Юрий потер подбородок.
— Понимаешь, судя по одной справке в деле «Слонов», этот автомат, из которого расстреляли Голода и его парней, уничтожен еще в двухтысячном году.
Малиновская подтянулась вверх, уселась, опершись спиной о подушку.
— Интересно. И кто же ее завизировал?
— Некто капитан Лопатин, отдел по борьбе с организованной преступностью. Инициалы: "В.К.".
— А откуда этот В.К узнал про тебя?
Астафьев вспоминал недолго.
— Только от работника архива. Была там такая стареющая львица, все мне глазки строила.
— И ты ее даже не трахнул?
— Как можно! Я не геронтоман, старушек трахать. К тому же ты у меня единственная и неповторимая.
Он даже чмокнул Ольгу в щечку, но та только недоверчиво хмыкнула.
— Так я тебе и поверю. Хотя, если бы ты ее вчера трахнул, сегодня этого звонка бы не было.
Юрия же занимало другое.
— Как быстро они на меня вышли. Личный телефон я этот им в анкете не давал.
— Почему?
— Черт его знает. Указал рабочий, это точно помню.
Волей неволей им пришлось подниматься, в ванной Астафьев столкнулся с обнаженной Ольгой, после чего его навестил утренний Амур. Потом им обоим пришлось принимать совместный душ. Так что разговор продолжился уже за завтраком.
— Что-то тут не то, — сказал Астафьев.
— Ты про что?
— Про этот звонок. Слишком грубо, такой наезд в стиле середины девяностых. Они что, не знают, в каком я звании, каким занимаюсь делом?
— Скорее всего — нет. Это же бандиты.
— Для бандитов они слишком быстро меня вычислили. Не сходится что-то в этом звонке.
Ольга, торопливо поедая нехитрый завтрак, все поглядывала на часы.
— Черт, я серьезно опаздываю. А все ты! Нашел время для выполнения супружеского долга.
— Ну, десять минут назад ты была совсем другого мнения.
— Не лови на слове. Лови жену в свободное время.
Они уже были в прихожей, Ольга торопливо подкрашивала губы, когда раздался телефонный звонок. Юрий недовольно скривился, но к телефону подошел. К его удивлению в трубке он услышал голос соседки слева.
— Юрочка, я хочу тебя предупредить, кажется, у тебя к дверной ручке привязана граната.
Астафьев услышал, как за его спиной щелкнул дверной замок.
— Догоняй, — сказала Ольга.
— Стой! — Во все горло крикнул он, бросая трубку, а затем услышал, как скрипнули петли входной двери, как стукнуло, и покатилось по мозаичному полу что-то увесистое. В один прыжок пролетев прихожую, Юрий обрушился на Ольгу и прикрыл ее своим телом.
В десять утра туман над озером Иртешка уже разошелся, и Колодников оглядел водную гладь с некоторым сожалением. Он любил именно те часы, когда солнышко только встает, и поплавок еле виден из-за плотной пелены тумана. Но, сейчас они были вовсе не на рыбалке, хотя два человека в водолазном снаряжении уже были готовы спуститься к озеру.
— Так куда вы его бросили? — спросил Шалимов у Тараскина. Вид у того сегодня был совсем не воинственный, и не только из-за ночевки в камере и наручников на запястьях. Колодников дожал его сегодня за какие-то пятнадцать минут, так что от бывшего ерепенистого Тараскина остался один «пластилин».
— Туда, — Тараскин кивнул головой в сторону большой залысины среди камыша. — Левей от камыша.
Чувствовалось, что это место было плотно обжито рыбаками. Сзади деревья предохраняли любителей рыбной ловли от солнца, а трехметровой высоты камыши заслоняли их от глаз назойливых соседей по хобби. Тараскин же рассказывал все, как было тут несколько дней назад.
— Мы с вечера порыбачили, клев был как никогда. Потом разожгли костерок, шашлык, все такое, выпили, конечно.
— Много выпили?
— Да. Литра два на двоих. Уснули уже за полночь. Потом проснулись, часов шесть это было, а этот хрен уже сидит на нашем месте.
Из воды показалось нечто угловатое. Два водолаза с трудом вытащили на берег старый, еще советских времен двухколесный мотоцикл, и привязанное к нему тело владельца.
— Это все Сашка, — продолжал рассказ Тараскин. — Он первый начал на него выступать, говорил, что мы это место прикормили, иди отсюда. А этот хрен видать еще тот кадр был, за словом в карман не лез. Так он его цветисто посылал.
— Да, Соколов трижды сидел, и был, как говорит участковый, отвязным кадром, — согласился Колодников. — Его жена заявила об исчезновении мужа только через двое суток. Уехал на рыбалку и пропал. Она думала, может, загулял с кем, а потом уже встревожилась.
