К этому времени завывания потревоженной сигнализации приобрели заунывный механистический характер. У Леонида Юрьевича сложилось впечатление, что ночные воришки, испуганные шумом и его грозным предупреждением, благополучно смылись. В каком-то смысле он был даже рад этому. Не хотелось смотреть на алчные тупые морды. С другой стороны, если бы их взяла милиция, для всех прочих это был бы замечательный урок.
Леонид Юрьевич подозрительно оглянулся по сторонам, всмотрелся в тени под деревьями. Ему показалось, что кругом нет ни одной живой души. Но из вящей предосторожности он на цыпочках прокрался к дверям гаража. Они были заперты – злоумышленники не успели взломать замок. Собственно говоря, и следов взлома Леонид Юрьевич никаких не заметил. Попытка проникнуть в гараж была пресечена в самом зародыше.
Леонид Юрьевич самодовольно усмехнулся и вытер пот со лба. Нужно было бы отключить сигнализацию, но он решил сперва дождаться приезда милиции. Ему показалось, что он уже слышит звук сирены в отдалении.
Леонид Юрьевич с некоторым смущением посмотрел на пистолет, поспешно поставил его на предохранитель, сунул в карман. И тут же пожалел об этом, потому что за спиной у него как-то странно шевельнулся воздух, заставив его напрячься и повернуться кругом. Однако завершить поворот Леониду Юрьевичу не удалось – что-то невыносимо твердое врезалось ему в темя, и последнее, что он успел услышать в жизни, – это был отвратительный треск его собственного черепа.
– Ну так, давайте докладывайте, братцы-кролики, чего вы там напортачили! – деловито произнес генерал Орлов, поочередно оглядывая Гурова и Крячко, которые только что переступили порог кабинета. – Только побыстрее, потому что через десять минут я уже должен сидеть в машине. Вызван к министру. Не исключено, что дело об убийстве Вельяминова его тоже заинтересует. Я должен знать, чем могу его порадовать.
– Радовать, прямо говоря, нечем, – решительно заявил Гуров, приближаясь к столу начальника. – Не только министра, но и кого рангом пониже. Присесть разрешите, товарищ генерал?
– Садись-садись, – усмехнулся Орлов. – В ногах правды нет. А мне правда нужна. Что же ты так с Бардиным прокололся, Лева?
– Шестой десяток разменял, а ума не нажил, – самокритично признался Гуров. – Наступил, можно сказать, на грабли. Счел, что Бардин с нами искренен и деваться ему некуда. А получилось вон как…
С Бардиным действительно получилось неважно. Пообещав Гурову через час явиться к нему на допрос, Бардин отправился якобы в больницу, но ни через час, ни через два так и не появился. А когда, охваченный худшими подозрениями, Гуров принялся выяснять местонахождение хитрого юриста, на него как гром среди ясного неба свалилось неожиданное сообщение – гражданин Бардин Георгий Владимирович не далее как час назад был убит на пороге собственной квартиры в Коптеве, застрелен из пистолета с глушителем, по поводу чего уже вовсю велись следственные мероприятия. Это был чувствительный удар по самолюбию, и Гуров до сих пор не мог от него оправиться. Чтобы как-то реабилитироваться, Гуров вдвоем с Крячко буквально перерыли все, что касалось личной и деловой жизни Бардина, и кое-что им удалось найти.
– Зарекалась ворона дерьмо клевать, – со вздохом констатировал Гуров. – Однако кое-что мы теперь об этом Бардине знаем. Как и о его клиенте и соратнике Вельяминове. Та еще была парочка.
– Чем же тебе не понравилась эта парочка? – строго поинтересовался генерал.
– Если вкратце, то суть дела такова – Вельяминов параллельно занимался двумя видами деятельности. С одной стороны, он помогал всякого рода гражданам легализоваться в столице нашей необъятной родины, очень хорошо, видимо, ощипывая их при этом, а с другой стороны, при поддержке Бардина занимался весьма сомнительным и тонким делом – организовывал эдакие фирмы-фантомы, под деятельность которых брал кредиты в банках. Разумеется, без отдачи. Роль Бардина была во втором случае огромна, ведь именно ему приходилось заниматься регистрацией этих фирм-однодневок и ему же приходилось прятать концы в воду. Как ты понимаешь, Петр, регистрация осуществлялась на «левые» паспорта. Честно говоря, узнав такие подробности, я перестал удивляться, что Бардин кончил так плохо. Серьезных тылов ни у него, ни у Вельяминова, судя по всему, не было, действовали они в основном на свой страх и риск, заигрались, как это обычно бывает, отсюда и результат.
