Эд Макбейн - Валентинов день

– Не будь циником, Стив, – предупредили его руки Тедди.

– Где она, черт бы ее побрал? Я хотел бы знать, куда она подевалась? – чуть спокойнее спросил Карелла. – И где Чипарадано? И чьи те чертовы кисти? И где остальное тело? И, наконец, где мотив? Ведь должен же быть мотив! Не убивают же люди просто так.

– Ты детектив. Ты мне и скажи.

– Мотив есть всегда, – убежденно повторил Стив Карелла. – Это точно. Черт, если бы мы знали больше. Уехала ли Бабблз с Чипарадано? Бросила ли она моряка из-за барабанщика? Не надоел ли ей этот барабанщик, и не избавилась ли она от него? Дальше, зачем отрезать кисти, и где остальное тело? Если это не его кисти, то чьи? А может, Бабблз и Чипарадано вообще не имеют никакого отношения к кистям? Может, мы опять на ложном пути? О господи, как жаль, что я не сапожник!

– Ты не хочешь быть сапожником, – заявила Тедди.

– Только не рассказывай мне, чего я хочу, а чего нет. Ты самая большая спорщица, какую я встречал в жизни. Поцелуй меня, пока мы не начали всерьез. Ты ведь ждала скандала с той самой минуты, как я пришел домой. Тедди улыбнулась и обняла мужа.

На следующий день у Стива Кареллы произошла та самая стычка, которую он так искал накануне.

Как это ни странно, стычка произошла с другим копом.

Это было тем более странно, потому что Карелла отличался довольно спокойным характером. Он понимал, что портить отношения с коллегами не следует. Полицейский в своей работе должен в большой мере полагаться на помощь коллег. Стиву Карелле всегда раньше удавалось избегать подобных столкновений. Так что можно было предположить, что это "дело кистей", как его стали называть, вызвало у него нервный срыв.

Стычка произошла рано утром. Это было одно из тех столкновений, которые достигают апогея без видимых причин, как летняя гроза внезапно затемняет улицы ливнем.

Карелла звонил Тэффи Смит, третьей соседке Барбары Цезарь. Ему начинало казаться, что это проклятое дело напоминает телевизионные похождения знаменитого частного детектива, на которого со всех сторон набрасывались роскошные красотки. Он не очень возражал против женской красоты. Все же лучше было иметь дело с ними, чем расследовать дело в доме для престарелых. В то же время все эти девочки, похоже, вели в никуда. Наверное, эта мысль особенно досаждала Карелле в то утро, и, вероятно, именно она вызвала столкновение.

За соседним столом Эрнандес печатал рапорт. Через зарешеченные окна просачивался солнечный свет, отбрасывая тень на дверь. Кто-то включил электрический вентилятор, не потому, что было действительно жарко, а из-за солнца. Просто после долгого дождя оно вызвало иллюзию жары. Дверь в кабинет лейтенанта Бернса была приоткрыта.

– Мисс Смит? – спросил детектив Карелла.

– Да. Кто это?

– Детектив Карелла из 87-го участка.

– О господи, – пробормотала Тэффи Смит.

– Мисс Смит, мы хотели бы поговорить с вами о вашей пропавшей подруге Бабблз Цезарь. Можно сегодня к вам заехать?

– О, я не знаю. У меня сегодня репетиция.

– Во сколько, мисс Смит? – В одиннадцать.

– И когда закончится?

– Ну.., трудно сказать. Иногда они тянутся целый день. Надеюсь, что сегодня мы закончим быстро. Вчера мы очень напряженно поработали.

– Назовите время хотя бы приблизительно, – попросил Карелла.

– Ну, где-то в три часа, но я не уверена. Хорошо, в три. Только позвоните около трех, перед тем как выезжать, о'кей? Если я задержусь или еще что-нибудь, я оставлю послание телефонистке. О'кей? Согласны?

– Отлично.

– Или, если хотите, я оставлю ключ. Тогда вы сможете сделать себе кофе. Хотите? – спросила мисс Смит.

– Нет. Так будет лучше.

– О'кей. Значит, до трех.

– Прекрасно, – ответил Стив Карелла.

– Только позвоните обязательно перед выездом, хорошо? И.., если я не успею, я оставлю послание. О'кей?

– Спасибо, мисс Смит, – поблагодарил детектив и положил трубку.

В комнату детективов вошел Энди Паркер и швырнул шляпу на стол.

– Ну и денек, ребята, – проворчал он. – Передавали, что будет 21 градус. Можете себе представить? Это в марте-то? Наверное, дождь вымыл всю зиму из города.

– Наверное, – согласился Карелла. Он записал время свидания с Тэффи в блокнот и отметил, что перед выездом в 2.30 нужно будет позвонить ей.

– У вас дома какая погода, Чико? – спросил Паркер у Эрнандеса.

Фрэнки Эрнандес печатал и не мог расслышать, что сказал Паркер. Он перестал печатать и спросил:

– Что? Ты со мной говоришь, Энди?

– Угу. Я сказал, что у тебя дома такая же погода.

– Дома? – переспросил Эрнандес. – Ты имеешь в виду Пуэрто-Рико?

– Конечно.

