Ознакомительная версия.
— Простите, Эдуард Николаевич, — справа от Гусейнова взметнулась вверх рука Володи, — у меня есть всего один вопрос.
— Пожалуйста. — По лицу Сайкина проползла легкая усмешка. — Я с удовольствием отвечу.
— Вот вы любезно сообщили нам о том, что месяц назад корабль прошел технический контроль. Но мы все здесь люди взрослые и прекрасно знаем, сколько стоит получить такую бумажку.
После этих слов в зале одобрительно зашумели.
— А вот не могли бы вы, — продолжил, приободрившись, Володя, — сообщить нам также, сколько месяцев назад ваш замечательный корабль сошел с конвейера? Мне кажется, что, когда дело касается безопасности, это более важно.
В зале зашумели громче, и Володя с торжествующим видом уселся на место.
— Граждане, попрошу спокойствия, — повысила голос Лариса Анатольевна. — Вы мешаете Эдуарду Николаевичу ответить на вами же заданный вопрос.
Зал слегка успокоился. Лариса Анатольевна посмотрела на ухмыляющегося Володю. В ее взгляде Гусейнов не увидел ничего хорошего.
— Сухогруз «Ист» сошел с конвейера в восемьдесят девятом году. Ни одной аварии не было. — Эдуард Николаевич посмотрел на Володю. — У вас есть еще какие-нибудь вопросы?
— Больше вопросов не имею. — Володя весело переглянулся с соседями. — Пока, по крайней мере.
Сайкин сел обратно за стол и что-то прошептал на ухо Ларисе Анатольевне. Та в ответ несколько раз молча кивнула.
Это заняло меньше минуты, но Гусейнов понял, что означают эти перешептывания. Скорее всего, Володя в этот раз останется на берегу. А может быть, и вообще потеряет работу.
«А ведь я его предупреждал, — подумал Гусейнов. — Идиот! Скорее всего, его вызовут в кабинет после общего собрания и там сообщат, что в его услугах больше не нуждаются. А дальше все зависит от того, как он станет себя вести. Если устроит скандал, то может начинать искать новую работу. Если раскается и как следует извинится, то у него будет шанс поехать в следующий раз. — Гусейнов скосил глаза на Володю, который совершенно не замечал своей оплошности. — Образованные — они все такие. Считают, что заменить их некем. А незаменимых людей не бывает».
— А теперь я хотела бы представить вам руководителя вашей группы Марата Таировича Гусейнова, — донесся до него голос Ларисы Анатольевны. — Марат Таирович, прошу вас показаться залу.
Тут же справа последовал толчок локтем в бок.
— Давай, начальник. Тебя вызывают.
Гусейнов поднялся со своего места и, неловко сутулясь, вышел к столу. Третий раз в жизни ему приходилось это делать, и все же он чувствовал неловкость. Точно такую же, какую он чувствовал в школе, когда его вызывали к доске читать наизусть стихотворение.
Эдуард Николаевич поздоровался с ним за руку, Лариса Анатольевна приветливо улыбнулась.
— Марат Таирович является нашим опытнейшим специалистом, — провозгласила Лариса Анатольевна. — По всем вопросам, пока вы будете в пути, обращайтесь непосредственно к нему. Марат Таирович, вы хотите что-нибудь сказать?
Из первого ряда ему активно подмигивал Володя.
— Я хотел бы пожелать нам всем счастливой поездки, — сказал Гусейнов. — И спокойного моря.
— Я хотела бы присоединиться к пожеланию Марата Таировича. Удачи вам, дорогие друзья, и помните, что в нашей компании комфорт вам гарантируется.
Торжественная часть была закончена. Праздничной части программа не предусматривала. Праздничная часть состоится, когда они, закупив необходимое количество автомобилей и беспрепятственно пройдя все таможни, вернутся обратно.
Гусейнов собирался уже идти к выходу, но его окликнула Лариса Анатольевна. Когда они были наедине, она обращалась к нему исключительно по имени. Отчество существовало для публики. Гусейнов каждый раз удивлялся, что Лариса Анатольевна вообще помнит его отчество. Для совладельца компании «Владивосток-3» он был точно таким же челноком, как и все остальные. Разве что работал дольше.
— Марат, попроси Моршанских зайти ко мне в кабинет.
— Хорошо, Лариса Анатольевна.
— И передай ему, чтобы он поторопился. У меня мало времени.
Лариса Анатольевна отвернулась и начала что-то объяснять Эдуарду Николаевичу. Аудиенция была окончена.
— Мне все равно, какой у него опыт, — услышал Гусейнов за спиной голос Сайкина. — Я считаю, что, чем меньше на корабле смутьянов, тем лучше.