– То есть хочешь сказать, что они получили по заслугам? – хмыкнул генерал. – И наше вмешательство здесь излишне?
– Обидеть подчиненного – дело нехитрое, – проворчал Гуров. – Я хочу сказать только то, что сказал. И Вельяминов, и Бардин долгое время ходили по лезвию ножа. Насолить они могли многим, поэтому круг подозреваемых достаточно широк. Если откровенно, то мы даже не успели его толком очертить.
– Но ведь один из подозреваемых уже сидит в кутузке! – удивился Орлов.
– Сидит, верно, – кивнул Гуров. – Но, кроме клички Жмых, мы ничего о нем не знаем. Он благоразумно помалкивает, а у нас на него в банке данных ничего нет.
– И что же, так и будете играть с ним в молчанку? – презрительно спросил генерал. – А потом отпустите за отсутствием состава преступления?
– Напрасно вы нас эдак трактуете, ваше превосходительство! – дурашливо воскликнул Крячко. – Мера пресечения изменена быть не может категорически. Гражданин Жмых обвиняется в нападении на представителей закона с применением холодного оружия типа кастет. К тому же тут прослеживается неявная, но весьма возможная связь с убийством Бардина. Сообщника-то мы упустили…
– Вот именно! – грозно сказал Орлов. – Сообщника упустили, Бардина проворонили, безобразий в офисном центре наделали…
– Постой, Петр, об этих чертовых безобразиях мы как будто бы с администрацией договорились… – с неудовольствием сказал Гуров, оглядываясь на Крячко. – Откуда всплыл этот вопрос?
– Они как будто бы договорились! – уничтожающим тоном произнес генерал. – Как будто бы! Да о ваших художествах вся Москва знает! Вы газеты читаете?
– Только спорт, – вставил Крячко и быстро добавил: – Ну, в самом деле, Петр, какие проблемы? Заплатим мы за эту паршивую дверь! В крайнем случае кредит в банке возьмем и заплатим. Чем мы хуже Вельяминова?
– А тем хуже, что Вельяминов, упокой господи его душу, не стрелял из огнестрельного оружия в общественных местах!
– Ну постреляли немного, – отводя глаза, сказал Крячко. – Зато теперь у нас хоть одна зацепка имеется. А если бы я в тот момент жевал сопли, то Жмых преспокойно ушел бы, так же, как и его дружок, а мы бы сосали лапу, как медведь в берлоге.
– Образная речь у твоего напарника, – заявил Орлов Гурову. – Ему бы в эстрадных концертах выступать, в разговорном жанре, – деньги бы лопатой загребал. Однако кое в чем он прав – зацепок у вас маловато. Если не разговорите своего Жмыха, то вообще будете бледно выглядеть. Кастет этот ваш ни черта не стоит. Жмых им и воспользоваться, насколько я понимаю, не успел. Ну, получит он год общего режима, так это семечки на фоне того, что вы хотите на него повесить. Он вам еще и спасибо скажет.
– Есть у меня еще одна мыслишка, – сказал Гуров. – Вельяминов перед смертью успел сделать документы на имя некоего Забелина. Сам всей черновой работой занимался. Значит, важный клиент был. Вот только передать ему документы он почему-то не успел. Или не захотел. Мы по прописке проверили – оказалось, полная туфта. Вельяминов сумел прописать его в доме, который на слом предназначен. Там уже и не живет никто. Одним словом, личность подозрительная. Будем искать его. А параллельно будем искать человека, который совершил нападение на Бардина. Полагаю, что это он довел дело до логического конца. Ну и будем работать с подчиненными Вельяминова – наверняка вскроются еще какие-то факты.
– Работайте! – согласился генерал, поднимаясь из-за стола и одергивая форменный китель. – А я поехал к министру. Очень надеюсь, что мне не придется кормить его тем детским лепетом, который вы мне тут преподнесли.
Он широким жестом указал на дверь. Оперативники послушно направились к выходу.
– Кстати, Лева! – вспомнил вдруг генерал. – Я тут на вас решил еще одну нагрузку повесить. Чтобы квалификацию не теряли. В Бибиреве вчера ночью убийство произошло. В прокуратуре просили подключить кого-нибудь потолковее. Говорят, не все там так однозначно, как может показаться. Позвони Щербакову – это следователь, который этим делом занимается.
– Не было у бабы забот, так купила себе порося, – проворчал Гуров. – Ну что же, спасибо, как говорится, за доверие, товарищ генерал. Постараемся оправдать.
– Да уж, постарайтесь, – сказал Орлов. – А с дверью, которую вы разбили, решайте быстрее, пока эта история до руководства не дошла. Боюсь, в этом случае вы одними деньгами не отделаетесь.
