— Я думаю, ничего серьезного, — испуганно сказала Джилл.
— Нет, это серьезно,— ответил Джек.
— Пошли.
Как в кошмарном сне, бросились они вниз в каюту за спасательными поясами. На лицах других пассажиров были испуг и удивление. Молодой офицер сказал:
— Нет причины волноваться. Места хватит всем, и плыть нам недалеко.
Китайцы из команды забегали по палубе. Кто‑то истерически смеялся. Кто‑то крикнул фальцетом:
— А как насчет акул?
Сигнал тревоги, молодой офицер, слово «акулы» и мысль, что ее приданое — а это все, что у нее имелось, — будет потеряно, смешалось в голове Джилл Пэрриш, когда она бежала за мужем, крепко державшим ее за руку. Звуки, которые так часто можно слышать в море при спуске спасательных шлюпок, неожиданно стали зловещими.
— Скорей! —крикнула она. — Надо спешить! Страх сковал ее, и она задыхалась.
В репродукторе раздались слова капитана:
— Я остаюсь на судне. Всем пассажирам и команде немедленно покинуть корабль. Офицеры, выполнившие свои обязанности, могут также покинуть судно.
Солнце было таким ласковым. Гавань — такой прекрасной. По мосту, высившемуся сказочной неколебимой громадой, мчались автомашины, и вдалеке слышался шум проходящего поезда.
Маркус Барринг подплыл к «Кукабурре» за десять минут до сигнала тревоги. Он был совершенно спокоен, выполняя работу. Он прикрепил магнитную мину — «прилипалу» к корпусу корабля рядом с машинным отделением. Попробовал оторвать ее, но не смог. Он плыл под водой. Пока не кончилась дорожка, оставляемая винтами судна, потом всплыл на поверхность, перевернулся на спицу, выбросил небольшой кислородный баллон. У него было по крайней мере двадцать минут отдыха. Маркус и не подозревал, что гавань запружена лодками и людьми, ищущими его. Правда, он рисковал встретиться с акулой, но акулы не страшили его — к поясу он привязал нож; не пугал его и взрыв, так как он произойдет в тот момент, когда судно будет проходить под мостом.
Каждый аквалангист, вызванный на место происшествия, точно знал, что он должен делать, и понимал рискованность операции. Оторвать «прилипалу» от обшивки «Кукабурры» было почти невозможно. Ее надо будет разряжать на месте — трудная и опасная задача, все время им придется работать под страхом того, что в любую секунду их может разорвать на куски.
Но прежде надо найти эту проклятую штуковину.
У каждого борта плыло по шесть человек, а тех, кто был ближе к корме, обвязали веревкой, чтобы не затянуло под винты. Им предстояло тщательно осмотреть всю обшивку судна ниже ватерлинии, но уверенности, что они найдут мину, у них не было. Рыбы безбоязненно проплывали мимо. Дважды скользнула длинная серая тень акулы.
Командир аквалангистов Кеннет Холлэм первый заметил круглую, похожую на тарелку мину. Он подплыл ближе, убедился, что это действительно она, и выпустил два дымовые шашки, которые, поднявшись на поверхность, при соприкосновении с воздухом превратились в два облака белого дыма. Скоро прибудет подмога, а пока он начнет работу один. Он попытался оторвать мину, но тщетно. Единственное, что оставалось, —это обезвредить ее. Не теряя самообладания, он начал готовить инструменты.
Роджер увидел впереди на большом катере Люка Шоу. Он поравнялся с ним и перепрыгнул в его катер. На мгновение Роджера ослепило солнце. Прикрыв глаза рукой, он осмотрелся. Мост был совсем рядом, и «Кукабурра» разворачивалась примерно в пятидесяти метрах от него. — Затем он увидел, как на воду спускаются спасательные шлюпки. Казалось, что все это происходит, далеко–далеко отсюда.
Он прошел к Шоу на нос катера.
Через пять минут над морем поднялись два небольших облачка дыма.
— Ты видел? —воскликнул Шоу. —Они нашли мину.
— Люк, — сказал Роджер, — что делают все эти катера вблизи парохода, они же там не нужны сейчас? Почему ты не прикажешь своим людям отплыть?
— А ты бы отплыл? —спросил Шоу.
— Нет, но…
— Возьми себя в руки, — бросил Шоу.
Они наблюдали, как одна за другой спасательные шлюпки отваливают от борта корабля, который приближался к зоне опасности—к мосту. У бортов судна по–прежнему сновали катера.
На берегу полиция, моряки и солдаты освобождали пляжи от купальщиков и любопытных. Взрывная волна могла обрушиться на берег и нести в себе смерть и разрушения. К неудовольствию тысяч водителей, мост был перекрыт.
