Что мы тогда знали о жизни? Большинство моих одноклассников нигде не были, кроме Мичигана. Некоторые из нас — самые умные — посетили Гринич Вилидж. Мы были в книжном магазине на Восьмой улице. Мы гуляли по этому парку в надежде увидеть симпатичных исполнителей народных песен. Может быть, я видела здесь Джо Каллена. Возможно, я обратила на него внимание и подумала, что он красивый парень, но не сказала об этом своим подружкам. Я боялась. Полицейских тогда считали свиньями. В форме Джо выглядел замечательно. Я видела его в форме на фотографиях.
1972 год. О Боже. Никсон тогда был президентом. В то лето произошел Уотергейтский скандал. Фишер играл в шахматы со Спасским. В Мюнхене проходили Олимпийские игры. Прославилась Ольга Корбут. Арабские террористы напали на израильтян. Неужели Джо посадят, Мария? Ведь копов убивают в тюрьме, не так ли?
— Если Мессина был связан с преступниками… — сказала Мария, но не стала развивать свою мысль.
Они повернули назад, направляясь на северо-восток. Обошли фонтан.
— Итак, — сказала Энн, — Джо узнал, что Свейл обвинила Хриньяка в сексуальном домогательстве. Что же он обнаружил?
— Он встретился с Джо Данте — она снимала квартиру на пару с Дженни Свейл, — сказала Мария. — Она ничего не сообщила Джо напрямую, но намекнула, что кто-то оказывал давление на Свейл. Какой-то человек. Она хотела показать его Джо на похоронах следующим утром. В ту же ночь ее убили.
Энн видела фотографии Джо Данте. Она была красивая, как Белоснежка. Она подумала, что если бы они поженились, то это была бы интересная пара — Джо и Джо.
— Ее убили? Все говорят, что она покончила жизнь самоубийством.
— У нее были очень глубокие порезы. Даже мышцы перерезаны. Эксперты утверждают, что сама она такого сделать не смогла бы.
Энн стала размышлять об этом, но думать о Джо Данте не хотелось.
— Я собиралась изучать психологию, но потом передумала. В природе человека очень много загадочного и необъяснимого.
Мария не сдержалась и рассмеялась.
Они проходили мимо детской площадки для игр. Она была обнесена забором. Бомж — раньше таких называли бродягами — каким-то образом проник через этот забор — вообще-то там имелись ворота, даже в крепости, окружающей город Троя, были ворота — и спал на земле. Детишек там не было, и никто не мешал ему отдыхать. Нет, стойте, там был один ребенок — на качелях. Мальчик или девочка, этого точно нельзя было сказать. Качал ребенка отец. Он толкал качели, думая о чем-то своем, Энн решила, что ее мог бы заинтересовать такой мужчина, посвящающий свое время детям, любящий своих детей и знающий, как с толком проводить свое свободное время. Мог бы он стать ее любовником, поклонником, ухажером… ее… ее?..
— Ты знала, что он пьет? — спросила Мария.
Энн кивнула. Потом пожала плечами:
— Он пьет пиво за обедом. Иногда он выпивает несколько бутылок зараз. Я рассказала об этом Конни, его бывшей жене. Мы обе ходим в группу поддержки бывших жен, вдов и любовниц полицейских. Но ему я об этом ничего не говорила.
Мария крепко сжала руку Энн:
— Джо говорил Бобби Колавито, что он никогда не пьет на работе, он никогда не пьет за рулем, он никогда не пьет, когда занимается любовью. Он ответственный человек.
— Он говорил об этом постороннему человеку? Полицейскому, а?
— Да, говорил. Он сказал… Пойми, он говорил, что часто ссылается на усталость или занятость на работе. А на самом деле он пил и не хотел видеть тебя. Он рассказывал, как однажды вечером ты и Мейбл собирались идти в один клуб, чтобы послушать знакомую певицу. Джо не хотел идти с вами, потому что это был женский клуб, но вы решили сначала поужинать у него дома. Мейбл позвонила и сказала, что идти в клуб не придется, так как ее подруга-певица заболела. Ты и Джо начали ссориться. Ты сказала, что хочешь остаться у него, а он говорил, что хочет побыть один, что это его квартира, и он вправе выставить из нее любого. И он довольно долго нес подобную ахинею. Но на самом деле он хотел, чтобы ты ушла, а он мог напиться в одиночестве.
Энн вдруг захотелось перелезть через этот чертов забор, прилечь рядом со спящим бродягой, вытащить у него из кармана бутылку дешевого вина, сделать пару глотков и заснуть рядом с ним.
— Сколько сейчас времени? Пойдем куда-нибудь выпьем.
— Энн.
Энн вскинула вверх руку:
— Вот тебе и Энн!
— Ты трахаешься со Стивом Пулом? — спросила Мария. — Не смотри на меня так. В кабинете Мейбл вы вели себя так, как будто хотели скрыть от посторонних, что вы любовники.
Энн взяла Марию под руку и повела ее в восточном направлении.
