Оливия вспоминала все события перед тем, как он напал на нее у болота. Он использовал Эйса как приманку. У Оливии горели глаза, в крови бушевал адреналин. Убил ли он ее пса? Забрал ли у нее самое дорогое в ее теперешней жизни? Оливия в приступе паники попыталась разорвать путы. Она попробовала было дотянуться связанными руками до пояса, но потом вспомнила, что он забрал ее спутниковый телефон и положил к себе в карман. И нож он у нее тоже отобрал.
В такт тошнотворному покачиванию и подпрыгиванию фургона Оливия то впадала в небытие, то снова приходила в себя.
Он собирается продержать ее еще одну зиму? И весной снова будет на нее охотиться?
У нее не осталось сил, чтобы пройти этот путь еще раз…
* * *
Коул достал из оружейного сейфа дробовик и несколько коробок с патронами. Он выбежал через парадную дверь, обогнул дом и направился к гаражу, где стояли снегоходы. Он видел их, когда утром брал отцовский «Додж». Тут он заметил перерезанные провода на стене кухни и застыл. Его взгляд устремился наверх, проследив провода до самой крыши. Они вели к спутниковой тарелке. Его пронзила зловещая дрожь. Это было сделано намеренно. Неужели то же самое случилось с телефонной линией?
Телефоны отключились почти в то же самое время, что и телевидение. Как раз перед ужином. И тогда же кто-то вошел в домик Оливии и оставил послание на ее простыне.
Все ранчо осталось без связи перед началом сильного снегопада.
Коул повесил дробовик на плечо и распахнул двери гаража. На полках у дальней стены он видел несколько канистр с горючим.
Он торопливо вывел один из снегоходов, проверил двигатель. Тот взревел и ожил. Коул перенес ногу через седло и отпустил дроссель. Траки заскрежетали по бетону. Когда он наткнулся на металлическую раму, полетели искры. Наконец он выехал на снег, прибавил скорость, включил противотуманные фары и помчался к болоту. У него не было времени искать шлем и защитные очки.
Когда он подъехал к узкой тропе, ведущей к болоту, где когда-то играли они с Джимми, время изогнулось и сложилось. Коул направил машину на узкую тропу и полетел по ней. Тут уже лежал толстый слой снега. Он скрыл все следы, которые могла оставить Оливия. Потом Коул увидел зазубрины, похожие на следы копыт ее лошади. Он остановил снегоход, выключил мотор и затаил дыхание, прислушался. Возможно, что-то укажет ему направление.
Но он ничего не услышал.
Коул снова завел мотор, проехал немного дальше по густо заросшему деревьями болоту, следуя за тем, что он считал следами от копыт.
Потом снова остановился и прислушался. На этот раз он услышал звук. У него ухнуло сердце. Он опять затаил дыхание, подождал и снова услышал тот же звук. С запада, из оврага за густыми кустами донесся лай.
Коул слез со снегохода, пробрался через кусты туда, где откос резко уходил вниз. Коул лег на живот и заглянул в овраг.
Эйс.
– Привет, приятель! Подожди. Я иду к тебе!
Пес гавкнул.
Коул спустился по склону, держась за ветки. Из-под его сапог летели мелкие камешки. Он плюхнулся на землю рядом с Эйсом. Тот облизал ему лицо. Коул ощупал его шерсть, проверил лапы. Как будто никаких повреждений. И тут Коул увидел валявшуюся в снегу кость с остатками сырого мяса. Пса заманили в овраг едой.
Чтобы поймать в ловушку Оливию?
– Где твоя хозяйка, мальчик? Поможешь мне найти ее? Покажешь мне ее следы?
Коул посмотрел вверх, на заснеженный склон, пытаясь сообразить, как вытащить из оврага Эйса. Он снял с плеча ружье, скинул куртку, потом снова повесил оружие на плечо.
Коул подсунул куртку под живот Эйса и завязал рукава у него на спине на манер упряжи.
– Вот так! Ну что, ты готов, большой мальчик? Тебе остается только спокойно сидеть, пока я потихоньку потащу тебя наверх.
Коул одной рукой ухватился за ветку и подтянул себя по склону, уперся каблуками в землю, а другой рукой начал осторожно поднимать Эйса.
