Ознакомительная версия.
— Предположим, — повторил иностранец. — Но у нас имеются информаторы, которые без особого труда выяснили, что конкретно пропало, где, когда и с чьей помощью. Информация вполне достоверная. И тогда наша фирма, понимая, что результаты российских исследований могут иметь большое международное значение, не хотим… полагать, что они могут… как это? Уйти в песок. Так? Мы хотели предложить честный бизнес. Техника нас не интересует. — Иностранец снова широко осклабился, демонстрируя великолепные зубы. — Нас интересует информация. За нее, если она действительно того стоит, мы готовы хорошо платить. Что скажете?
— Вообще-то мы ни о какой информации в Интернете не указывали, — сказал Семен.
— И очень правильно! Выводы не для случайных пользователей международной сетью.
— А как вы собираетесь определять стоимость информации? — неожиданно вмешался в разговор Игорь.
— Вы невнимательно следите за собственной прессой, молодой человек, — наставительно заметил иностранец. — Газеты сообщали, что по весьма приблизительным подсчетам утерянная информация оценивалась в пределах полумиллиона американских долларов. Примерно столько же — и техника. Это был, если память не врет, «Силикон графикс», так?
Игорь не ответил. У него снова вспыхнуло подозрение, что здесь происходит какой-то странный розыгрыш. Странный — и потому опасный. А Семен, похож, клюнул.
— Да, вы правы, мистер… Нордгейм. В этих пределах. И если мы вас правильно поняли, то ваша фирма готова выложить за дискеты с программами кругленькую сумму в полмиллиона баксов?
— Да, дискеты. Компьютер не нужен. Есть более удачные новые модели.
— Понятно. И как же вы собираетесь проверять? Соберете консилиум? Пригласите экспертов? — Семен, конечно, шутил, но сердце у него прыгало как заяц: о подобной удаче он не мог и мечтать. Несмотря на все уверения Игоря о том, что дискеты из института — поистине бесценны.
— Я уполномочен лично удостовериться. Так? Половина суммы — сразу, как только я увижу, что на дискетах действительно интересующая нас информация. Другая половина — после оценки информации.
Такой вариант не устраивал ни Семена, ни Игоря. Даже если этот американец из Сан-Диего — крутой спец, оценить информацию, хранящуюся в памяти компьютера, за короткое время невозможно. Растягивать же процесс ознакомления с исследованиями института никто из продавцов не собирался, справедливо полагая, что дело это чрезвычайно опасное. Лучше немного снизить сумму гонорара, зато решить вопрос немедленно.
Игорь и постарался максимально вежливо, чтобы не обострять отношений с покупателем, изложить свой взгляд на вещи.
Американец подумал и высказался в том смысле, что он в принципе мог бы и согласиться с мнением молодого человека, но существуют определенные служебные инструкции. Впрочем, можно поступить следующим образом: он сейчас посмотрит выборочно имеющуюся информацию, а затем переговорит со своим руководством. Если его первоначальное мнение перевесит инструкция, тогда он немедленно согласится на условия продавцов. Но этот процесс займет определенное время.
Они еще немного поторговались, уточняя сумму процента. Американец упирал на риск, которому он подвергает себя, вешая на собственную шею роль оценщика, а продавцы — тоже на риск, но совершенно иной: на кой им черт было растягивать операцию по продаже не принадлежащей им информации? Словом, за торгом все они позабыли главный принцип, которому никогда не стоит следовать: жадность фраера погубит.
Когда наконец они сумели договориться, американец, сопровождаемый ни на шаг не отстающим от него охранником с кейсом, проследовал в глубину тесной мастерской, где на столах и стеллажах стояло множество самых разнообразных мониторов, серверов, принтеров и прочей техники, к столу, где громоздился «Силикон графикс» метровой величины. Ему был предупредительно подвинут стул. Игорь принес откуда-то несколько дискет, одну из них передал американцу и сказал:
— Действуйте. Или вам надо помочь?
Через минуту-другую Игорь увидел, что покупатель знает дело, и отошел в сторону, чтобы не мешать и еще раз самому обдумать ситуацию.
Но сделать это толком он не успел. Настойчиво затрезвонил дверной звонок. Семен наблюдал за действиями американца. Обернулся к Игорю и кивком показал на дверь: открой, мол. «Кто там?» — взглядом спросил Игорь, но Семен раздраженно пожал плечами — сам разберись. И Игорь пошел к двери — разбираться. Посторонние посетители сейчас были совершенно ни к чему.