– Я родился здесь, – сообщил Фрэнки Эрнандес.

– Конечно, знаю, – кивнул Паркер. – Все пуэрториканцы говорят, что они родились здесь. Послушать их, так на Пуэрто-Рико вообще никто не рождается. Послушать вас, так нет даже острова, который называют Пуэрто-Рико.

– Это не правда, Энди, – мягко возразил Эрнандес. – Большинство пуэрториканцев очень гордятся своей родиной.

– Но только не ты! Ты же отрицаешь, что родился на Пуэрто-Рико?

– Я родился здесь, – сказал Фрэнки Эрнандес и продолжил печатать.

Эрнандес не рассердился, и Паркер, судя по его внешнему виду, тоже не рассердился. Карелла не обратил особого внимания на перепалку. Он составлял список телефонных звонков, которые они с Коттоном Хоузом должны сегодня сделать. Когда Паркер заговорил опять, Стив Карелла даже не поднял голову.

– И это делает тебя американцем, да, Чико? – начал Паркер. Эрнандес оторвался от машинки.

– Ты со мной говоришь?

– Да, с тобой, Чико, – ответил Паркер. – Поразительно, как это вы все не слышите, чего не хотите…

– Хватит, Энди, – неожиданно вмешался Карелла.

– Что это с тобой, черт подери? – Паркер повернулся к Карелле.

– Перестань. Ты мне мешаешь в моей комнате.

– С каких пор, черт побери, она стала твоей?

– Сегодня я сижу на телефоне, а ты вообще выходной. Так что пойди проветрись. Если хочешь, поищи ссору на улице.

– С каких это пор ты стал защитником угнетенных? – саркастическим тоном поинтересовался Энди Паркер.

– С этой самой минуты, – ответил Стив Карелла и вскочил на ноги.

– Да?

– Да.

– Можешь засунуть тогда это себе…

И Стив Карелла ударил.

До последней доли секунды он не собирался наносить удар, до того момента, когда его кулак, встретившись с челюстью Паркера, отбросил того к стене. Карелла знал, что он зря ударил Паркера, но он знал и то, что ему не хочется сидеть и слушать, как в такое прекрасное утро на Эрнандеса льют помои. "И все же, – сказал себе Карелла, – зря я его ударил".

Энди Паркер не произнес ни слова. Он оттолкнулся от стены и бросился на Кареллу, который нанес удар правой в живот. Когда Паркер согнулся, Стив Карелла ударил его по шее. Энди Паркер упал на стол.

Паркер поднялся и уставился на Кареллу с уважением и злобой. На долю секунды он словно забыл, что Стив Карелла такой же опытный и тренированный противник, как и он сам. Он забыл, что Карелла мог драться честно и нечестно, в зависимости от ситуации. Ситуации обычно вызывали нечестные драки, и это стало их второй натурой.

– Я тебе все кости переломаю, Стив, – сказал Энди Паркер. В его голосе слышался упрек, как у отца.разговаривающего с напроказничавшим сыном.

Он сделал ложный замах левой и, когда Карелла отпрянул в сторону, ударил справа Стива прямо в нос. Карелла быстро дотронулся до носа и увидел кровь.

– Перестаньте, вы, психи! – закричал Фрэнки Эрнандес, вскочив между ними. – У шефа дверь открыта. Хотите, чтобы он вышел?

– Конечно, Стиви, тебе же наплевать? Вы же с шефом дружки!

Карелла опустил кулаки и дрожащим от ярости голосом сказал:

– Закончим как-нибудь в другой раз, Энди.

– Можешь быть уверен. – И Энди Паркер вылетел из комнаты.

Стив Карелла вытащил из заднего кармана платок и приложил к носу. Эрнандес положил ему на затылок холодный ключ.

– Спасибо, Стив.

– Не стоит, – отозвался Карелла.

– Не стоило беспокоиться. Я привык к Энди.

– Зато я не привык.

– Все равно спасибо.

В комнату детективов вошел Коттон Хоуз. Увидев окровавленный платок в руках Кареллы, он бросил быстрый взгляд на дверь в кабинет лейтенанта и спросил шепотом:

– Что случилось?

– Ничего, просто я увидел красную тряпку, – ответил Карелла.

Хоуз еще раз взглянул на платок.

– По-моему, ты до сих пор ее видишь, – сказал он.

Тэффи Смитт оказалась ни пышной, ни высокой, ни даже хорошенькой. Это была крошечная, по-воробьиному щуплая девушка с волосами пепельного цвета. Нос усеивали веснушки, из-за смешных очков смотрели самые блестящие голубые глаза, какие видели Карелла и Хоуз.

Очевидно, в ее мании варить кофе было нечто фрейдовское. Наверное, в детстве она часто видела, как мать колотит отца кофейником. Или, может, кофейник опрокинулся и ошпарил ее. Возможно, Тэффи воспитала тетка-тиран из Бразилии, где, как поется в песне, кофейные зерна превращаются в денежки. В любом случае она отправилась на кухню и быстро поставила кофейник на огонь, пока детективы сидели в гостиной. Сиамский кот, узнав Хоуза, подошел к нему и принялся тереться о ноги с идиотским мяуканьем.