сомнения?
— Меня теперь беспокоит Роджер, — сказал Денни.
— А я в жизни не встречала ни одного человека, которому могла бы доверять, — сказала Флоренс. — Поэтому я не жду доверия от остальных и не требую доверия к себе.
— А ты, Гарольд?
— Я хочу получить сто тысяч.
— Тогда, я думаю, мы все выяснили, — заключил Глухой.
Патрульный Майк Ингерсолзашел в участок в четыре часа дня. Он сменился с дежурства пятнадцать минут назад, но уже успел переодеться в гражданскую одежду — коричневые брюки, спортивную рубашку и легкую куртку на молнии.
Клинг сидел за рабочим столом и беседовал с миссис Ангермен, показывая ей различные фотографии преступников в надежде, что, может, она опознает на снимках человека, с которым имела несчастье столкнуться и даже немного «потанцевать» в прошлый вторник. Ингерсол жестом позвал Клинга. Тот так же жестом показал, что занят и ему не до Ингерсола, но патрульный настойчиво подзывал детектива к себе. При виде этой немой пантомимы миссис Ангермен повернулась в сторону патрульного.
— Здравствуйте, миссис Ангермен, — улыбаясь, поздоровался Ингерсол.
Миссис Ангермен с удивлением уставилась на патрульного.
— Патрульный полицейский Ингерсол, — представился тот.
— О, да-да, конечно. Я не узнала вас без униформы.
— Я освобожусь через минутку, — сказал Клинг.
— Конечно, можешь не торопиться, — сказал Ингерсол и, подойдя к доске сообщений, принялся изучать галерею ксерокопий, присланных Глухим. Он ничего не знал об этом деле и, наверное, решил, что ксерокопии — розыгрыш, устроенный кем-то из детективов, чтобы скрасить скучную атмосферу участка.
Миссис Ангермен, глядя на фотографии, только отрицательно качала головой. В конце концов она поднялась со стула, и Клинг поблагодарил ее за оказанную помощь полиции. На прощание она махнула Ингерсолу рукой и сказала:
— Было приятно повидаться.
Когда она вышла, Ингерсол подошел к столу Клинга.
— Ну что, помогла чем-нибудь? — спросил он.
— Ничем абсолютно! — воскликнул Клинг.
Ингерсол придвинул стул и сел.
— У тебя есть свободная минутка?
— Только не говори, что еще кого-то ограбили.
— Нет-нет, — заверил Ингерсол и повернулся к Клингу, положив локти на его рабочий стол. — На этой неделе было, слава богу, спокойно. Я вот о чем хотел с тобой поговорить, — сказал Ингерсол, придвигаясь поближе к Клингу и переходя на шепот, словно опасаясь, что его кто-нибудь услышит. — Как ты относишься к тому, чтобы устроить ловушку для нашего неуловимого «артиста»?
— Хочешь посадить одного из наших людей
