Боб, — говорит Рон. — Иногда я раскрываю сердце нараспашку.
— Ничего страшного, — отвечает Боб. — Много пищи для размышлений. И я обязательно передам ваш отзыв кому-нибудь в IBM, как только представится возможность.
— Довольно скоро вы поймете, Боб, что с Роном не обязательно соблюдать такую вежливость, — говорит Ибрагим. — Мне потребовалось на это около недели.
Боб кивает.
— Кроме того, его легко отвлечь. Как только вы почувствуете, что Рон начинает уходить в сторону, что иногда с ним бывает, то простое «Вы видели матч?» или «Вы видели бой?» сработает как кнопка перезагрузки.
— Как «Челси» выиграл этот матч, я даже знать не хочу, — ворчит Рон, качая головой. — Грабеж средь бела дня!
— Тогда за работу, джентльмены, — говорит Ибрагим.
Ноутбук Боба стоит открытым на столе, и трое мужчин собираются вокруг него. Вчера Рон с Ибрагимом нанесли Мервину еще один краткий визит, объяснив по-мужски, что, по их мнению, происходит. Рон рассудил, что будет лучше, если Мервин узнает это от них, поскольку он из тех мужчин, которым труднее усваивать информацию, когда она исходит от женщин.
Мервин согласился притормозить общение на неделю и передать им свою переписку с Татьяной. Главная идея состояла в том, чтобы расставить ловушку и посмотреть, кто стоит за аферой и можно ли вывести этих людей на чистую воду. Затем, по мнению Рона, их следует «хорошенько вздуть» или же, по мнению Ибрагима, «сдать соответствующим властям».
Разумеется, Мервин продолжает надеяться, что Татьяна — это именно Татьяна и что его одиночеству может прийти конец. Рон это понимает. Он провел Рождество с Полин, и все прошло не совсем гладко. Она потрясная цыпочка на самом деле, и Рон знает, что попытался прыгнуть выше головы, но он собирался открыть подарки сразу после завтрака, поскольку это правильно, в то время как Полин хотела подождать окончания обеда. Конечно, они открыли их после обеда, но это было совсем не то. Рону не привыкать к компромиссам, отнюдь, но на сей раз дело зашло слишком далеко. Так что теперь у них небольшой перерыв, чтобы побыть отдельно друг от друга и остыть. Рон скучает по Полин, но не собирается извиняться, ведь он явно прав.
Боба Уиттакера они рекрутировали в качестве технического эксперта после его блестящего выступления в канун Нового года. Сначала все они вместе посмотрели турецкий Новый год, а потом разбрелись по своим постелям. И только Рон с Ибрагимом решили не спать. Они сели пить виски и три часа спустя еще раз встретили Новый год, подняв бокал за Джойс и Элизабет в их отсутствие.
Джойс предупредила, что Боб может проявить застенчивость и сказать нет. Однако Ибрагим изложил Бобу свой план, и Боб, который, как и Джойс, смотрел программу о «любовном мошенничестве», был только рад помочь. На самом деле он даже был счастлив воспользоваться шансом.
Прямо сейчас Боб открыл последнее сообщение Татьяны Мервину. После недолгих переговоров они решили, что Рону будет позволено зачитать это вслух, чему Рон, безусловно, рад, поскольку ему кажется, что ни Ибрагим, ни Боб не решились бы читать с акцентом, а акцент — это практически половина удовольствия. Рон читает:
— Мой дорогой, мой принц, моя сила… — Прямо непорочная любовь, господи! — Осталось чуть больше недели до того мгновения, когда я увижу тебя, когда растаю в твоих объятиях, когда мы поцелуемся как любовники. — Наверное, тут можно и без акцента. — Я надеюсь, ты так же взволнован, как я. Только у меня есть одна проблема, мой милый, добрый мальчик. — О, вот оно! — Мой брат недавно попал в больницу из-за несчастного случая на работе. Он упал с лестницы, и потребуется, скорее всего, две тысячи фунтов стерлингов, чтобы оплатить его счета. — Держу пари, так и будет! — Если у меня не получится заплатить, то, боюсь, я не смогу приехать к тебе, поскольку буду выхаживать брата. Дорогой, что мне делать? — Я бы подсказал, что ей делать. — Я не могу просить у тебя еще больше денег, ведь ты и так был щедр со мной. Но, боюсь, что без денег мне придется остаться и заниматься братом. У тебя всегда было хорошо с идеями, мой Мервин, возможно, ты подскажешь, что можно сделать. Мысль о том, что я не увижу тебя на следующей неделе, разбивает мне сердце. Твоя вечно любящая Татьяна.
— Бедный Мервин, — вздыхает Ибрагим.
— И что теперь? — спрашивает Боб.
— Теперь мы ответим, — говорит Ибрагим и начинает печатать: — Моя дорогая Татьяна, как я тоскую по твоим прикосновениям…
Как бы сильно Рон ни ценил романтическую поэзию, он решает, что на сегодня с него достаточно, и оставляет переписку Бобу с Ибрагимом. Последний выглядит довольно счастливым. Рон до сих пор чувствует вину за то, что они не поиграли на Рождество в «Крокодила». Но Ибрагим должен понимать, что дело тут в принципах.
Когда Рон идет по Куперсчейзу, дорогу ему перебегает лисенок. С белыми кисточками на обоих ушах. Рон часто видит его — то шныряющего по кустам, то вылезающего из них. С лисами проще, чем с людьми: они не пытаются никого дурачить, не притворяются тем, кем не являются.
— Удачи тебе, старина, — говорит лисенку Рон.
А может, Рону и вовсе не придется слишком долго переживать о Полин? Подарки после обеда — надо же такое выдумать! Честно говоря, это даже не первый случай. Она слушает «Радио-2» вместо спортивного, а еще заставила его смотреть французский фильм или что-то в этом роде. Хотя если привыкнуть к «Радио-2», то оно даже начинает казаться неплохим. И фильм тоже был хорош, про интересное убийство, пусть даже с субтитрами. И вообще, открывать подарки после обеда тоже нормально, просто тогда он был слишком возмущен, чтобы признать это. Может, она все-таки достаточно хороша для него? Хотя если она хороша, а Рон до сих пор продолжает размышлять и сомневаться, то хорош ли для нее он? Что Полин видит от него, кроме упрямства? Хотя, с другой стороны, он упрям лишь тогда, когда прав, и в этом не изменится ни на йоту. И даже не просите, сэр!
Однако Рону бы хотелось, чтобы сейчас она была здесь.
Рон смотрит на телефон. Ни одного нового сообщения. Что ж, выводы напрашиваются сами собой. Выходит, она просто легла спать, не поцеловав его на ночь. Может, стоит ей написать?
Некоторое время Рон глядит на телефон, будто каким-то волшебным образом в нем
