Тогда Джонни Дерганый быстро вернулся, пересек шоссе и задумался о том, как, черт возьми, ему исчезнуть с лица земли. Он прекрасно понимал, что это ему не удастся.
Он ведь подглядел. Он видел, что лежало в «свертке».
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
ГРОМЫ И МОЛНИИ
Я отпраздновал свой день рождения в маленькой и очень веселой компании на Пятой авеню. Именно так, как мне хотелось.
Дэймиен устроил мне сюрприз, приехав из интерната в Массачусетсе. Нана, конечно, была самой главной, руководила всем вместе с моими детками Дженни и Али. Пришли Сэмпсон с семейством и, разумеется, Бри.
Этих людей я любил больше всего на свете. С кем же еще отметить год, в течение которого ты стал старше и умнее?
В тот вечер я даже произнес короткую речь, правда, большую часть ее тут же забыл, кроме первых слов: «Я, Алекс Кросс, торжественно обещаю всем собравшимся на этой вечеринке сбалансировать мою домашнюю жизнь и работу и никогда больше не переходить на темную сторону».
Нана подняла свою чашку, салютуя мне:
— С этим ты запоздал. — И все рассмеялись.
После этого все убеждали меня в том, что я старею достойно, с улыбкой на лице.
— Помните тот случай на стадионе «Редскин»? — усмехнулся Дэймиен. — Когда папа запер ключи в старой машине?
Я вмешался:
— На самом деле…
— Поднял меня с постели среди ночи, — продолжил Сэмпсон.
— Только после того как он пытался в течение часа войти в дом, не желая признать, что ему это не по зубам, — уточнила Нана.
Дженни поднесла ладошку к уху.
— Потому что он кто?
И все ответили хором:
— Американский Шерлок Холмс! — Это было напоминание о статье, напечатанной несколько лет назад в национальном журнале. Мне до сих пор не удавалось оправдаться за нее.
Я глотнул пива.
— Блестящая карьера — так они писали, — десятки раскрытых преступлений, и чем же я запомнился? А мне казалось, что у кого-то сегодня счастливый день рождения.
— Кстати, о птичках, — отозвалась Нана, заглатывая приманку и прерывая меня. — У нас еще есть незавершенное дело. Дети!
Дженни и Али вскочили, более возбужденные, чем все остальные. Видимо, меня ожидал Большой сюрприз. Никто не говорил, что это такое, но я уже получил солнцезащитные очки от Бри, пеструю рубашку и две бутылки текилы от Сэмпсона и стопку книг от детей. Среди прочего туда входили последняя книга Джорджа Пелеканоса и биография Кейт Ричардс.
Еще одной подсказкой, если можно так выразиться, было то, что наше сотрудничество с Бри постоянно срывало все планы на выходные. Да, полагая, что работа в одном учреждении, даже в отделе по расследованию убийств, облегчает согласование наших планов, вы заблуждаетесь. Все обстоит иначе.
Поэтому я отчасти и не вполне конкретно представлял, что меня ожидает.
— Алекс, сиди смирно! — В последнее время Али начал звать меня по имени, что казалось мне нормальным, но почему-то не нравилось Нане.
Бри заявила, что она последит за мной, а все остальные переместились на кухню.
— Напряжение нарастает, — заметил я.
— Непрерывно. — Бри подмигнула и улыбнулась. — Именно так, как тебе нравится.
Она расположилась на диване напротив меня. Я устроился в старом кресле. Бри всегда выглядела отлично, но я предпочитал видеть ее такой, как сейчас: спокойной, в джинсах, босиком. Она встретилась со мной взглядом.
— Часто здесь бываешь?
— Довольно часто. А ты?
Она отпила пива.
— Хочешь уйти?
— Конечно. — Я указал на дверь кухни. — Как только я освобожусь от этих надоедливых…
— Любимых членов семьи?
Я подумал, что этот мой день рождения становится все лучше и лучше. Теперь меня ожидают два больших сюрприза.
Пусть будет три.
В холле зазвонил телефон, домашний, а не мой сотовый, который знали все и использовали для рабочих звонков. У меня также был пейджер, и он лежал там, откуда я мог слышать его. Казалось бы, можно пойти и ответить. Я даже подумал, что звонит кто-то из друзей, желая поздравить меня, или кто-то хочет продать мне спутниковую антенну.
Неужели я никогда ничему не научусь? Возможно, научусь, но не в этой жизни.
— Алекс, это Дэвис. Прости, что беспокою тебя дома. — Рамон Дэвис был старшим инспектором городской полиции и моим непосредственным начальником.
— У меня день рождения. Кто-то умер? — осведомился я, рассердившись прежде всего на себя, за то, что снял трубку.
