— Нет еще.
— Обычная ситуация, — сказал Дэвис и вышел.
Минут через пять в комнату вошли полицейский и хозяйка дома. К этому времени медицинские эксперты уже прибыли и начали осмотр трупов. Браун и оба детектива из отдела убийств прошли с нею на кухню, где они могли спокойно поговорить, и где их не отвлекал бы вид двух окровавленных тел. Хозяйка была женщиной лет сорока, не потерявшей привлекательности, ее светлые волосы были стянуты в пучок на затылке. У нее были огромные зеленые глаза, говорила она с легким ирландским акцентом. Звали ее миссис Уолтер Бернс.
— Серьезно? — удивился Моноган. — Вы, случайно, не родственница лейтенанта?
— Какого лейтенанта?
— Главного детектива 87-го участка, — сказал Монро.
— У меня нет родственников среди полицейских, — холодно произнесла миссис Бернс.
— Он очень хороший полицейский, — сказал Моноган.
— Это не мой родственник, — твердо повторила миссис Бернс.
— Не расскажете ли нам, как все произошло, миссис Бернс, — попросил Монро.
— Я услышала выстрелы, сразу же выбежала на улицу и стала звать полицию.
— А сюда вы не заходили?
— Нет.
— Почему?
— А вы бы пошли?
— Миссис Бернс, — сказал Браун, — когда вы только что сюда входили, вы заметили трупы в соседней комнате?
— Я должна быть глухой, слепой и немой, чтобы их не заметить.
— Вы кого-нибудь из них знаете?
— Только одного.
— Которого?
— Того, который в спортивном пиджаке, — сказала она и добавила, — у которого нож в горле.
— И кто же это, миссис Бернс?
— Дональд Реннинджер. Он жил в этом доме больше двух лет.
— А второй?
— Никогда в жизни его не видела.
— Думаю, это он сюда и забрался, — сказал Монро.
— У нас в округе часто бывают ограбления, — миссис Бернс укоризненно посмотрела на детективов.
— Мы делаем все, что в наших силах, — сухо сказал Моноган.
— Я в этом уверена, — еще суше сказала миссис Бернс.
— Как по-вашему, на что жил Реннинджер? — спросил Браун.
— Он работал на заправочной станции.
— Вы не знаете, где?
— Где-то в Риверхеде. Точно не знаю.
— Он женат?
— Нет.
— Значит, он был холостяком, так? — спросил Монро.
— Если он не был женат, почему бы ему не быть холостяком? — саркастически произнесла миссис Бернс и посмотрела на его усы.
Монро вытащил свой платок, с извиняющимся видом высморкался и сказал:
— Он ведь мог и развестись.
— Точно, — поддержал своего партнера Моноган.
Монро улыбнулся ему и спрятал платок.
— Но второго вы никогда не видели? — спросил Браун.
— Никогда.
— Ни в этом доме...
— Нет.
— ...ни где-либо по соседству?
— Нигде и никогда.
— Спасибо, миссис Бернс.
Хозяйка направилась к двери. Перед тем как выйти, она обернулась и спросила:
— Как его имя?
— Чье?
— Вашего лейтенанта.
— Питер.
— В нашей семье нет никакого Питера Бернса, — сказала она и, довольная собой, удалилась.
Медицинский эксперт закончил осмотр трупов. Подойдя к детективам, он сказал:
— Мы пришлем вам докладную, как только сделают вскрытие. Хотите несколько предположений, прямо сейчас?
— Ну, конечно, — сказал Браун.
— Похоже на то, что первая пуля попала в парня в поплиновом пиджаке слишком низко, возможно срикошетила от ребра. Так или иначе, сразу она его не остановила. Левый кулак сжат — возможно, он нанес удар, и у него еще хватило времени всадить нож в горло второму парню, может быть, как раз перед тем, как тот выстрелил еще раз. Думаю, что вторая пуля попала прямо в сердце. Человек в поплиновом пиджаке начал падать, и лезвие ножа сломалось при падении. Второй тоже упал, не исключено, что он умер только через несколько минут. Мне кажется, нож задел ему яремную вену. Чертовски много крови. Ну, как?
— О'кей, спасибо, — поблагодарил Браун.
— Это дело поручили тебе, Арти?
— Да уж, похоже, что мне от него не отвертеться.
— Ну, считай, что оно открыто и закрыто в один день. Я пришлю тебе отчет завтра утром. Это достаточно быстро?
— Конечно, никто никуда не денется.
— Тогда пока, — сказал эксперт и вышел.
— Так что же искал взломщик? — спросил Моноган.
— Может быть, вот это? — сказал Монро. Он склонился над трупом в поплиновом пиджаке и, с трудом разжав его левую руку, высвободил нечто похожее на обрезок фотографии. Он поднял его и протянул Брауну. — Взгляни-ка, — сказал он.
