– Почему? – Нонна пожала плечами. – Вдвоем жить веселее.
– Вам сказали, что вас скоро пригласят в прокуратуру, где допросят официально? Мы вас не задерживаем. Так что и вы нас не подводите, по вызову явитесь сразу. Следователь в прокуратуре человек отличный, я его предупрежу, он вас особо мучить не станет. Договорились? Вот и хорошо. Полковник, проводите девушку.
– Слушаюсь, господин полковник, – не удержался ввернуть Станислав.
Минут через пятнадцать группа собралась в кабинете Гурова и Станислава. Котов и Нестеренко заняли свои места, и, нарушая субординацию, Григорий сказал:
– В стране правительство беспредел творит, а мы хотим, чтобы люди с нестойкой психикой вели себя нормально. Лев Иванович, прикажите, отправлюсь выполнять, но мое личное мнение – имело место самоубийство, и ничего другого из такой беды не вытащишь.
– Согласен, – поддержал Станислав. – Но «Додж» и его хозяина придется устанавливать. И обязательно выявить дамочку, которая в шабаше участия вроде не принимала, однако имеет тесную связь с Тихоном. Лев Иванович, не успел тебе доложить, дамочку вроде бы зовут Линда, но не это главное. Нонна слышала, как Линда успокаивала Антона по поводу коллективного изнасилования его невесты. Успокаивала. А мое мнение – стерва просто парня информировала, что факт имел место. А зачем, спрашивается? Она с Тихоном решила молодых добить. С какой целью? Хотя доказать и невозможно, но у Линды и Тихона косвенное соучастие в изнасиловании.
– Станислав, кончай, и так в глазах темно от всей этой истории, – оборвал друга Гуров.
– А что рубль завалился и у нас с Григорием пенсия на треть сократилась, так в глазах яркий свет? – спросил Нестеренко.
– Валентин! Не вали все дерьмо в одну кучу, – повысил голос Гуров. – Извольте, господа офицеры, Линду установить, джип и Игоря установить.
– Ну, если джип принадлежит этому Игорю, то достаточно снять телефонную трубку, – заметил Станислав.
– Вот и кончайте маевку, товарищи большевики! Звоните, бегайте, землю ройте, мне срочно нужны все данные на машину, женщину, Игоря, Тихона. Где родился, крестился, учился и все прочее. А с голода мы пока не пухнем и по сравнению с большинством россиян живем отлично! – Гуров, чувствуя свою беспомощность, злился все больше.
– Сделаем. А в Индии смертность от голода неизмеримо выше, – заявил Станислав.
– Уйдите все тихо, без скандала, – сказал Гуров и отвернулся к окну.
Как и предполагал Станислав, владельца «Доджа», чей городской знак был известен, установили мгновенно, позвонив в ГАИ. Игорь Павлович Касаткин был владельцем пяти современно оборудованных палаток в районе Тишинского рынка.
Котов и Нестеренко утром выехали по Дмитровскому шоссе и без труда отыскали строительный участок, дом, в котором происходила оргия, административный центр, где застройщики были зарегистрированы, и бригадира, руководившего отделочными работами дома.
Оперативники не вели дотошных расспросов о застройщиках, не называли фамилию Касаткина, сообщили по секрету бригадиру, что разыскивают группу особо опасных преступников, скрывающихся якобы в районе новостроек.
Бригадир, мужик средних лет, не по возрасту плешивый, выслушал оперативников довольно равнодушно и рассудительно ответил:
– Насчет преступников, да еще опасных, сильно сомневаюсь, а вот что баб стадами возят и бордели здесь устраивают без стыда и совести, так оно точно. Только нас такое не касаемо, хозяин платит исправно, мужики у меня собрались работящие, употребляют в меру, в основном порядок. А ваши милицейские дела мне до… и даже еще дальше.
– И правильно, – согласился Нестеренко, – каждый человек своим делом занят.
Бригадир сразу подобрел, предложил самогону, но Нестеренко, сославшись на то, что за рулем, отказался, а Котов в разговоре не участвовал, облазил дом, искал следы крови, но не нашел.
Вернувшись в Москву, Котов из машины доложил Гурову, который буркнул в ответ:
– Молодцы, ищите Линду, или как ее там.
Гуров позвонил начальнику районного отделения милиции, на территории которого был прописан Касаткин. Начальника отдела не оказалось на месте, и Гурова соединили с замом по оперативной части. Гуров представился и не успел сообщить о цели своего звонка, как услышал радостный голос:
– Здравия желаю, господин полковник! Лев Иванович, здравствуйте, Каюров говорит, бывший опер второго отдела МУРа, вы наверняка меня не помните, а я вас очень даже хорошо знаю. Вы были начальником первого отдела, когда я только в МУР пришел. А потом вы с Крячко ушли в министерство к генералу Орлову, а я вскоре в район перебрался с повышением.
Гуров собеседника действительно не помнил, болтливых людей не любил, ответил сухо:
– Здравствуйте, простите, как ваше имя-отчество?
– Лев Иванович, ну какое у меня для вас отчество? Виктором меня зовут. Я вас внимательно слушаю, чем могу помочь? – быстро проговорил Каюров.
