Ознакомительная версия.
Они вывели мальчишек со стройки и оставили в машине под присмотром совсем растерявшегося таксиста.
– Под твою ответственность, – строго сказал ему Крячко. – Головой за них отвечаешь. Это у нас главные свидетели. Ребята приличные, самостоятельные…
– А по-моему, обыкновенные беспризорники, – неприязненно заметил таксист. – С такими ухо востро держать надо.
– Насчет уха не знаю, – заметил Крячко. – А беспризорники они совсем не обыкновенные. Так что, если с ними что-то случится, вся ответственность на тебе.
– Я-то тут при чем? – обиделся таксист. – Я вообще отношения не имею…
– Еще как имеешь, – грозно оборвал его Крячко. – Вот припаяем тебе преступный сговор, тогда покрутишься! Да тебе и всего-то минут десять за ними присмотреть надо, пока мы кое-что проверим. Лева, – обратился Стас уже к Гурову, – а пацанов и правда пристраивать надо. Есть у меня дамочка одна знакомая, добрейшей души человек. Заведует, как это теперь называется, семейным детским домом, так от нее еще ни один шкет не удрал.
– Она их ловит? – поинтересовался Гуров.
– Нет, Лева, она их любит. Сегодня же позвоню и к ней мальцов определю.
Они вернулись на площадку и прямиком направились к закопченной по краям дыре.
– Гильзу мы с тобой хотели найти! – вдруг вспомнил Гуров. – Эти шустряки тут все небось подчистили. Карманы у них проверить надо будет.
Рядом с дырой нестерпимо воняло гарью. Морщась от смрада, оперативники заглянули в провал.
– Ничего не поймешь, – проворчал Крячко. – Труха одна, сажа… Вниз лезть придется. Мне, конечно… Не полковник же Гуров в костюмчике с иголочки в грязи рыться будет…
– Да уже порылся, – заметил Гуров, указывая на запачканные брюки. – Но вдвоем лезть, конечно, не стоит. Тесно здесь. Да и неглубоко вроде. Копоть только кругом…
– Ничего, вся на твоих чехлах будет, – успокоил его Крячко и спрыгнул в яму.
Некоторое время он, согнувшись, ползал внизу среди потемневшей оплавленной стекловаты, каких-то черных хлопьев и головешек, а потом выпрямился, так что его побледневшее лицо оказалось на уровне подошв Гурова, и сказал угрюмо:
– Не соврал Ленька. Мертвяк здесь. Обгорел, как цыпленок. Бригаду вызывать нужно.
Бояринов сел на хвост Нодару Саная сразу же, как только тот вышел на свободу. Для начала капитан лично включился в наблюдение, взяв себе в пару лейтенанта Снегирева, который держался на своих «Жигулях» в некотором отдалении и корректировал свои действия, связываясь с Бояриновым по сотовому телефону. Еще один человек, капитан Лоськов, присматривал за кафе «Арарат».
Саная вышел из тюремной камеры в сопровождении адвоката. Никто его не встречал. Выглядел он озабоченным, но не растерянным. После короткой беседы с адвокатом, содержание которой осталось для Бояринова тайной, Саная с ним расстался и в одиночку направился к ближайшей станции метро.
Бояринову это сразу же не понравилось. Стоял пятнадцатиградусный мороз, и он предпочел бы перемещаться по городу в теплой машине, а не таскаться пешком по холодным тротуарам. Но у Саная на этот счет было свое мнение. Может быть, он в камере соскучился по пешим прогулкам.
С сожалением заперев свою машину, Бояринов последовал за Нодаром, предупредив об этом Снегирева. Потом он спустился вслед за грузином в метро и сел в поезд. Стоя в трясущемся вагоне, капитан исподволь наблюдал за поведением своего подопечного.
Саная держался с достоинством, но скромно. Помалкивал, безропотно освобождал проход женщинам, а большее время задумчиво смотрел в темное окно, пряча подбородок в толстый мохнатый шарф, навернутый на шею. По сторонам он не смотрел, о слежке, похоже, даже не думал, но Бояринов был уверен, что это всего лишь притворство. Саная был далеко не так прост, каким хотел казаться.
Взять хотя бы момент освобождения. Ни одна живая душа его не встречала – ни брат, ни сват, ни любимая женщина. Наверняка это было спланировано заранее. Все заинтересованные лица были предупреждены через адвоката. Нодар Саная – одинокий человек. В Москве ни кола ни двора. Ездит на общественном транспорте и переходит улицу на зеленый свет.
