– Шлялся? – Василий взглянул обиженно, заморгал. – «Волга» свернула, я машину бросил, бегом. Заскакиваю сюда, вижу, машины нет, парень с автоматом прогуливается.
Полковник не слушал, открыл гараж, вывел «Волгу», из ящика для перчаток достал свой «вальтер» и газовую «беретту». Но капитана распирала обида, он хотел объяснить:
– Стрелять в человека не могу. Подойти для проверки документов? Верная смерть. Звонить генералу? Вы, господин полковник, с меня шкуру спустите.
– И ты решил подождать, пока шкуру снимут с нас. – Гуров вытянул подсос, увеличил обороты, прогревал машину. – Интересно, зачем это Мустафа завел людей в подвал? Полагаешь, он решил нас угостить шампанским и поговорить о бренности земной жизни? Значит, стрелять в вооруженного автоматом человека ты не можешь? А ожидать с оружием в руках, пока твоих коллег разрежут на кусочки, выжгут им глаза?
Василий отпрянул, начал заикаться.
– Я не знал ни о подвале, ни о гараже, – бормотал он, завороженно глядя, как полковник дрожащими пальцами выколупывает из пачки сигарету и долго щелкает зажигалкой.
– Ты ничего не видел, не знаешь, если потребуется, рапорт я напишу. – Гурову удалось прикурить, и он несколько раз затянулся.
– А этот? – Василий указал на труп автоматчика. – Ведь это я его. Он начал стрелять по двери, я и выстрелил.
– Значит, самозащита, пока молчи, начнешь объясняться, нас спалишь. – Гуров сжег сигарету, закурил новую. – Капитан, вам приказ понятен?
– Так точно, господин полковник!
– Позвоните генералу, скажите, слышали взрыв, и только. При осмотре обнаружат трупы, следы взрыва, наркотики, стреляные гильзы. – Гуров взглянул на часы. – И прошло-то всего ничего, а кажется… – Он замолчал. – На дачу приезжайте к девятнадцати.
– Так точно, господин полковник! – почему-то шепотом ответил Василий и побежал на улицу.
Когда Дитер, стоявший неподалеку, пошел к машине, его покачивало. Он тяжело опустился на переднее сиденье, прикрыл лицо рукой. Гуров только вывел «Волгу» со двора на улицу, как, завизжав тормозами, им перекрыли дорогу «Волга» и «Жигули». Полковник увидел выскочившую из «Волги» Нину, убрал пистолет и сказал Дитеру:
– Выйди на улицу, машину испачкаешь. – Он подошел к Нине, хотел сказать резкое, но, увидев ее разбитые, уже опухшие губы, парней, набившихся в две машины, лишь пожал плечами.
– Значит, мы все-таки успели, – сказала Нина.
– Нет, вы опоздали, – ответил сыщик.
– А где Мустафа?
– Погиб при невыясненных обстоятельствах, прихватил с собой охрану из трех автоматчиков.
– Круто, полковник. – Нина тронула запекшуюся губу.
– Господин полковник, – поправил Гуров.
– А с ним что? Ранен? – Нина кивнула на Дитера, который стоял, привалившись плечом к стене дома, и блевал.
– Как можно? Целехонек! – возмутился Гуров. – А блюет он исключительно от радости, что вас вновь увидел.
Ему везло с момента рождения: родители душевные, почти интеллигентные люди, в семье достаток, мальчика назвали красивым именем Олег, фамилия у него тоже была подходящая – Сергеев. Он был не красив, но лицом приятен, росту не высокого, но сложен отлично, может, и не имел бешеного успеха, но в большинстве случаев женщинам нравился.
Почему Олег Сергеев стал убийцей, мало того, согласился работать по найму, не знал никто. Ученые сумели пробраться только в космос, человеческий мозг, или что там человеком руководит, остался пока неизведанным. Мы привыкли повторять, мол, бытие определяет сознание. С бытом у Олега все было в порядке, отец – кадровый военный, мама зубной врач, в доме ссорились редко, алкоголиков в роду вроде бы не прослеживалось. Учился Олег не отлично, однако хорошо, без срывов, ничем, кроме кори да ангины, не болел, головой не ударялся, школу закончил благополучно, правда, из института после третьего курса ушел, так это, извините, не потрясение, которое способно заставить человека хладнокровно убивать других людей.
Первый, кто понял, что с мальчиком не все в порядке, была мама – Светлана Александровна. Впрочем, когда прозвенел первый звонок, женщина была еще так молода, что отчество ей не полагалось. История произошла банальная, однако страшноватая. Олег готовился к выпускным экзаменам, Светлана готовила на кухне обед и уронила кастрюлю с кипящим бульоном, ошпарила ногу, закричала и от болевого шока потеряла сознание.
Первой на этот дикий вопль прибежала соседка из соседней квартиры, начала звонить, барабанить в дверь, лишь тогда Олег вышел из своей комнаты, отпер замок, взглянул удивленно.