— Пойдем в бар. Ты можешь не пить спиртного, если не хочешь. Выпьешь кофе. Я тоже не буду пить, я расскажу тебе историю. Я ее никому не рассказывала. Ни Мейбл, ни своей матери, ни моему брату — никому из близких мне людей, которым я обычно рассказываю все…
Во время своей свадьбы ты сказала мне, что тебе нравится моя работа, и что тебе понравилась моя передача о Квинтине Давидофф. Я расскажу тебе о Квинтине Давидофф.
Ты права в отношении нас со Стивом Пулом. Нет, мы не любовники. В этом смысле ты не права. Но между нами существует особая связь. Мы… соучастники.
Квинтина Давидофф — девушка, которая никогда не умрет. Квинтина Давидофф все еще была мертва, но к ней проявлялся весьма живой интерес и после двадцати трех дней, прошедших с момента ее смерти, и ее жизнь, которая составила всего четырнадцать лет, шесть месяцев, три недели и шесть дней, была уже окружена мифологией.
Будучи всего лишь первокурсницей, Квинтина была уже ведущей виолончелисткой в оркестре мидлбрукской музыкальной школы, она была солисткой в филармонии, но она не входила в состав всемирно известного квартета, она не подписала контракт на кругленькую сумму с какой-нибудь фирмой, выпускающей грампластинки. Квинтина с энтузиазмом играла в хоккей на траве за мидлбрукскую школу, но она не была выдающейся хоккеисткой. Квинтина действительно заняла третье место в чемпионате по шахматам, но участниц в нем было всего пять, двое из которых уже встречались с мальчиками и поэтому пропускали матчи.
Французкий язык, математика и биология были факультативными предметами для всех желающих.
Да, Квинтина репетировала роль Эстер в пьесе «Встречай меня в Сан-Луисе», но претенденток на эту роль было очень мало, так как в мидлбрукской школе эту пьесу считали старомодной. (Модной признавалась постановка «Мужчина, который принял свою жену за шляпу».)
Квинтина была похожа на Мерил Стрип только великолепными волосами да смешным выражением лица.
Тем не менее, несмотря на все преувеличения, Квинтина, безусловно, была умной, привлекательной и талантливой девушкой, и ее смерть, произошедшая в результате того, что в ее голову попала бутылка «Столичной», брошенная из окна роскошной квартиры дома, в котором обитали очень богатые и известные люди, была, несомненно, трагедией.
В Нью-Йорке вообще не так уж редко что-то падало из окон или с крыш. Многие нью-йоркцы разных национальностей были наслышаны о таком — то упадет кому-нибудь на голову горшок с цветком, то помидор, то электровентилятор, то алюминиевое кресло, унесенное ветром с крыши дома, где кто-то любил посидеть в нем и позагорать. Об этих случаях ходили слухи и рассказывались анекдоты. Энн знала их множество.
— Когда я училась в колледже, — говорила Энн лейтенанту полиции из девятнадцатого участка, который занимался делом Квинтины Давидофф, — мы ставили на подоконнике нашей комнаты в общежитии апельсиновый сок, молоко и содовую воду. Сейчас, я полагаю, у студентов в комнатах имеются портативные холодильники, а также микроволновые печи, стереопроигрыватели и телевизоры.
Лейтенант Эл Брекман был соперником Джо Каллена по викторине, устраиваемой полицейской ассоциацией, и проиграл, не сумев ответить на вопрос: как называют кастрированных быков?
Он немного знал Энн. Он открыл свой блокнот и сказал:
— Ну, что вы хотели мне сообщить?
Одетая в спортивные штаны и светшорт — та самая одежда, в которой она совершала пробежку в ту субботу после Дня Благодарения (это по погоде был скорее майский день, чем ноябрьский), когда она оказалась одной из первых свидетельниц того, как бутылка упала на голову Квинтины, и тут же позвонила на телевидение, чтобы вызвать оператора и телевизионщиков для съемок репортажа, опередив других телесучек, — Энн сказала лейтенанту:
— Дома, откуда могла упасть эта бутылка «Столичной» — не студенческие общежития. Их жильцы не ставят на подоконники бутылки и все такое для охлаждения. И хотя погода была теплая и многие окна были открыты, эти люди не стали бы высовываться, держа бутылку в руке.
Случилось же следующее. Кто-то поднялся на крышу одного из этих двух домов, чтобы полюбоваться закатом. Они взяли с собой водку и, возможно, ведерко со льдом, а также вермут и тоник или апельсиновый сок, а может, и томатный сок. Они поставили бутылку на карниз. Они болтали о всякой ерунде, спорили, дискутировали. Они говорили о будущем, вспоминали прошлое. Они любовались закатом и нечаянно толкнули бутылку. Я уверена, что это несчастный случай. Я не думаю, что они бросили ее намеренно. Они посмотрели вниз, увидели, что случилось, и страшно испугались. Сейчас они стоят в своей квартире и дрожат от страха. Я не знаю почему, но мне кажется, что это были муж и жена.