Разговор шел о Володе.
Володя поджидал его возле выхода. Увидев Гусейнова, он явно оживился.
— Марик, ты сейчас куда?
— У меня дела.
— Слушай, а может, зайдем тут рядом, выпьем по кружечке. У меня, правда, с деньгами неважно.
— Нет, у меня действительно дела. — Гусейнов помолчал. — Володя, тебя Лариса Анатольевна в кабинет требует. Сказала, чтобы срочно подошел.
— Чего еще этой суке надо? — Володя сплюнул. — Очередную нотацию собирается мне прочитать. Так мне ее нотации вот где сидят. Значит, ты никак? Ну ладно.
Володя двинулся обратно внутрь. Через несколько шагов он обернулся:
— Слушай, Марик, а ты не слышал, может, она про меня чего-нибудь говорила?
— Не знаю, — пожал плечами Гусейнов.
— Ну и ладно.
«Какого черта я должен сообщать человеку, что его собираются уволить, — думал Гусейнов, глядя на вход, в котором скрылся Володя. — Сами пусть говорят. А он тоже хорош! Совсем ума нет у человека. Давно известно: не хочешь неприятностей — не задавай лишних вопросов. Особенно начальству. Особенно в присутствии всех».
И все-таки ему было искренне жаль Володю. Жаль, что в эту поездку придется отправиться без него. Сколько раз они уже ездили вместе? Раз пятнадцать, не меньше.
Но надо думать о своих делах.
Гусейнов посмотрел на часы. Они показывали половину первого. Через два часа у него встреча с Мичманом. Время еще было. Вполне хватит на то, чтобы забежать куда-нибудь перекусить.
Меньше всего Гусейнову сейчас хотелось выслушивать излияния Володи. Это самая плохая прелюдия перед ответственной встречей. А если он проторчит здесь еще какое-то время, избежать этого ему не удастся.
Из-за поворота показался автобус, и Гусейнов со всех ног бросился к ближайшей остановке. Он успел добежать до нее как раз тогда, когда автобус распахнул двери.
Забравшись внутрь, Гусейнов бросил последний взгляд на офис компании «Владивосток-3». Завтрашним утром все челноки должны были встретиться непосредственно в порту.
Как и предполагал Гусейнов, разговор с Ларисой Анатольевной оказался весьма бурным. И при этом не слишком продолжительным.
Не вдаваясь в излишние объяснения, бывшему университетскому преподавателю Володе попросту указали на дверь.
— Наша компания не нуждается больше в ваших услугах, — лаконично заявила Лариса Анатольевна. — Я вас больше не задерживаю.
Володя, приготовившийся к длительным препирательствам, оказался не готов к такому повороту событий. Он замер в дверях, обдумывая услышанное.
— Но… — невнятно протянул он.
— Все организационные вопросы решите в отделе кадров. В моем кабинете тебе дольше находится незачем.
У Володи в голове вертелись какие-то обрывочные фразы, мелькали слова «профсоюз», «КЗОТ», какие-то другие слова.
— Вы не имеете права, — наконец произнес он.
Эдуард Николаевич, сидящий в кресле у окна, посмотрел на Володю с удивлением:
— Это по какой же причине я не имею права решать, кто мне нужен на моем корабле, а кто не нужен?
— Вы не имеете права уволить меня вот так вот сразу.
Тем временем Лариса Анатольевна нажала под столом кнопку вызова охраны. Эдуард Николаевич ухмыльнулся:
— Вы что же, собираетесь подать на меня в суд?
— А если бы и так? — начал заводиться Володя. — Или вы считаете, что я не наскребу денег на более или менее приличного адвоката? Я, между прочим, кандидат наук.
— В таком случае вы в состоянии внимательно перечитать договор. Советую сходить в отдел кадров и ознакомиться. — Сайкин повернулся к Ларисе Анатольевне. — Ларочка, мне кажется, имеет смысл вызвать охрану.
— Уже вызвала.
— Я это так не оставлю! — кипятился Володя.
В этот момент в кабинете появились охранники — два здоровых молодца в форменной одежде.
Они сумели оценить обстановку очень быстро, и спустя пару секунд Володя оказался в весьма неудобной позиции с заломленными назад руками.
— Ребята, проводите господина Моршанских в отдел кадров и проследите, чтобы он там не безобразничал. После того как он все закончит, выкиньте его из офиса на улицу. — Лариса Анатольевна улыбнулась. — Только без грубостей, а то господин Моршанских собирается с нами судиться. — Ее лицо опять сделалось жестким. — И чтобы он никогда больше не переступал порог нашего офиса.
Ознакомительная версия.