– Что? Что? – повторяла соседка. – Где Светлана? Пожар? Она так кричала!
– Слышал. – Олег махнул рукой. – Мать на кухне, у меня задача не получается.
Мучилась Светлана ужасно, но ногу удалось спасти. Муж взял отпуск, дневал и ночевал в больнице. Олег мать навещал, точнее, заскакивал, оставлял цветы, чмокал в щеку и убегал. Страдая от дикой боли, обласканная заботливым мужем, Светлана наблюдала за сыном, все собиралась с ним поговорить, ведь соседка рассказала, что Олег не вышел из комнаты, хотя крик женщины был слышен даже в других квартирах. Светлана так и не поговорила с сыном, сначала не хватало сил, а позже она поняла, что Олег совершенно равнодушен к чужим страданиям. Равнодушен в равной степени как к боли матери, так и к мучениям женщины из африканского племени. Светлана поделилась своими опасениями с мужем, они начали вспоминать, каким был Олежка в детстве. И, к своему ужасу, поняли, что он таким родился, его полное равнодушие к несчастьям окружающих проявлялось постоянно, но они, родители, не обращали внимания на потрясающую черствость, бездушие любимого чада. Отец пытался потолковать с сыном как мужчина с мужчиной, парень лишь удивился, даже возмутился. Олег категорически заявил, что это он человек абсолютно нормальный и современный, а все остальные, в том числе и предки, сентиментальные марсиане. Между родителями и сыном появилось отчуждение, которое довольно быстро превратилось в глухую стену. И если Светлана в эту стену порой пыталась стучать, то Олег лишь удивлялся, считая, что у них хорошая благополучная семья, слюнявых разговоров он терпеть не может, просит по пустякам не беспокоить.
Когда подполковник Сергеев получил назначение на новое место службы, Олег ехать с родителями отказался, заявив, что они его утомляют.
Случается, что у здоровых людей рождается урод, и родители, сломленные горем, отказываются брать ребенка, бросают на произвол судьбы и государства, стараются сбежать от него, от себя, быстрее забыть.
Собираясь к переезду и услышав заявление сына, Сергеевы даже себе не признались, что почувствовали облегчение. Подполковник сдал служебную двухкомнатную квартиру, добился для сына однокомнатной. Примерно с год обменивались письмами, затем открытками к юбилеям, вскоре ниточка порвалась окончательно.
Когда Олег встретился с Ниной, им было по двадцать три, роман случился скоротечный. Олег работал в телеателье, деньжата водились, но Нину деньжата не устраивали, она хотела иметь деньги, точнее – деньжищи. Олег никого не любил, Нина исключения не составляла, для постели найти женское тело сложности не представляло, так что расстались тихо и мирно. Нина и забыла бы парня в одночасье, если бы не одна история. За девушкой начал ухаживать грубый и надоедливый парень, и она пожаловалась Олегу, который взглянул на ухажера, кивнул, обещал разобраться. Нина тогда решила, что Олег трус и трепло, а через два дня узнала – на стройке неподалеку нашли труп незадачливого ухажера. Нина в это время не работала в «Алмазе», не спала с Тимошей, еще и не ездила к матери в Германию, девушка была лишь обыкновенной студенткой, потому прибежала к Олегу, напуганно сообщила о найденном трупе и спросила:
– Олежка, неужели?
– Ты же просила, – равнодушно ответил Олег. – Какое нам дело, одним меньше, забудь.
За несколько лет Нина проскочила огонь, воду и разные трубы, создала собственную систему координат, определилась в ней, познакомилась с Тимошей, тогда и вспомнила о телевизионном мастере, который убил человека, потому что девушка попросила. Она познакомила мужчин, рассчитывая, что они друг другу подойдут, но ошиблась. Тимоша хоть и небольшого ума, но чутья потрясающего, сразу почувствовал, что Олег совершенно неуправляем, такие люди авторитету были не нужны; Олег, в свою очередь, провожая Нину, обронил:
– Мне на людей плевать, но своей жизнью я не торгую, тем более за деревянные. Появится валюта, и чтобы я один, и никаких концов, приходи, подумаем.
Несколько лет назад Олег выслушал наставления бывалого немолодого телемастера:
– Олежка, ты парень с головой и руками, но электроника не твое призвание. Ты недурственный подмастерье, поверь моему опыту, сколько ни горбаться, ни протирай штаны, но таким и останешься. На хлеб с маслом всегда заработаешь, но не более того. Кто в жизни добивается настоящего успеха? – Он поднял обожженный кислотой палец. – Тот, кто умеет делать что-то лучше, чем все остальные. Неважно, что именно. Чертить, играть, петь или заворачивать в сортире гайки. Важно, чтобы человек был мастером и делал это лучше других. Ты, парень, должен найти свое призвание, упереться и стать лучшим.