Владельца черной «Волги» до сих пор не нашли. Точнее, фактического владельца нашли как раз быстро. Им оказался полуслепой восьмидесятилетний старик, доживающий свой век в тихой деревушке под Москвой. О «своей» машине он говорил путано и неконкретно – приходили какие-то воспитанные молодые люди, дали подписать какие-то бумаги. Подкинули деньжат, конечно, а он и не отказывался – какая теперь пенсия, каждый знает. В общем, черная «Волга» осталась как бы бесхозной, что было очень печально, потому что в ее салоне нашли пакетик с пятью граммами героина и пистолет «вальтер», с которого успели даже стереть отпечатки пальцев. Или пользовались им в перчатках. Кстати, Бояринов нисколько не сомневался, что именно из этого пистолета стреляли по полковнику Крячко. И стрелял, скорее всего, Саная. Просто, перед тем как покинуть машину, он оружие бросил. Хладнокровный гад и расчетливый. Поди теперь докажи что-нибудь!
Вскоре Бояринов начал догадываться, что Саная едет все-таки в сторону Каховской линии. Полной уверенности, что направляется он в кафе «Арарат», не было, поэтому никаких решительных шагов Бояринов пока предпринимать не стал. А после пересадки особенно старался не попадаться грузину на глаза. Раз уж тянет человека на это место – пусть его. Главное – не спугнуть. Напуганный он им не нужен.
Саная вышел на Варшавской. Поспешая за ним, Бояринов все-таки нашел время связаться со своими. Снегиреву, который все еще находился в центре, он приказал выезжать, а Лоськову – навострить уши.
Нодар и в самом деле оказался не так прост – после метро он не пошел сразу в кафе, а принялся бесцельно кружить по переулкам, как человек, вышедший на прогулку. Для прогулок, правда, время было не очень подходящее – в придачу к морозу поднялся довольно приличный ветер, и на таком фоне полировать тротуары было почти пыткой. Бояринов незаметно шел за Нодаром, мысленно проклиная его на все корки. Сам грузин непогоды, казалось, совсем не чувствовал. Несмотря на мороз, он был без шапки, да и пальтецо у него было не слишком внушительное, но Нодар держался совершенно спокойно и только прятал подбородок в складках своего чудесного шарфа – наверное, это было его самое слабое место. Однако время от времени Саная быстро и тревожно оглядывался по сторонам, и это движение, чем-то похожее на птичье, выдавало его внутреннее беспокойство.
Наконец бессмысленное кружение прекратилось. Видимо, уверившись, что опасность ему не угрожает, Саная нашел телефон-автомат и куда-то позвонил. Чтобы не попасться грузину на глаза, Бояринов прятался в магазине напротив и короткого разговора слышать не мог.
Повесив трубку, Нодар никуда не пошел, а стал прохаживаться на углу, независимо посматривая по сторонам. Теперь он не столько высматривал соглядатаев, сколько ждал кого-то. Бояринов отошел в глубь магазина и тоже позвонил. Снегирев еще находился в пути и поспеть к месту вряд ли мог. Бояринов распорядился, чтобы к магазину подъехал Лоськов, а к «Арарату» направил Снегирева. Совершив такую рокировку, он снова перебрался поближе к витрине, чтобы лучше видеть, что происходит на перекрестке.
Они подъехали почти одновременно – «Жигули» Лоськова и незнакомый Бояринову зеленый «Фольксваген». Грузин, напоследок еще раз оглянувшись по сторонам, быстро запрыгнул на заднее сиденье «Фольксвагена», и тот сразу же сорвался с места.
Бояринов выскочил из магазина и подсел в машину к Лоськову.
– Видел тачку? – спросил он. – Давай за ней! Только поаккуратнее… А я пока еще раз Снегиреву позвоню. Черт с ним, с «Араратом»! Нам сейчас важно посмотреть, куда он поедет…
– А он вполне может туда и поехать, – флегматично заметил Лоськов. – Это ведь хозяина «Арарата» «Фольксваген».
– Да ну? – удивился Бояринов.
– Его, – подтвердил Лоськов. – Господина Аракеляна машина. Он передо мной выехал. Я специально подождал, пока он подальше отъедет. А он, оказывается, сюда прямой наводкой. А этот коротышка, значит, самый Нодар и есть? Закаленный! Ветер свистит, а он без шапки… Джигит!
– Вот где у меня этот джигит! – зло сказал Бояринов. – А у тебя что нового?
– А что нового? Люди приходят, люди уходят… Кафе все-таки, – пожал плечами Лоськов. – Вроде знакомых личностей не наблюдалось. Да их и не будет, я думаю. После такой встряски притихнуть должны. Понимают, что на примете теперь. А вообще давно этим гадюшником заняться следовало. Скорее всего, тут давно наркотой торгуют. Местные власти, конечно, куплены, свои люди за порядком смотрят. Сплошная тишь да гладь. Если бы не тот фургон, на котором алмаз увозили, так бы никто и не всколыхнулся.
– Да, фургон… – произнес с сомнением Бояринов. – Это ведь пока только предположения, что Вольнов на Нодара работал. Сам-то он на этот счет помалкивает, а свидетелей практически нет.
Ознакомительная версия.
