Спички с крикливой рекламой «Трех тузов» на картонке передали в детективное бюро, и сотрудники отдела по расследованию убийств и 87-го участка тяжело вздохнули, поняв, что им предстоит еще много чертовски трудной работы, требующей беготни.
Перед свиданием Клинг одевался тщательно.
Он чувствовал, хотя и не знал точно почему, что обращаться с Клер Таунсенд и вести себя за обедом ему следовало чрезвычайно осторожно. Он признался самому себе, что никогда еще — или почти никогда — ни одна девушка не очаровывала его так сильно, и если он не сможет ее удержать, то это будет для него очень тяжелым — или даже невыносимым — ударом. Он понятия не имел, как ее покорить, не считая того, что интуиция убеждала его действовать осторожно. В конце концов, сама Клер его неоднократно предупреждала. Она выставила знак «Соблюдай дистанцию!», затем прочитала его вслух, а потом еще перевела на шесть языков, но тем не менее все-таки приняла его предложение.
«И это, вне всяких сомнений, доказывает, — подумал он, — что эта девушка от меня без ума».
Этот образец дедукции почти не уступал высокому уровню проделанной им детективной работы. Безуспешность попыток продвинуться в расследовании убийства Джинни Пейдж заставила его почувствовать себя тупицей. Берт очень хотел когда-нибудь получить повышение и стать детективом 3-го класса, но теперь питал серьезные сомнения, есть ли у него хотя бы задатки, необходимые детективу. Почти две недели миновали с тех пор, как к нему пришел Питер Белл. Почти две недели назад Белл накорябал свой адрес на клочке бумаги, который до сих пор хранился в одном из отделений бумажника Клинга. За это время произошло много событий. И они дали Клингу повод для не совсем здорового самокопания.
В этот момент он был почти готов оставить дело тем, кто сумеет справиться с такими вещами. Его дилетантская беготня, невнятные вопросы принесли нулевой результат — так, по крайней мере, он считал. Единственной важной его находкой стала Клер Таунсенд. Он был уверен, что Клер — это важно. Она была важна сейчас, и он чувствовал, что со временем станет еще важнее.
«Поэтому почистим эти проклятые ботинки. Ты же не хочешь выглядеть неряхой?»
Клинг достал из шкафчика ботинки и принялся наводить глянец.
Только он плюнул на правый ботинок, как в дверь постучали.
— Кто там? — крикнул он.
— Полиция. Открывай, — сказал голос за дверью.
— Кто?
— Полиция.
Клинг поднялся на ноги с закатанными брючинами и испачканными черным кремом руками.
— Это шутка? — спросил он, подойдя к закрытой двери.
— Ну давай, Клинг, — сказал голос. — Ты знаешь шутки получше.
Клинг открыл дверь. В холле стояли двое мужчин. Оба громадного роста, оба одеты в твидовые костюмы поверх свитеров с V-образными вырезами, оба со скучающим видом на лицах.
— Берт Клинг? — спросил один из них.
— Да, — отозвался озадаченный Клинг.
Блеснул полицейский значок.
— Моноган и Монро, — произнес один из них. — Отдел по расследованию убийств. Я Моноган.
— А я Монро, — сообщил другой.
«Они словно Траляля и Труляля»,[11] — подумал Клинг и сдержал улыбку. Ни один из гостей не улыбался. Каждый из них выглядел так, будто только что вернулся с похорон.
— Заходите, ребята, — сказал Клинг. — Я как раз одевался.
— Спасибо, — поблагодарил Моноган.
— Спасибо, — вторил ему Монро.
Они вошли в комнату. Сняли шляпы. Моноган прочистил горло. Клинг смотрел на них выжидающе.
— Хотите выпить? — спросил он, не понимая, зачем они пришли, и чувствуя в их присутствии благоговейный страх.
— Мне неразбавленного, — произнес Моноган.
— Мне маленький глоток, — сказал Монро.
Клинг подошел к шкафчику и достал бутылку.
— Бурбон подойдет?
— Когда я был патрульным, — отозвался Моноган, — мне бурбон был не по карману.
— Это подарок, — пояснил Клинг.
— Никогда не беру виски. Если кто-нибудь на участке хотел со мной встретиться, он платил наличными.
— Это единственный способ, — сказал Монро.
— Подарок-то от отца. Он принес, когда я лежал в больнице. Но сестры не разрешали мне дотронуться до бутылки.
— Ты не можешь их осуждать, — заявил Моноган.
— Не хватало им еще об алкоголиках заботиться, — с серьезным видом произнес Монро.
Клинг принес им выпивку. Моноган помедлил.
— А ты не выпьешь с нами?
— У меня важное свидание, — объяснил Клинг. — Хочу сохранить ясную голову.