— Что это такое? — спросил Брауна его коллега по участку Стив Карелла.
— Фрагмент фотографии, — ответил тот. И подумал: “Именно “фрагмент”, так надо будет зафиксировать в протоколе”.
Они расположились в углу дежурки — Браун за своим столом, Карелла примостился на краешке. В это раннее июньское утро комната была залита лучами солнца. Мягкий ветерок пробивался сквозь решетки, закрывающие распахнутые окна. Карелла вздохнул и подумал, что хорошо бы сейчас подремать на солнышке где-нибудь в парке. Высокий, жилистый, с широкими плечами и узкими бедрами, он производил впечатление тренированного атлета, хотя в последний раз занимался спортом лишь во время отпуска в Пуэрто-Рико, ныряя с маской и ластами. Если, конечно, не считать соревнований по бегу с преступниками всевозможных сортов и мастей. Он мог бы сбиться со счета, уже только вспоминая все эти забеги. Смахнув со лба длинную прядь каштановых волос, он покосился на клочок фотографии и подумал — а не нужны ли ему очки?
— Как по-твоему, на что это похоже? — спросил он.
— На танцовщицу в трико, — ответил Браун.
— По-моему, больше похоже на бутылку “Хэйн энд Хэйг”, — сказал Карелла. — Как ты думаешь, что здесь изображено? Что-то похожее на мех...
— Что еще за мохнатая поверхность?
— Да вот эта чертовщина...
— Может быть, грязь?
— Или кусок стены. Оштукатуренной. — Карелла пожал плечами и бросил кусочек фото на стол. — Ты и в самом деле думаешь, что из-за этого... как его зовут?
— По документам, найденным у него в бумажнике, его имя Юджин Эдвард Эрбах.
— Эрбах. У нас есть на него что-нибудь?
— Я только что послал запрос в картотеку. На обоих.
— Ты и в самом деле думаешь, что Эрбах полез в квартиру вот за этим? — Карелла постучал по фотографии кончиком карандаша.
— Ну, а как это могло оказаться у него в руке, Стив? Я не очень-то представляю его раз1уливающим по квартире с зажатым в кулаке обрывком фотографии. А ты?
— Думаю, что нет.
— Впрочем, по правде говоря, я не вижу здесь большой разницы. Медики сказали, что это дело “открыто и закрыто”, и я склонен с ними согласиться. Эрбах залез в квартиру, Реннинджер неожиданно вернулся домой, немножко удивился, и вот у нас на руках два свеженьких покойника.
— А фотография?
— Ну, допустим, что Эрбах за ней охотился. Ну и что? Точно так же его могли интересовать часы Реннинджера. В любом случае: оба они мертвы. Фотография дела не меняет.
— Верно, не меняет.
— Поэтому как только мы получим отчет о вскрытии, я собираюсь оформить это дело как закрытое. У тебя есть другое мнение?
— Да нет, все и так ясно.
— Обещали прислать сегодня утром. — Браун посмотрел на часы. — Еще рановато.
— Удивительно, с какими только клиентами нам не приходится иметь дело, — сказал Карелла.
— Что ты имеешь в виду?
— Два обыкновенных симпатичных джентльмена — у одного в кармане “люгер”, у другого — пружинный нож с восьмидюймовым лезвием.
— Кем бы этот Эрбах ни был, окно он взломал как профессионал.
— А Реннинджер?
— Хозяйка говорит, что он работал на заправочной станции.
— А я бы хотел, чтобы картотека выдала на него хоть какой-нибудь материал.
— Почему?
— Просто интересно.
— Допустим, что у них есть на него данные, — сказал Браун. — Но ведь это ничего не меняет, правда?
— Похоже, тебя очень волнует, как бы закрыть это дело поскорее, — сказал Карелла.
— Дел у меня по горло, но я вовсе не потому хочу закрыть его как можно быстрее. Просто нет никаких причин держать его открытым.
— Если только в квартире не было кого-то третьего.
— Там не было никаких следов, указывающих на это, Стив!
— Или если не...
— Если что?
— Не знаю. Но зачем кому-то надо было лезть в квартиру, идти на риск, чтобы только заполучить кусочек фотографии?
— Простите... — послышался чей-то голос.
Оба детектива одновременно повернулись к двери в дальнем конце комнаты. На пороге стоял высокий человек в сером костюме, без шляпы: лет тридцати пяти. У него были густые черные волосы и толстые черные усы, способные вызвать приступ зависти у кого-нибудь вроде Монро. Вопросительно подняв брови (такие же густые и черные), он смотрел на детективов удивительно голубыми глазами, в которых, казалось, отражалась вся комната. Его речь выдавала в нем уроженца этого города.
— Дежурный сержант сказал, что мне надо подняться прямо сюда, — сказал он. — Я ищу детектива Брауна.
