Ознакомительная версия.
– С ножом обращаться умеет? – почти утвердительно сказал Гуров.
Репин сумрачно и подозрительно посмотрел на него и тут же отвел глаза. Его мужественное лицо чуть побледнело.
– Полагаю, умеет, – ответил он, стараясь говорить равнодушно.
– Вы плохо себя чувствуете? – иезуитским тоном спросил Мышкин. – Может быть, воды?
Репин протестующе махнул рукой.
– Все в порядке, – тихо сказал он. – Просто я еще не пришел в себя после своей трагедии… Прошу меня извинить.
– Вам не за что извиняться, – великодушно проговорил Мышкин. – Действительно, в последнее время на вас столько навалилось… Кстати, об убийстве вашей жены – вы не могли бы прояснить, что могло понадобиться Виктории Николаевне той ночью на Лосином острове?
На генерала было жалко смотреть. Ему, казалось, все труднее удавалось сдерживать переполнявшие его чувства. Лицо его все больше бледнело, уголки губ предательски дрожали, глаза погасли.
– Господи, ну откуда мне знать? – воскликнул он. – Меня не было в Москве. Для меня самого это было полной неожиданностью! Она была такой домоседкой… Не знаю, что заставило ее ехать ночью на край света.
– Простите, а ваша семейная жизнь? – спросил Гуров. – Между вами были недоразумения?..
– Мы прекрасно жили, – сухо сказал Репин. – Семейная жизнь здесь ни при чем.
– Может быть, ваша супруга оказалась жертвой каких-то обстоятельств? – деликатно поинтересовался Мышкин. – Какие-нибудь долги, нежелательные знакомства?..
Пока Репин со сдержанным негодованием отвечал на этот вопрос, Гуров наклонился к самому уху Крячко и шепнул:
– Выйдем-ка на минуту!
Крячко не нужно было повторять дважды. Они вышли в коридор, и Гуров быстро сказал:
– Нужно немедленно разыскать этого Гулыгу! Нужно во что бы то ни стало опередить Репина. Нельзя терять ни минуты! Возьми с собой ребят – Афанасьева и Дубинина и задержи его! Постарайся сделать так, чтобы было поменьше шума. Как только он будет у тебя в руках, позвони мне. И постарайся, чтобы никто об этом пока не знал.
– Все будет сделано, шеф! – бодро сказал Крячко и тут же умчался.
Гуров вернулся в кабинет. Генерал с беспокойством посмотрел на него и тут же обратился к Мышкину с просьбой:
– Простите меня, но, может быть, я пойду? Я в самом деле ничем больше не могу вам помочь. Для меня все произошедшее является полной загадкой, кошмаром… Иногда мне кажется, что все это мне приснилось. Моя жена стала жертвой маньяка!
– Ваша жена не стала жертвой маньяка, – спокойно заметил Гуров. – Ее убили совсем по другим мотивам. Маньяк здесь ни при чем. Есть совершенно точные доказательства этого. Тот, кто выстраивал это преступление под почерк маньяка, просто не знал, что убийца давно находится за решеткой.
– Вот как? – растерянно сказал Репин. – Я, разумеется, тоже этого не знал. Но тогда еще менее понятно…
– Да, пока непонятно, – кивнул Гуров. – Но в конце концов мы доберемся до разгадки. Одно скажу – убийства вашей жены и вашего адъютанта связаны между собой.
– Что вы имеете в виду? – негромко спросил Репин.
– Только то, что сказал, – ответил Гуров. – Эти убийства связаны между собой.
– Пока это всего лишь предположения, – поспешил добавить Мышкин, с неудовольствием поглядывая в сторону Гурова. – Одна из версий, требующая тщательной проверки.
– Так, может, сначала лучше проверить? – страдальческим тоном спросил Репин. – Я понимаю, у вас работа… Но каждое упоминание об этих злодеяниях воспринимается как шок, вы меня понимаете?
Мышкин изобразил на лице понимание и уже собирался было сказать что-то утешающее, но Гуров опередил его:
– Врачи говорят, что шок – защитная реакция организма. Понятно, что ваш организм тоже защищается. Вам не хочется ничего слышать и видеть. Но ничего не поделаешь, от фактов никуда не скроешься. Рано или поздно они заставят обратить на себя внимание.
– Наверное, вы правы, – нетерпеливо сказал Репин. – Но какое это имеет ко мне отношение?