А Тараскина несло.
— Сашка не выдержал, схватил топор и начал долбить его по голове. Когда я его остановил, все было уже поздно. Сначала мы орали друг на друга минут сорок, по морде я ему пару раз съездил. Он тоже попытался ответить, только кишка тонка. Потом остыли, решили замести следы. Мы привязали его к мотоциклу, и сунули в озеро, чуть подальше, за камыши, левей, чтобы крючки не цеплялись. Потом сразу руки в ноги и бежать. Закатились в «Тройку», пили так, что Сашка под стол свалился. Мне самому пришлось за руль сесть. Никаких ментов у Вознесенского перекрестка мы не видели. Время было, когда мы его проезжали, еще часов девять.
— А за что вы потом убили Заблудного? — спросил Шалимов. Тараскин как-то поежился. Перед его глазами снова появилась та сцена в гараже: он держит Сашку за грудки, а тот пытается ударить его снизу по лицу. Когда это ему удалось, Тараскин просто озверел: он прижал его к стенке гаража, и начал своими мощными пальцами давить на горло. Он сумел остановить себя только тогда, когда глаза Заблудного неестественно вылезли из орбит, а тело Сашки обмякло.
— Он всегда сидел на моей шее, все семь лет. Я мотался по стройкам, тянул эти чертовы водопроводы, сам порой работал за сварщика, а он только греб деньги лопатой. Еще бы, фирма хоть и была совместной, но деньги были его. А тут еще этот рыбак! Я как узнал, что милиция ищет внедорожник, то подумал, что нас все же кто-то видел, так что зоны не избежать. Выдернул этого придурка из кровати, повез в гараж, думал обсудить общую версию. Но тот был совсем дурным, он перед этим нажрался как свинья, «дури» еще курнул, нес какую-то херь. Просил взять всю вину на себя. Потом вообще полез драться. Ну, тут я и сорвался. Схватил его за горло и… Чуть пережал.
Он поднял руки ладонями вверх, и Колодников увидел, что это не просто очень сильные руки, но еще и покрытые застарелыми мозолями.
— А женщина в машине? — спросил Шалимов.
Тараскин поморщился, сделал странное движение руками, и Колодников его понял — дал зажженную сигарету.
— Да, шалашовка какая-то, — затянувшись, продолжил рассказ Тараскин. — Не вовремя заглянула на огонек в мой гараж по поводу выпить на халяву да потыкаться. А я тогда уже был в таком мандраже, что готов быть замочить любого, лишь бы отмазаться от этого дела. Задушил ее как котенка, положил к Сашке, вроде как, любовница. Но, не пролезло.
И он, в две затяжки докурив сигарету до фильтра, зло выкинул ее в темную, мутную воду.
В этот раз они собрались в третьем отделении милиции, и были только свои, кривовские опера: Колодников, Шаврин, Зудов, Олег Гусев, из участковых — Виктор Демин. Никаких железногорских оперов из главка, никаких «фейсов».
— Да, если бы та граната не была муляжом, то сейчас мы бы для вас с Ольгой скидывались на венки.
Эту цитату Колодникова Астафьев воспринял с кривой усмешкой.
— Ты ту справку отдал Шалимову? — спросил Зудов.
— Конечно. И громко объявил о ней всем присутствующим. Если сегодня и завтра снова пойдут угрозы, то утечка идет не от нас.
— Надо что-то делать, — заявил Колодников. — Нам нельзя ждать, вы же знаете. Версия с Тараскиным рассыпалась, и теперь только через этот автомат мы сможем выйти на убийц Голода. Ну, раскинь мозгами, подполковник!
Юрий кивнул головой и начал диктовать свои предложения.
Через полчаса в отделе архива областного суда зазвонил телефон.
— Можно позвать к телефону вашего секретаря.
— Викторию Алексеевну? К сожалению, она почему-то не вышла сегодня на работу.
— А как фамилия Виктории Алексеевны?
— Зубовская.
— Ага, понятно. Вы домой ей звонили?
— Нет еще.
— Позвоните, обязательно. А если не будет отвечать, то поезжайте к ней на дом. Она вчера так плохо себя чувствовала.
Девушка, услышав такое предположение, очень удивилась.
— А вы откуда про это знаете?
— Я ее личный врач.
— А как же вы тогда не знаете ее фамилию?
— А я практикую на расстоянии, чаще всего по телефону.
Астафьев положил трубку, и осмотрел сидящих рядом друзей.
— Ну, что, все поняли?
— Да, если они найдут ее живой, то я очень удивлюсь, — предположил Колодников.
А Юрий между тем по новой мучил телефон. Услышав знакомый голос Вовки Арнольдова, он обрадовался. Этому не надо было объяснять что-то лишнее.