Коул выбрался наверх. Мышцы горели, пот заливал глаза, смешиваясь с тающим снегом. Он помог Эйсу выбраться. Пес карабкался, как мог. Потом он лизнул Коула в лицо, когда тот снимал с него импровизированную упряжь. Пес явно испытывал стресс, он тяжело дышал.
– Ладно, мальчик, где Оливия? Ищи ее! – приказал Коул, натягивая куртку и снова вешая дробовик на плечо. – Ищи Оливию!
Эйс втянул носом воздух, высоко подняв морду. Ноздри его раздувались, пока он принюхивался к окружающим запахам. Голова пса резко повернулась, как у быка, которого дернули за кольцо. Он рванулся через кусты, негромко пофыркивая. Он взял ее след.
Коул нырнул в кусты следом за псом. Он отводил в сторону ветки, иногда становился на четвереньки, чтобы проползти под валежником или перелезть через корни. Пес ориентировался по запаху, оставшемуся в воздухе, а не по следам на земле, а запахам наплевать на снегопад. Ветки цеплялись за волосы Коула, шлепали его по лицу. Упавший с них снег сыпался ему за шиворот и таял.
– Вперед, мальчик! Не останавливайся!
Коул тяжело дышал, руки без перчаток замерзли.
Они выбрались из густых кустов на тропу. Эйс застыл, потом как-то странно взвизгнул и лег на снег.
Коула наполнил ужас.
На снегу была кровь, много крови. Вокруг крови – углубления, сломанные ветки, следы борьбы. Сердце гулко стучало в груди, от тревоги Коул почти ослеп. Он пробежал по снегу до конца тропы, следуя за тем, что выглядело как углубление. Кого-то явно тащили волоком. Снова кровь. Повсюду были клоки волос, волос Оливии, вырванных с корнями.
Коул добрался до конца тропы и оказался у дороги, которой никто не пользовался. Она вела от разрезанной сетки на ограде, которую они видели раньше. Кто бы ни увез Оливию, он к этому явно готовился. Должно быть, нападавший изучил ситуацию, разрезал сетку, подъехал на машине к этому месту, припарковал ее и стал ждать, пока Оливия придет на болото. В качестве приманки он использовал самое дорогое, что было в ее жизни, – Эйса.
Следы заканчивались там, где начинались свежие следы от колес, глубокие, с черной землей внизу.
Ее увезли.
Куда?
Коул знал, что эта дорога шла вдоль болота. Там водитель мог свернуть на юг по лесовозной дороге и поехать в Клинтон. Или повернуть на север, выбирая почти не используемые грунтовые дороги, которые в конце концов выведут его на автостраду.
Коул бегом вернулся к своему снегоходу, помог Эйсу забраться на сиденье и сел сам, обхватив собаку ногами и руками.
– Держись, приятель. Мне без тебя не обойтись.
Если он найдет Лив, то пес ей понадобится.
Коул включил двигатель и пулей полетел по тропе к тому месту, где нашел отпечатки колес. Он проехал по ним до лесовозной дороги и остановился.
Автомобиль с Оливией повернул на север. Коул выругался, на мгновение охваченный нерешительностью. По этим следам можно двигаться многие мили, дорога идет по диким местам и землям ранчо. Но бензин у него кончится намного раньше, чем у автомобиля похитителя. А потом что? У Коула нет никаких средств связи. Он ничем не может ей помочь. Он ее потерял.
Оставался только один выход. Коул нажал на газ, отпустил дроссель и помчался вокруг озера к большому дому.
* * *
Ванкувер. Воскресенье.
Около полудня.
– Тебе нужно это увидеть. – Эксперт жестом подозвал сержанта Мэка Якиму и показал то, что он нашел в компьютере Гейджа Бертона.
– Бертон не просто использовал псевдоним на этих сайтах по усыновлению, он выбрал имя реальной женщины.
Эксперт отодвинулся от стола вместе с креслом, чтобы Якима увидел на экране привлекательную темноволосую женщину с зелеными глазами.
– Оливия Уэст, – назвал эксперт ее имя. – Работает инструктором по рыбной ловле на ранчо Броукен-Бар. В последнем сообщении Бертон от имени Уэст написал девочке, которая, судя по всему, ищет мать, что она – Оливия Уэст – отдала в приемную семью дочь, рожденную семнадцатого июля в Уотт-Лейк. Бертон дал адрес этой Уэст в Броукен-Бар. Этот снимок с сайта ранчо.