Моноган посмотрел на него тусклым взглядом рептилии. Затем пожал плечами, повернулся к Монро и произнес:
— За тебя.
Монро поблагодарил за тост.
— Твое здоровье, — не улыбнувшись, сказал он и залпом выпил свою порцию.
— Хороший бурбон, — заметил Моноган.
— Превосходный, — развил мысль Монро.
— Еще? — спросил Клинг.
— Благодарю, — сказал Моноган.
— Нет, — поддержал Монро.
Клинг посмотрел на них:
— Вы сказали, что вы из отдела по расследованию убийств?
— Да, Северный отдел.
— Моноган и Монро, — сказал Монро. — Слышал о нас? Мы раскрыли тройное убийство Нельсона — Николса — Пермена.
— О! — воскликнул Клинг.
— Да, — скромно потупился Моноган. — Крупное дело.
— Одно из крупнейших, — добавил Монро.
— Серьезное дело.
— Да.
— Над чем сейчас работаете? — улыбаясь, спросил Клинг.
— Убийство Джинни Пейдж, — откровенно заявил Моноган.
Стрела страха вонзилась Клингу прямо в горло.
— О? — выдохнул он.
— Да, — подтвердил Моноган.
— Да, — поддакнул Монро.
Моноган прочистил горло и спросил:
— Давно ты в полиции, Клинг?
— Совсем… совсем недавно.
— Это заметно, — усмехнулся Моноган.
— Видно за милю, — согласился с ним Монро.
— Ну и как работа, нравится?
— Нравится, — нерешительно ответил Клинг.
— Хочешь ее сохранить?
— Хочешь и дальше работать полицейским?
— Да, конечно.
— Тогда держи свою задницу подальше от убийств.
— Что? — спросил Клинг.
— Он имеет в виду, — объяснил Монро, — что ты должен держать твою задницу подальше от убийств.
— Я… не понимаю, что вы имеете в виду.
— Мы имеем в виду, чтобы ты держался подальше от трупов. Трупы — это наша работа.
— Мы любим трупы, — пояснил Монро.
— Ты понимаешь, что мы специалисты? Когда у тебя случается сердечный приступ, ты зовешь врача-сердечника, правильно? Вызываешь врача-отоларинголога, когда у тебя ларингит, так? О'кей, а если у тебя есть труп, ты звонишь в отдел по расследованию убийств. Это мы. Моноган и Монро.
— Ты не звонишь патрульному в мокрых штанишках.
— Звонишь в отдел убийств. Не тому, кто гуляет по участку.
— Не копу, который толкается на улице.
— Не тебе! — воскликнул Моноган.
— Не тому, кто крутит по ночам дубинку.
— Не регулировщику движения.
— Ясно? — спросил Монро.
— Да, — ответил Клинг.
— Станет еще гораздо яснее, — добавил Моноган. — С тобой хочет поговорить лейтенант.
— Зачем?
— Лейтенант забавный парень. Он считает, что отдел по расследованию убийств — лучшее подразделение в городе. Он руководит отделом убийств и не любит, когда кто-нибудь сует свой нос, куда его не просят. Выдам тебе один секрет. Он даже не хочет, чтобы детективы из твоего участка лезли в убийства. Беда в том, что он не может отказаться от их помощи и сотрудничества, и главным образом потому, что твой участок каждый год ухитряется получать так много чертовых убийств. И он терпит детективов — но он не обязан терпеть дурацких патрульных.
— Но зачем он хочет меня видеть? Я уже все понял и не буду совать свой нос… и извиняюсь и…
— Тебе не следовало совать нос, — согласился Моноган.
— Определенно не следовало.
— Но я не причинил никакого вреда. Я только…
— Кто знает, какой вред ты причинил? — хмыкнул Моноган.
— Ты мог причинить невыявленный вред, — предположил Монро.
— Ах, черт, — сказал Клинг, — у меня же свидание.
— Да, — подтвердил Моноган. — С лейтенантом.
— Позвони своей подруге, — посоветовал Монро. — Скажи, что у тебя проблемы с полицией.
Клинг взглянул на часы.
— Я не могу с ней связаться, — сказал он. — Она сейчас учится.
— Развращение несовершеннолетних, — ухмыльнулся Моноган.
— Лучше не говори об этом лейтенанту.
— Она учится в колледже, — уточнил Клинг. — Послушайте, я освобожусь к семи?
— Возможно, — кивнул Моноган.
— Бери пальто, — сказал Монро.
— Ему не нужно пальто. Приятная, безветренная погода.
— Позднее может похолодать. В такую погоду чего доброго схватишь воспаление легких.
Клинг тяжело вздохнул:
— Вы не против, если я вымою руки?
