– Иван, вы сказали, что внедрили своего человека в команду Певцева. Но у вас собран такой объемный материал, что у меня возникают сомнения – одному человеку такая деятельность не по плечу.
– Да, Александр Борисович, вы верно подметили. Я не говорил вам, что воевал в Афганистане, захватил последний год, и Чечню прошел. А вы знаете такое понятие, как боевая дружба. И когда передо мной встал вопрос, где мне искать единомышленников, ведь милиция и прокуратура по вполне понятным причинам отпадали, я решил обратиться к своим боевым товарищам. Разыскал их, сначала нас было шестеро. Времени уже много прошло, все завели семьи – работа, дом… Мужику теперь крепко надо работать, чтобы семью содержать. Я, может, один из них холостой остался. Но недолго мне гулять осталось, женюсь скоро. Постепеннно собрал своих однополчан и по Афганистану, и по Чечне. Сколотил надежную группу, нас двадцать пять человек.
– Да это уже не группа, а настоящая организация!
– А мы ее так и назвали: «Афганско-чеченское братство». Непросто было собраться всем. Ведь нефтегорских меньше половины, остальных по бывшему Союзу разыскивали сообща. Самых надежных, которые, знали по боевому опыту, за друга грудью станут. Помогли мы им тут с работой. Так что бывшие воины теперь у нас в Нефтегорске инженеры, мастера на нефтескважинах, работают в местных компаниях. Заработки получают приличные, живут жизнью независимых людей. Вот они и есть мои негласные агенты, осведомители. Я только им верю.
Мы с ними решили, что если со всей грязью в России нам не справиться, то хотя бы одного, этого Певцева, обязаны одолеть. А особая моя гордость – агент Зорге. Я ему присвоил такую громкую агентурную кличку, потому что он занимается очень ответственным делом.
– Тоже откуда-то переманили?
– Нет, на месте нашел. Это мой боевой друг, капитан-разведчик. Я с ним служил в Чечне перед самым увольнением из армии. У него своя история. Его из последнего боя вытащила одна женщина, военврач. Она его в госпиталь поместила, выходила. А потом привезла в Нефтегорск. Сама работает в местной клинической больнице хирургом-ординатором. Зовут ее Людмила Владимировна Теплякова. А бывший капитан служит в фирме «Интернефть», прилично зарабатывает. Они живут в гражданском браке. Хорошая, дружная семья, знаю это точно. Раньше иногда бывал в их уютной квартирке. А теперь заходить остерегаюсь, из оперативных соображений.
– Так-так, – заинтересовался Турецкий. – А нельзя о его службе в «Интернефти» поподробнее?
– Это отдельная детективная история. Поскольку мой Зорге – человек в Нефтегорске приезжий, его никто раньше не знал, биография у него чистая, и я все думал, как бы его внедрить в службу безопасности, поближе к самому Певцеву. Долго выжидал, дело ведь непростое. И наконец случай подвернулся. Дело в том, что у Певцева в Москве бандиты убили верного помощника Виктора Никодимова. Я этим делом не занимался, так что о причине убийства могу только догадываться. Думаю, деньги замешаны, зарвался он. И Певцев стал искать ему замену среди новых в городе людей. Своим, я так думаю, он тоже не очень доверяет. У них у всех рыльце в пушку, все уже почувствовали вкус денег. Не последнюю роль в его выборе, очевидно, сыграло то, что капитан воевал в Чечне, награжден за мужество. Репутация к тому времени у него в городе была человека неподкупного и честного. Пришлось через доверенных людей невзначай пару раз произнести имя капитана, чтобы оно запомнилось и заинтересовало Певцева. Тот прикинул, что он подходит ему по всем статьям. Но Певцев – человек очень осторожный, перепроверял, присматривался к потенциальному помощнику, не сразу остановил свой выбор на нем. Но своего я добился, с превеликим трудом удалось все-таки внедрить Зорге в службу безопасности «Интернефти». И не просто рядовым сотрудником, а со временем – ближайшим помощником нашего «бога и царя» Антона Павловича. Теперь мой лучший агент знает почти все о преступлениях Певцева. А это означает, что и я знаю почти все о криминальных делах и его, и службы безопасности. Ну, конечно, не обо всех «операциях» известно приближенным Певцева, не всем он делится. Кстати, когда готовилась расправа с Груздевым и Жбановым, предусмотрительный Певцев отправил Зорге по делам в Красноярск. Решил себя обезопасить. Хорошо иметь при себе честного и неподкупного помощника, но он понимал, что на убийство капитан не пойдет, и лучше его держать подальше от этой криминальной истории. Хочу сказать, Александр Борисович, что Певцев будет посильнее своего хозяина Леонида Сатановского. И тот, затевая очередную криминальную операцию, во всем слушается главу своей службы безопасности. И соответственно платит ему небывалую зарплату – миллион долларов в год. И Певцев полностью отрабатывает свой высокий гонорар.