— Каролин Кросс, — ответил он, и мое сердце упало. Тут распахнулась кухонная дверь, и из кухни вышла вся семья, распевая «С днем рождения!». Нана несла на подносе роскошный розовый с красным торт. Сверху лежали авиабилеты на американские авиалинии.
— Счастливого дня рождения…
Бри подняла руку, догадавшись о чем-то по выражению моего лица. Все замерли. Веселое пение оборвалось. Моя семья помнила, что это день рождения детектива Алекса Кросса.
Каролин была моей племянницей, единственной дочерью моего брата. Я не видел ее уже двадцать лет, с той поры как умер Блейк. Выходит, сейчас ей двадцать четыре года.
Сейчас — на момент ее смерти.
Пол уходил у меня из-под ног. Мне хотелось крикнуть, что Дэвис врет, но во мне заговорил полицейский:
— Где она сейчас?
— Я звоню из полицейского участка в Виргинии. Останки находятся в морге, в Ричмонде. Мне очень жаль, Алекс, что пришлось сообщить тебе такие печальные известия.
— Останки? — пробормотал я. Какое страшное слово! Что ж, Дэвис прав: в таких случаях незачем церемониться. Я вышел из комнаты, пожалев, что сказал так много в присутствии моей семьи.
— Речь идет об убийстве? Я правильно понял?
— Боюсь, что так.
— Что случилось? — Я замер, осознав, что мне не хочется ничего знать.
— Я не знаком с подробностями, — ответил Дэвис, но я понял: он что-то скрывает.
— Рамон, что происходит? Говори! Что ты знаешь о Каролин?
— Всему свое время, Алекс. Если выедешь сейчас, скорее всего будешь там через два часа. Я попрошу одного из ответственных за дело офицеров встретить тебя.
— Уже еду.
— Алекс?
— Что еще?
— Наверное, тебе не стоит ехать одному.
Я гнал машину, почти непрерывно включая сирену, и добрался до Ричмонда менее чем за полтора часа.
Криминальный отдел располагался в здании на Маршалл-стрит. Дэвис поручил детективу Джорджу Трамбаллу из разведывательного бюро муниципальной полиции встретить там меня и Бри.
— Машину оттащили на стоянку, на шоссе номер один у нашего штаба, — сообщил нам Трамбалл. — Все прочее здесь. Останки внизу, в морге. Весь очевидный свидетельский материал в лаборатории на первом этаже.
Снова это ужасное слово: «останки».
— И что вы нашли? — спросила Бри.
— Ребята разыскали кое-что из женской одежды и маленький кошелек, завалившийся за одеяло в багажнике. Я взял вот это, чтобы показать вам.
Он протянул мне водительское удостоверение Род-Айленда в пластиковом чехле. Я сразу узнал только имя — Каролин. Девушка на фото — красивая, похожая на танцовщицу, волосы открывали высокий лоб. И огромные глаза — их я тоже хорошо помнил.
«Глаза величиной с небо». Так говорил мой брат Блейк. Я представил, как он покачивает Каролин на старых качелях на крыльце на Пятой авеню и смеется, когда она подмигивает ему. Он обожал свою маленькую дочку. Мы все обожали ее. Славная Каролин.
Я вернул права детективу Трамбаллу и спросил, где морг. Чтобы пройти через все это, следовало пошевеливаться.
Патологоанатом доктор Эми Карбондейл встретила нас внизу. Пожимая ей руку, я почувствовал, что рука холодная от латексных перчаток. Она казалась слишком молодой для подобной работы, возможно, слегка за тридцать, и явно не знала, как себя вести со мной, что говорить.
— Детектив Кросс, я знаю о ваших успехах. Я очень-очень сочувствую вам — такая потеря!
— Пожалуйста, изложите нам основные факты, — попросил я.
Эми Карбондейл поправила очки в серебряной оправе.
— Основываясь на имевшихся у меня фрагментах, могу с уверенностью сказать, что тело на 96 процентов подверглось измельчению. Несколько сохранившихся пальцев позволили нам соотнести их с найденным удостоверением.
— Простите, а что такое измельчение? — Я никогда еще не встречался с таким определением.
— Полагаю, использовался какой-то измельчитель, скорее всего для дерева.
От ее слов я похолодел, ибо ощутил их физически. Измельчитель? Зачем же сохранили одежду и права? Как доказательства для ее идентификации? Как сувениры для убийцы?
Доктор Карбондейл продолжила говорить.
— Я сделаю полный токсикологический анализ, определю ДНК, и, разумеется, мы постараемся найти осколки пули или другие металлические осколки, но истинную причину смерти вряд ли удастся точно установить. Скорее всего это невозможно.
