Ознакомительная версия.
– Садитесь, – услышал Гуров чей-то голос в наушниках.
Вскоре к парочке подошел Андронов.
– Привет. Здравствуйте, – это, видно, уже даме.
– Привет. Вот, хочет танцевать у Маревского.
Пауза. Рассматривает.
– Хорошо. Вы нам что-нибудь покажете?
– Да, – услышал полковник робкий голос Веры. Молодец, вперед не лезет.
– Группу «АББА» знаете?
– Конечно. Мне прямо здесь танцевать придется?
– А что такого, сейчас отодвинем пару столиков – и вперед. Посетителей мало. А те, кто есть, с удовольствием посмотрят.
– Ну, хорошо. Правда, старовато.
– Вы, как профессионал, должны быть готовы ко всему, – заметил Андронов.
Зазвучала музыка. Гуров слышал смех, прорвалась парочка одобрительных возгласов.
– Она ему нравится, – это Крячко делает доклад в микрофон. – Выпроваживает Петрова.
Песня оборвалась. Сидя в «Волге», Гуров видел, как длинноволосый вышел из бара. Через сотню метров его перехватят Нестеренко с Котовым, посадят в гуровский «Пежо» и никуда не отпустят, вдруг еще понадобится.
– Целует ручку, сажает за стол.
Через полчаса Андронов посадил Веру в машину и повез. Как оказалось, за город.
– Дело пахнет керосином, – поделился Гуров с Крячко, который ехал впереди на своем «мерсе».
– Похоже. Ты ножичек-то подаренный прихватил?
– Нет. Сегодня у меня оружие горячее, а не холодное, – ответил Гуров, оглядываясь.
Нестеренко и Котов не отставали, ориентируясь по «Волге».
– Как там наши бойцы? – Крячко не спускал глаз с белой «Ауди», в которой сидели Андронов и Вера.
– На месте, не волнуйся.
Вышли на Киевское шоссе. Скорости возросли – все-таки трасса.
– Может, мне немного отстать? – предложил Крячко.
– Нет уж, давай держись. Будь пассивен, но агрессивен.
– Где-то я об этом читал. Сворачивают в лес!
– Мимо! Едешь мимо. Ориентируй меня.
– Поворот направо.
– Понял. Проезжай двести метров, затем давай обратно.
Когда подъехал «Пежо», полковник уже проверил личное оружие.
Вскоре вернулся и Крячко.
– Мужики, времени нет, – Гуров вытащил наручники и пристегнул Петрова к дверце машины, чтобы тот не исчез. – Мы с Крячко с одной стороны дороги, Григорий и Валентин – с другой. Только по лесу, на открытые места не выходить. Помните, что он очень опасен. Все. Бегом марш.
Оперативники бросились в лес.
Гуров первые триста метров одолел как молодой, затем почувствовал, что годы берут свое, но темп не сбавил.
– Далеко, сука, ты девочку увез, – прошептал он, замирая на краю проселочной дороги и осматриваясь.
– Ну ты спринтер, Лев Иванович, – Крячко пыхтел сзади.
– Мы не только пьем, иногда мы еще и тренируемся.
– Во-о-он там, видишь? – вдруг прошептал Станислав, показывая чуть вперед и вглубь.
Приглядевшись, Гуров заметил между деревьями белое пятно кузова автомобиля.
– Соколиный глаз, – похвалил шеф, – с меня бутылка.
– Виски.
– Губа не треснет? Дистанция пятьдесят, пригибаемся и идем очень медленно.
– Ты командир, – согласился Станислав.
Вскоре Гуров услышал сладостные вздохи Веры. Оперативники переглянулись. Времени оставалось все меньше и меньше. По заключению экспертов, маньяк убивал своих жертв сразу же после полового акта. Тихо подошли к парочке. Станислав поднял вверх брови, но Гуров покачал головой.
Неожиданно Вера увидела Гурова. Он приложил палец к губам. Но было поздно.
Зверь что-то почувствовал.
Он стремительно перевернулся и прикрыл себя проституткой. Нож лежал рядом с ним.
Схватив его, Андронов прижал лезвие к горлу Веры.
– Стой, дядя Лева, не суетись. Зачем ты лезешь в игры молодых? Ну трахаю я девочку, тебе-то что? Что скажет твоя жена, когда я расскажу ей, какой ты герой?
Гуров сделал еще шаг.
– Тс-тс-тс, – произнес Андронов, Вера завизжала – по ее шее потекла кровь. – Ты думаешь, я шучу? Друг у тебя тоже нервничает. Зачем он меня обходит? Скажи ему, дядя Лева, чтобы стоял на месте.
Гуров боковым зрением увидел, как на другой стороне полянки появился Котов, а за ним и Нестеренко. Оба со стволами. Сейчас им дергаться не следовало, иначе может случиться непоправимое.
– Отпусти ее, тогда, может быть, тебя признают больным и не засадят навечно в одиночку.
– Я, мать вашу, мужик, а не тряпка и слушать вас не собираюсь. – Он уже дошел до машины, все время прикрываясь девочкой.
– Хочешь уехать? Уезжай, только девушку оставь.
– Лев Иванович, ты уже старый пень, чего ты лезешь? И не надо пытаться меня обставить!
Гуров покосился на Крячко, Станислав сжался, словно пружина, только руки с пистолетом были выставлены вперед. Он стоял левее и…
Громкий хлопок разорвал воздух. Андронов дернулся. Вера вцепилась в руку с ножом, пытаясь спасти себя.
Оперативники бросились к Вере.
У Крячко подкосились ноги, и он опустился на траву.
– Ну, ты как, сыщик? – Гуров, убедившись, что с Верой все в порядке, подошел к другу.
Крячко поднял на шефа мутные глаза:
– Не люблю я убивать.
* * *
Провели обыск в квартире Андронова, на всех блатхатах, в баре, в машине и гараже. Нашли пистолет Макарова, из которого были убиты Нелли и Игнатьев. Нашли женский сиреневый костюм, в который переодевался маньяк. А также дневник и карту Московской области. Всего на ней насчитали семнадцать крестиков, а под ними семнадцать имен. Благодаря этой карте нашли останки убитых девочек. Анну маньяк засыпал снегом, потому что убивал еще зимой. На месте остались лишь несколько косточек, все остальное, видимо, растащили звери.
Гуров внимательно прочитал дневник. Игнатьева нелюдь застрелил потому, что тот пытался найти Анну и постоянно задавал вопросы о ней. Оделся в женское платье, сел к Игнатьеву в машину и всадил ему пулю, а в нескольких метрах стоял полковник и ничего не подозревал.
Лизу он убрал потому, что она хотела пойти в милицию и все рассказать. Пришлось накачать ее наркотиками и в один «прекрасный» день организовать передозировку.
Анну он просто хотел и сделал так, что насладиться ею больше никто не смог. Это он отмечал в своем дневнике особо.
Вербицкий по совету Гурова (сам бы не догадался!) выплатил Вере Лентовой сто тысяч.
Три друга: два полковника и генерал – сидели за столом для совещаний и пили.
Наверное, они хотели избавиться от усталости после столь беспокойных дней…
Ознакомительная версия.