– Опасной информацией вы обладаете, майор. Я бы на вашем месте очень поостерегся этой службы безопасности. – Турецкий на самом деле был обеспокоен осведомленностью Огородникова, вполне допуская, что иметь дело, даже косвенное, с таким сильным противником опасно для жизни майора.
– Да я знаю, что лезу в самое пекло. Но если не я, то кто же? Нужно же наконец прекратить этот беспредел! А то, что я мешаю Певцеву, и сам знаю. Он это продемонстрировал мне уже несколько раз, но и мне назад дороги нет.
– А что, были прецеденты?
– Ну поскольку Певцев понял, что в городе у него только один смертельный враг – это я, то пытался меня устранить. На меня уже дважды совершались покушения. И хотя моя профессиональная деятельность криминальному миру тоже не по нраву, уверен, за покушениями стоит именно Певцев. Первый раз меня пытался убить киллер из банды Димы Большого. Стрелял из машины, когда я выходил из управления. Но, видимо, водитель перенервничал и слишком быстро проезжал, так что киллер, как видите, промахнулся. А второй раз меня пытались убрать в подъезде моего собственного дома. Не секрет, когда у нас начинается рабочий день. Вот они и вычислили, во сколько я должен выходить из дома. Только не учли, что после первой их промашки я уже готов был к новому нападению. Понял, что они не успокоятся, пока дело до конца не доведут. Певцев им не даст покоя. И реакция у меня быстрая, слава богу. Так что, когда я вышел из квартиры и увидел на лестничной площадке парня с рукой в кармане, я его опередил, выстрелил первым. Он и сиганул вниз, ранил я его. А этажом ниже стоял второй, но ему пришлось подхватить первого, и они рванули оба к лифту. Я уж не стал рисковать, может, они по всем этажам расставили стрелков. Зашел в квартиру, вызвал своих по телефону. А сам из окна наблюдал, что во дворе творится. Но они, гады, тоже не дураки. Машину не во дворе оставили, а за домом. А сами к машине под козырьками подъезда пробежали. Только тени их мелькнули. Не оставят они меня в покое, точно знаю. Так что жду, когда опять придут по мою душу.
– План у вас какой-то есть?
– Это еще одна причина, почему я решил с вами встретиться, Александр Борисович. Мало ли что со мной случится, хожу, как по минному полю. И тогда мой лучший агент останется в изоляции, а этого нельзя допустить. Я прошу вас выделить мне из вашей бригады оперов – Галину Романову и Владимира Яковлева – для постоянной связи со мной. А уж я выберу возможность наладить их контакт с агентом Зорге. В данный момент я дал задание Зорге выяснить все обстоятельства расправы с Груздевым, Жбановым и доктором Славским. И когда у нас на руках будут все доказательства этих злодеяний, вы, как опытный следователь, сможете совершить правосудие: упечь в тюрьму главного злодея нефтяной столицы Певцева. Прямо язык не поворачивается назвать его полковником госбезопасности.
– Бывшего полковника госбезопасности, – поправил его Турецкий. – Хотя, как известно, бывших в этой конторе не бывает.
– Вот и я не вижу разницы, – хмуро ответил Огородников. – Он Родине на верность присягал.
– Ну, Иван, не мне вам говорить, что большие деньги с людьми делают. Одни эти деньги и близко к себе не подпустят, если дело криминалом пахнет, а другие в них видят смысл своей жизни. И ни перед чем не остановятся, чтобы их заполучить. Даже если ради этого придется по трупам идти… Кстати о трупах. Вы уж, пожалуйста, будьте поосторожнее. Хотя бы ради этой вашей музейной красавицы Оли. Не зря же вы ее у Певцева отбивали, можно сказать, мужской дружбой пренебрегли, – пошутил Турецкий и с удовольствием заметил, как при упоминании имени Оли у Огородникова посветлело лицо.
– Если бы вы знали, Александр Борисович, что для меня значит Оля! – вдруг разоткровенничался Огородников. – Знаете, чего мне стоит тянуть с регистрацией? Я ведь за нее боюсь. Хотя она и знает об опасности моей профессии, но, по-моему, не представляет в полной мере, насколько это серьезно. Нам ведь даже приходится скрывать наши отношения. Она, конечно, обижается, что я ее в люди не вывожу. В кино там или кафе, куда барышни ходить любят. Я ей сказал, что распутаю одно сложное дело – сразу под венец поведу. А пока из-за меня над ней висит угроза для ее жизни, лучше не афишировать наши отношения. Вот и видимся редко.