Маркус Барринг все еще плыл на спине. Вдруг он увидел, что «Кукабурра» остановилась и бросила якорь. Он перевернулся на живот и поплыл к ближайшим скалам,взобрался на них и стал удивленно смотреть на множество катеров и спасательных шлюпок, свидетельствующих о поднятой тревоге.
— Они струсили. Эти проклятые свиньи струсили! Я им покажу! — громко крикнул он.
Невольно он схватился за нож, висевший на поясе. Затем он присел на корточки и, не отрываясь, смотрел пока у него не зарябило в глазах. «Кукабурра» медленно отходила от моста — очень, очень медленно.
— Они никогда не спасут ее, — прошипел он. — Они никогда ее не спасут. У них осталось меньше десяти минут.
Два человека, прижавшись друг к другу головами и лежа параллельно пароходу, вели работу в спокойной воде. Их руки соприкасались, когда один передавал инструмент другому. Мина выглядела так безобидно — ну просто большая толстая круглая тарелка на боку корабля. Один из водолазов осторожно работал сверлом, заранее зная, что, если мина с ловушкой, она разорвет их на куски. Всем кораблям и полицейским катерам было приказано отойти в безопасную зону. Люк Шоу был чем‑то недоволен; Роджер почти не слышал, что тот говорит, он следил за местом происшествия.
Двое аквалангистов, один из них Холлэм, не могли, не имели права торопиться.
Снова появилась темная тень акулы, мелькнула над их головами и исчезла.
«Кукабурра» гордо рассекала спокойные воды. Мертвая тишина окутала берег, скалы, корабли, толпы наблюдателей. Многие в душе молились за успех. Но в сердце Маркуса Барринга горело пламя ненависти, желание услышать грохот и увидеть черный дым, окутавший корабль, и щепки на воде после взрыва.
Капитан и все офицеры выстроились на мостике. Механики и их три помощника в машинном отделении медленно отводили пароход от моста.
— Я никогда не видел ничего более страшного, — пробормотал Люк Роджеру. — Если бы мы могли только увидеть, что они делают под водой. Отсюда все выглядит так, словно ничего особенного не происходит. Много бы отдал, чтобы самому быть там.
— Я тебя понимаю, — сказал Роджер. — Конечно, было–бы легче, если бы мы знали, как…
У борта парохода всплыл водолаз, через мгновение другой. Люк поднес к глазам бинокль и замер.
— Аквалангисты, — сказал он, словно без бинокля их не было видно. — Один из них держит что‑то над головой.
Он…
Неожиданно с одного из водолазных судов раздались радостные крики команды, и, когда они стали громче, два аквалангиста медленно, почти лениво, поплыли по направлению к ним.
— Красавчик, — задохнулся от радости Люк Шоу, они одолели!
Он опустил бинокль и медленно протянул Роджеру правую руку. Роджер пожал ее и почувствовал слабость во всем теле. Люк продолжал:
— А теперь мы должны найти Барринга и «пришить» это дело братьям Флэг.
Когда они подплыли к Круглой пристани, кто‑то из полицейских протянул Роджеру руку. Пристань, площадка паромного причала, морской вокзал были запружены народом. Спасательные шлюпки с «Кукабурры» уже подходили к дебаркадерам. Кто‑то закричал «ура».
К Люку Шоу приблизился высокий человек.
— Только что получено сообщение, — сказал он.
— Срочное?
— Видели Маркуса Барринга, Роджер затаил дыхание.
— Где? — тихо спросил Шоу.
— Его видели недалеко от яхт–клуба по ту сторону моста. На нем была маска, потом он снял ее и стал одеваться. Он исчез до того, как туда добрались наши ребята.
— Кто‑нибудь видел, в какую сторону он пошел?
— Поступило сообщение, что его видели на станции Милсонс–Пойнт, на платформе пригородных поездов. Люк мгновение колебался. Роджер сказал:
— Пошли. — Они прыгнули в ожидавшую их полицейскую машину, и Люк приказал шоферу:
— Оушен–Хаус — гони вовсю.
— Есть!
— Красавчик, — сказал Люк, хлопнув рукой Роджера по колену, — мы спасли этот пароход со всеми его потрохами. Честное слово! Я до сих пор не могу поверить, что опасность миновала. О чем ты думал, когда мы там ждали?
— О колоссальном взрыве, — сказал Роджер.
— Огромнейшем! Но он не произошел. — Шоу протянул сигареты, и они закурили. Люк откинулся на спинку сиденья, все еще улыбаясь. Они с трудом пробирались по шоссе, забитому машинами.
— Думаешь, кто‑нибудь из Флэгов расколется? — спросил он.
— Грэгори может.
