Ознакомительная версия.
— Так мне и требуется узнать название. Следствию необходимо установить, какая фирма находилась по этому адресу.
После некоторых препирательств выяснилось, что сделать, конечно, можно, но только для этого потребуется неопределенное время. Ей придется посылать официальный запрос в районную службу.
— Может, проще подъехать туда самому? — спросил Антон.
— Ну конечно, проще! — воскликнула регистраторша, явно обрадованная тем, что может скинуть с себя неожиданную обузу. — В тысячу раз проще!
Плетнев поехал и не пожалел: ему без лишней волокиты сообщили, что в том особняке по Новокузнецкой улице размещалось ЗАО «Семицветик». Род занятий — полиграфические услуги: буклеты, альбомы, визитки.
— А кто владелец?
— Вересаев Дмитрий Михайлович.
— Его координаты есть? Я имею в виду домашний адрес и телефон.
— Все есть. Даже день рождения.
Обрадованный Плетнев переписал все данные. Он решил, что сегодняшнюю дневную норму выполнил: поговорил со Свентицким, узнал координаты загадочного Дмитрия Михайловича. Можно было бы позвонить ему сию минуту, да не хотелось гнать лошадей. Скорее всего, в такое время Вересаев находится на работе, — кто же из коммерсантов торчит днем дома. Так что сейчас съездит навестить Ваську, продумает вопросы, а вечером позвонит.
У них уже установился своеобразный ритуал: Антон старался проводить с сыном оба выходных и, когда тот был на Фрунзенской, у Турецких, заезжал к нему по четвергам. Но поскольку он договорился завтра пойти с Катей на концерт, то решил заехать сегодня.
За этот год сын настолько прикипел к дому Турецких, до того ему здесь нравилось, что Антон со страхом думал, как Васька прореагирует на постоянный переезд в его квартиру. Рано или поздно это должно случиться, нельзя же быть обузой людям до скончания века. Плетневу было заранее известно, что он станет баловать сына сверх всякой меры. Однако возможности у них небольшие. Турецкие же хотя держат мальчика в строгости, но все равно ему доступны такие соблазнительные вещи, которых у Плетнева дома пока нет: плеер, видеомагнитофон, интересные книги и альбомы, а главное — компьютер. Правда, Ирина Генриховна разрешает ему проводить за ним не больше часа в день, следит строго. Антон понимает, что при этом она заботится о Ваське, хотя мальчику такое ограничение не нравилось, он жаловался отцу. Разумеется, жалоба была спокойная, не слезливая, все-таки ему у Турецких хорошо.
Сегодня Плетнев и Васька погуляли по набережной, дошли до Крымского моста, поели в кафе мороженого. На обратном пути купили в универсаме много продуктов. Антон мучался из-за того, что Турецкие не берут с него денег, сын живет у них на всем готовом, поэтому при каждом визите старался купить в дом побольше еды. Провиант являлся подарком сыну, но все в таких больших количествах, чтобы хватило всем: фрукты, сладости, соки, хорошие консервы.
Вернувшись домой, Плетнев без десяти девять позвонил Дмитрию Михайловичу. Ему казалось, что каждый человек старается обязательно посмотреть вечером программу «Время». Значит, после девяти отрывать от телевизора неудобно, а сейчас самый раз.
— Дмитрия Михайловича нет, он в отъезде, — сообщил приятный женский голос.
— Далеко?
— За границей, в Австрии.
— И когда вернется?
— В воскресенье.
Поблагодарив собеседницу, Антон положил трубку. Сегодня среда, значит, впереди маячат несколько дней простоя. Все работают: Турецкий отправился в Самару, Щеткин зондирует почву насчет бывших однополчан генерал-лейтенанта, ему же придется поплевывать в потолок.
Нет ничего хуже вынужденного безделья. Плетнев просмотрел свои записи, пытаясь натолкнуться на какую-нибудь идею. Вспомнил, что Свентицкий упоминал юриста Владимира Иосифовича, тоже приходившего к нему по поводу помещения. Обычно юристы в таких делах являются правой рукой предпринимателя, те проводят с ними больше времени, чем с кем-либо другим. Если это такой близкий человек, значит, дома у Вересаева про него тоже знают. Разговаривал он скорей всего с женой Дмитрия Михайловича. Что, если спросить у нее про юриста?
Он позвонил по вересаевскому телефону. Отозвалась та же самая женщина.
— Простите, мне известно, что Дмитрий Михайлович в командировке. А дело не терпит отлагательства. Может, вы знаете телефон Владимира Иосифовича?
— Конечно, знаю.
Очевидно, юрист был совсем близким человеком, женщина моментально назвала десятизначный номер мобильника. Не каждый телефон запоминается наизусть, лишь те, которыми постоянно пользуешься. Длинные номера мобильников редко помнят даже сами владельцы.