В дверной глазок он увидел прилично одетую даму. На вопрос: что надо? — она в свою очередь спросила, не здесь ли мастерская по ремонту компьютеров? Здесь, ну и что? Она хотела просто оставить монитор посмотреть, что с ним, а зайдет позже, когда скажут.
— Заносите. — Игорь открыл дверь и был тут же отброшен в сторону. А тесная мастерская вмиг заполнилась рослыми людьми в камуфляже и в шапочках-масках.
Он попробовал извернуться и вскочить, но его попросту припечатали к полу, лицом вниз, и хорошо прошлись тяжелыми ботинками по спине и по почкам.
Закричал американец:
— Нельзя! Я есть американский подданный!
Видно, и ему тоже досталось в суматохе вторжения.
— Разберемся! — раздался грубый бас, вероятно, старшего этой группы захвата. — А если штатовец, вам будет предоставлена возможность побеседовать со своим консулом.
Тем временем за стол, небрежно сдвинув в сторону платы и инструменты, сел мужчина средних лет и невыразительной внешности и начал рассматривать документы, которые омоновцы, или черт знает, кто они такие были, вытащили из карманов задержанных и горкой сложили перед этим мужиком.
— Так, — сказал он, открывая паспорт, лежащий сверху, — Корнев Семен Григорьевич, год рождения… — Он перелистнул странички. — Прописан… Понятно. Поднимите его!
Семена посадили на стул. Руки его были скованы за спиной наручниками.
— Следующий… Махов Игорь Михайлович… Прописан… Студент, что ли? — не спросил, а скорее констатировал. — Посадите и его рядом.
Игоря грубо кинули на соседний стул, после чего тоже защелкнули на кистях наручники.
— А это? Американец, говоришь?.. Да, действительно. С тобой, значит, позже. И в другом месте. А четвертый кто? — Невзрачный мужик как-то неразборчиво пробурчал фамилию охранника, кивнул, задумчиво вытянув губы трубочкой. — Ладно, этих давайте сразу в машину. Потом разберемся отдельно. Ну-с! Приглашайте понятых! Вот постановление на обыск вашего заведения, господа хорошие, — тоном, не сулящим ничего приятного, сообщил невзрачный и достал из кармана лист бумаги. Развернул его, поднял над головой. — Можете убедиться.
Понятыми оказались та женщина, что звонила в дверь, и какой-то пожилой мужчина — наверняка их пригласили прямо с улицы.
— Сообщаю для сведения понятых и работников данной мастерской, по какой причине мы проводим обыск. По нашим сведениям, здесь находится похищенный летом этого года во Всероссийском научно-исследовательском институте биомедицинской химии Российской академии медицинских наук компьютер вместе со всей заложенной в него информацией. Марка компьютера — «Силикон графикс». Приступайте!
И трое оперативников, которые были в камуфляже, но без масок, сразу направились в угол, к тому компьютеру, за которым только что работал американец. Он даже выключить машину не успел.
— Здесь! — сказал один из оперов. — И марка, и информация.
— Ну и славно, можно заносить в протокол, — скучно отозвался невзрачный мужик, который, вероятно, являлся следователем. — Понятые, попрошу ваши документы… — Он взял паспорта женщины и пожилого, раскрыл на столе перед собой и стал списывать в лист протокола данные, бормоча при этом себе под нос. Вернул им документы. — Итак, господа понятые, только что в вашем присутствии были обнаружены искомый компьютер фирмы «Силикон графикс», а также дискеты к нему со специальной информацией, имеющей важное государственное значение. О степени важности я информировать не уполномочен…
Все дальнейшее Игорь воспринял как страшный сон. Даже и не сон, а как жуткую неправдоподобную мистерию, происходящую на грани сна, в которой он вынужден участвовать, уже заранее предчувствуя трагический финал.
Но животный страх, парализовавший все тело, длился относительно недолго. Когда техника была вынесена наружу и погружена в «рафик» защитного цвета, следователь поглядел на впавших в полную прострацию Корнева и Махова, уже подробно рассказавших о том, как было совершено преступление, и расписавшихся на каждой из пяти страниц протокола, и заявил, что арестовывать их нет острой нужды. Ну куда они теперь денутся? И он решил отобрать у них подписку о невыезде. Словом, работайте, больше не воруйте, а как понадобитесь следствию, вас вызовут.
Ознакомительная версия.