– Действительно, Лев Иванович, – вмешался Мышкин. – Мы выяснили интересующие нас вопросы и, пожалуй, можем отпустить Олега Викторовича…
– С такими темпами мы еще долго будем топтаться на месте, Леонид Георгиевич! – повысил голос Гуров. – И мы практически ничего еще не выяснили, ты это отлично знаешь! Господин генерал человек занятой, когда он еще выберет время посетить нас! Надо пользоваться предоставленной возможностью. Олег Викторович не понимает, какое отношение имеют к нему все эти убийства. Действительно, это очень серьезно. Каждую минуту пребывать в неизвестности, ломать голову, терзаться сомнениями…
– Не понимаю, чего ты хочешь, Лев Иванович? – сердито спросил Мышкин.
– Всего лишь объяснить Олегу Викторовичу, какое отношение к нему имеют эти убийства, – хладнокровно сказал Гуров. – Дело в том, что в середине августа ваша жена захотела встретиться со мной – как она намекала, по очень важному делу. Встреча состоялась, но не со мной, а с моим помощником. Не буду врать – диалога не получилось. Никакой информации ваша жена сообщать не стала. То ли раздумала, то ли не доверяла моему помощнику, не знаю… А второго сентября она была убита. Это убийство сопровождали весьма странные обстоятельства. Во-первых, оно было совершено как имитация тех убийств, что волновали всю Москву годом раньше. Впрочем, имитация была достаточно непрофессиональной, а главное, убийца-маньяк уже давно находился в тюрьме… А вторая странность – как раз накануне убийства вы отбываете в командировку.
Репин уже не то что побледнел – его лицо сделалось почти серым. Мышкин с тревогой покосился на него, но, к удивлению Гурова, сочувствия к генералу на этот раз не проявил. Похоже, ему и самому стало интересно, куда метит Гуров. Репин тоже удивил Гурова – он ожидал взрыва негодования, но генерал только сказал неприязненным тоном:
– Что же вы замолчали? Продолжайте, я слушаю.
– В командировку вы не берете с собой адъютанта, – продолжил Гуров. – И он, оставшись здесь, с большим рвением и расторопностью занимается похоронами вашей жены, словно специально из-за них и остался. Во всяком случае, со стороны складывалось именно такое впечатление…
– Ну, это ваши фантазии, уважаемый! – брезгливо заметил Репин. – Томилин просто отличный офицер, хладнокровный и расторопный, как вы выразились. Он связался со мной по телефону, сообщил страшную новость, я дал ему указание заняться похоронами – только и всего. Как только выдалась возможность, я сам прилетел сюда – только для того, чтобы забрать прах жены, между прочим. Ее родители выразили желание похоронить ее на родине. Я не мог им отказать.
– Вот еще одна странность, – сказал Гуров. – Командировку вам подобрали очень удобную – поближе к родителям жены. Тоже словно предвидя дальнейший ход событий. Кстати, кто подписывал вам командировку?
– Мой начальник, генерал Брюхатов, – мрачно ответил Репин. – Еще какие странности вы заметили? Может быть, вам показалось, что я недостаточно бурно выражаю свои чувства по поводу гибели жены? Не рву на себе волосы…
– Нет, зачем утрировать? – перебил его Гуров. – Гораздо больше меня настораживает тот факт, что смерть вашей жены повлекла за собой смерть вашего адъютанта. Это уже, простите, напоминает какую-то систему.
– В чем же вы видите тут систему? – хрипло спросил генерал.
– Дело в том, что Томилин погиб после того, как попытался подсунуть нам в качестве подозреваемого своего однокашника по фамилии Ермаков – я про него уже упоминал. Этот номер у него не прошел, и возникла опасность разоблачения.
– У вас есть доказательства, что все так и было? – спросил Репин. – Повторяю, личная жизнь моего адъютанта меня не касается.
– Но, видимо, она каким-то образом касается старшего прапорщика Гулыги, – подсказал Гуров. – И это еще одна странность, потому что прапорщик – тоже человек из вашего окружения.
– Я смотрю, вы всерьез рассматриваете меня в качестве кандидата в подозреваемые! – с кислой усмешкой произнес Репин. – Наверное, это самый удобный и нетрудоемкий способ ловить убийц, да, оперуполномоченный? Не нужно далеко ходить, ломать голову… Протянул руку, вот он – преступник!
– Вы прекрасно знаете, что это не совсем так, господин генерал! – ответил Гуров. – Еще в самом начале расследования вы предприняли все возможные меры, чтобы общественное мнение оказалось на вашей стороне. Из-за этого наша работа не очень-то клеилась. Разумеется, под общественным мнением я подразумеваю мнение высоких чиновников, как военных, так и гражданских. И насчет того, что нам нет необходимости ломать голову… Не знаю насчет головы, но, занимаясь этим делом, получил пулю в живот наш оперуполномоченный, а мой помощник чуть не лишился глаза. Да и ваш покорный слуга вполне мог сыграть в определенный момент в ящик. Так что ловить вас – это не самый безопасный способ улучшить показатели раскрываемости…
Ознакомительная версия.