Плетнев посчитал, что сегодня звонить юристу поздно, поговорить с ним можно и завтра. Вместо этого позвонил Петру, рассказал о результатах своих сегодняшних поисков.
— Правильно сделал, Антон, что не позвонил юристу, — одобрил тот. — Публика ушлая, к разговору с ними требуется серьезная подготовка. Ты, кстати, взял копию их регистрации?
— Зачем? Прочитал и кое-что записал.
— Антон, не поленись — подскочи завтра в эту регистрационную контору, сделай ксерокс. Потом встретимся с тобой. Мне уже приходилось сталкиваться с подобными документами, там имеется много хитростей. Давай предварительно все обсудим, чтобы не попасть впросак. Потом уже звякнешь юристу.
Плетнев так и сделал. С утра он съездил в регистрационную службу, сделал нужные ксероксы, отблагодарив сотрудницу коробкой конфет, и в двенадцатом часу появился у Щеткина в МУРе.
— Сам-то ты заметил здесь какую-нибудь странность? — спросил Петр, внимательно прочитав документы.
— Нет, — признался Антон, — по-моему, все нормально.
— Имеется одна закавыка. Профиль фирмы «Семицветик» какой?
— Полиграфический.
— А это что? — Щеткин показал пальцем на строку: «Ремонтно-строительная деятельность». — Это с какого боку припека появилось? Днем полиграфисты, а вечером маляры?
— Я посчитал, что это формальная запись. Вдруг надумают сделать в офисе ремонт, а у них уже есть разрешение на то, чтобы самим отремонтировать свое помещение.
— С какой стати им ремонтировать самим, откуда у них в штате появятся такие специалисты? Они другую фирму найдут. Тут явная лазейка. Именно здесь придется копнуть, выяснить, для чего им это понадобилось. Обычно при помощи таких фокусов происходит отмывка денег. Обычный трюк. И ты сразу выясняй, для чего понадобилась эта позиция, не стесняйся.
— Ладно, — кивнул Антон. — Так и сделаю. А ты сейчас чем занимаешься?
— Узнал адреса этих подмосковных гавриков, Вертайло и Гайворонского, и Легостаева в Москве.
— С москвича начнешь? — спросил Плетнев, как о нечто само собой разумеющемся.
— Как раз начну с Вертайло, раз уж он засветился в собачьем питомнике.
— Неужели умер? — покачал головой Турецкий. — Вот беда так беда. А от чего? Сильно болел?
— Насколько мне известно, Сергей Иванович совсем не болел. Не слышала, чтобы он на что-то жаловался или вызывал «скорую». Он, даже можно сказать, погиб. Споткнулся на улице, упал, ударился головой.
— То есть несчастный случай.
— Получается.
— И где это произошло?
— Да недалеко от дома. У нас тут что-то вроде парка.
— Вы извините, что я вас расспрашиваю. Но я следователь, приехал из Москвы рамках одного уголовного дела. Сергей Иванович не имеет к нему прямого отношения, просто мы надеялись, что он сумеет помочь как консультант.
Женщина удивилась:
— Чем же простой пенсионер поможет московским следователям?
— Пенсионер-то он пенсионер. Но ведь он известный коллекционер.
— Да что вы говорите?!
— Вы не знали этого?
— Первый раз слышу.
— Коллекционеры не любят афишировать свои увлечения. В собрании всегда могут найтись какие-нибудь дорогие вещи, которые станут приманкой для жуликов. В силу профессиональной привычки я исключаю всякие случайности и начинаю думать, что кто-то был заинтересован в гибели Козорезова. Когда это произошло?
— Две недели назад.
— Ему сколько лет было?
— Семьдесят два.
— Чувствовал он себя?..
— Вроде бы хорошо, бодренький. Гулять ходил. Вот на прогулке и упал.
— Утром, вечером?
— Вечером. Перед сном гулял.
— Кто-нибудь из соседей видел, как именно это произошло?
— Нет. Случайные прохожие заметили его лежащим, вызвали «скорую», да было поздно.
— Печально, печально, — покачал головой Александр Борисович. — Сергей Иванович жил один?
— Последнее время — да. Его жена года четыре назад скончалась.
— Кто из родственников у него остался?
— Сын есть, Валентин. Он в Тольятти живет, на ВАЗе работает.
— Как мне с ним связаться?
— К сожалению, не знаю, — вздохнула женщина. — Может, вечером кто-нибудь из его ровесников скажет. Валю тут многие знали, кто-то с ним в школе учился. А вообще-то он завтра приедет. Ему какие-то документы нужно оформлять. Он говорил мне, что в четверг будет.
Ознакомительная версия.