– Коллега, вам фамилия Касаткин что-нибудь говорит? – спросил Гуров.
– Игорь Павлович? – уточнил Каюров.
– Именно.
– Очень даже говорит, Лев Иванович. – Каюров внезапно замолчал.
Во время возникшей паузы Гуров уже пожалел, что назвал Касаткина болтливому оперативнику.
– Лев Иванович, разрешите мне к вам подъехать. Не хотелось бы на данную тему говорить по телефону, – сказал Каюров, радость и беззаботность из его голоса исчезли.
– Подъезжайте, – не очень охотно согласился Гуров, назвал этаж и номер кабинета, положил трубку и пошел к Орлову.
Генерал тоже встретил друга без особого восторга.
– Вы дело по падению с крыши закрываете? – осуждающе спросил он. – Как к этому относится прокуратура?
– Петр, как может относиться прокуратура, если она самолично уголовное дело и закрывает? – удивился Гуров. – Я к тебе совсем по другому делу.
– Выкладывай. – Генерал вздохнул. – При невыясненных обстоятельствах погибли двое молодых людей, а милиция и прокуратура даже не чешутся. Стыдоба. Какое у тебя дело?
Гурову расхотелось советоваться, долго объяснять, кто такой Касаткин и всплывшую связь между молодым бизнесменом и Зуевым Тихоном Михайловичем, биографией которого в настоящее время занимается Крячко.
– При твоей должности и звании обижаться не положено, – пробурчал Орлов. – Мало ли отчего у генерала плохое настроение? Может, он последние денежки в коммерческий банк вложил и теперь вспоминает свое детство и небезызвестного Буратино? Шутка, мне вкладывать нечего. Так чего явился?
– Ты случайно опера МУРа Каюрова не помнишь?
– Все помнят только слона и компьютеры, – ответил Орлов, остался своим ответом доволен и рассмеялся. – А чего он тебе?
– Я с ним по телефону говорил, он нас отлично помнит, молодой в те годы был. Я по дурости назвал фамилию парня, проживающего на обслуживаемой территории. Наш коллега чуть язык не проглотил, сказал, разговор не телефонный, попросил разрешения приехать. Жду. Я не знаю, как с ним разговаривать. Каюров работал во втором отделе, можно о нем навести справки? – Гуров чувствовал себя неловко, с подобными вопросами к генералу не обращаются, выходит, сыщик использует свои дружеские отношения.
– Ты думаешь, что у тебя физиономия каменная, на самом деле она очень даже выразительная, – заявил Орлов. – Зачем, к черту, нужны друзья, если их не эксплуатировать в хвост и гриву? Спросил верно, и не рви на себе тельник. Ты никак не можешь привыкнуть, что большой начальник. Каюров к тебе едет? – Генерал взглянул хитро. – И прекрасно. Ты свой вопрос задал. Он решил приехать, ты внимательно его выслушай. Хочет он того или нет, ему придется объяснить, зачем он приехал. Почему не захотел ответить по телефону? У тебя прекрасная позиция. Может, он рванулся сгоряча, желая выведать причину твоего интереса. Сейчас едет и жалеет, что едет, а обратно повернуть нельзя. Если так, то он сейчас сочиняет легенду своего скоропалительного визита. Легенду от истины ты отличишь влет. Поймешь, что он врет, заработаешь очки, получишь материал для дальнейшей работы. А ему ответишь какую-нибудь ерунду. И чем несуразнее будет твой ответ, тем яснее он поймет, что его легенда провалилась, тем хуже он будет спать. А если у него действительно горячие материалы по разрабатываемому, тебя снова назовут везунком. Хотя у меня по этому поводу собственная точка зрения, которую я и разделяю.
Выйдя от генерала, Гуров в коридоре встретился со Станиславом, который ездил делать установку на Тихона. Гуров обрадовался, хорошо, что при его разговоре с Каюровым будет присутствовать третий человек. Сыщик в двух словах рассказал, кого он ждет, и спросил:
– Каковы успехи?
– Полный ноль. Я бы назвал Тихона Зуева «герой не нашего времени». Переговорил с четырьмя бабушками и не услышал ни одного плохого слова. Живет в одной квартире с матерью, у каждого по комнате. У Тихона чистота и порядок, у «старой проститутки», так все называют его мать, грязь, вонь, пьяные мужики по углам валяются. Порой Тихон нанимает дворничиху, она убирает всю квартиру. Он у себя ночует редко, говорят, живет у женщины, которую в доме несколько раз видели. Аккуратная, следит за собой, молчаливая, но со всеми первой здоровается. Она старше Тихона, не красивая, но обаятельная, они не расписаны. – Станислав перевел дух, вспоминая, что еще можно сказать о разрабатываемом. – В армии парень не служил, после института работал в библиотеке. Тихон человек скромный, тихий, вежливый. Интересно, что года два назад у него появились деньги, его порой видели в монашеской сутане. Девушки у Тихона иногда появляются, молодой красивый мужчина, кто осудит? Купил подержанные «Жигули». Не пьет, не курит, в партии не состоял. – Станислав рассмеялся и развел руками: мол, чем богаты, не взыщи, начальник.
