Ознакомительная версия.
Крячко в свою очередь тоже надел на лицо маску – смущение у него получалось довольно неплохо.
– Да нет, вы меня неправильно поняли, – поспешно сказал он. – Я насчет вас не сомневаюсь. Это у нас привычка такая – всегда все уточняем. Вдруг кто-то что-то не так понял…
– Я на интеллект никогда не жаловался, – скромно заметил Куглер. – И все понял.
– Ну и отлично! – похвалил его Крячко. – Так, значит, если что – сразу нам сообщайте. Телефончик-то не забыли?
– Память у меня тоже хорошая, – успокоил его Куглер.
– Да вы просто образцовый молодой человек! – заметил Крячко. – Вам только еще судимость погасить, и вас ждет блестящее будущее!
– К-какую судимость? – погасшим голосом спросил Куглер. – Вы же сказали…
– А что я сказал? Условная судимость – тоже не сахар, – серьезно заметил Крячко. – Малейшая оплошность, и вы опять в дерьме по уши. Поэтому будьте осторожны! Хорошенько подумайте, прежде чем выкинуть что-нибудь эдакое. Это мой вам совет.
– Обязательно приму к сведению, – вежливо сказал Куглер.
Выходя за порог, Крячко заметил в его глазах огромное облегчение. Куглер не нуждался ни в каких советах. Он вел какую-то свою игру, а искренность его была строго дозированной. Если он и думал о будущем, то в довольно рискованном аспекте. Об этом Крячко и сообщил Гурову, вернувшись в машину.
– Молодой человек упорствует в своих заблуждениях, – сказал он. – Ни словом не обмолвился о ночных прогулках. Говорит, что до утра терзался муками раскаяния. Однако не повесился, а решил водить нас за нос. Однако что у него на уме, по-прежнему тайна.
– Только что звонили ребята, которые наблюдают за Нодаром, – сказал Гуров. – Утром в районе Таганки неожиданно появился хозяин кафе Аракелян. Направился прямиком к Нодару в гости. Теперь они засели в той квартире и держат совет. Не сомневаюсь, что говорят они о том же, о чем вчера Куглер говорил с Аракеляном. Как раз о том, что у него на уме.
– Послушай, Лев Иванович, что ты там за комбинацию затеял? – недовольно спросил следователь Мордовцев, приподнимаясь из-за служебного стола и пожимая Гурову руку. – Дошли до меня слухи, что ты активного члена преступной группировки оставил на свободе, хотя по всем параметрам этому типу в тюрьме сидеть надо. Не боишься на себя такую ответственность брать?
– Ты же знаешь – я бесстрашный, – отшутился Гуров и присел в кресло напротив хозяина кабинета. – А если серьезно, то пока я другого выхода не вижу. У нас никого, кроме Куглера, не осталось. Сизов вон сидит, а что толку? Я надеюсь, что через Куглера мы на главаря выйдем.
– А ты веришь, что ему удалось из Москвы выбраться?
– Верю не верю – в любом случае он должен дать о себе знать, – пожал плечами Гуров. – Куглер, похоже, играл в банде роль более значительную, чем нам представлялось вначале. Недаром он сейчас так засуетился. После того как мы взяли его в оборот, Куглер первым делом, знаешь, что сделал? Помчался в "Арарат" к Аракеляну. Вот тебе, кстати, еще пища для размышления. Не знаю, имеют ли кавказцы отношение к ограблению, но с бывшими гонщиками их что-то связывает очень крепко. Помяни мое слово, если Дарькин объявится, то ждать его надо или у Куглера, или в "Арарате".
– Допустим, ты прав, – невозмутимо сказал Мордовцев. – А если наоборот – если мы и Куглера упустим? С Аракеляна-то взятки гладки. А один Сизов нам тоже всей правды не расскажет. Между прочим, крепкий орешек! Показания дает, но ни одного лишнего, ни одного необдуманного слова. Умело выстраивает свою линию. На минимальный срок рассчитывает.
– Да, мужик с головой, – согласился Гуров. – И нервы стальные. С такими бы кондициями, да на доброе дело…
– Самое доброе, что он теперь может сделать, – это сесть лет на десять за решетку, – мрачно заметил Мордовцев. – Постараюсь ему в этом помочь. Но дело не в этом… Я вот о чем хотел тебе сказать: мы тут в ходе расследования наткнулись на одну любопытную бумажку. Сверились с данными комитета по недвижимости – все подтвердилось. Понимаешь, оказывается, меньше чем год назад младший Дарькин – Николай, теперь покойный – приобрел на свое имя домик под Москвой, недалеко от Балашихи. Сумма вроде бы незначительная – надо так понимать, или развалюху купил, или место неподходящее, – но ведь покупал зачем-то? Преступное сообщество уже существовало, а в этом свете любая акция приобретает как бы второй, скрытый смысл, верно? И ведь вот что интересно – Сизов вроде все подробно говорит, по делу, с деталями, а про этот домик ни гугу. А когда я намекнул, сделал большие глаза. Ваш Куглер, небось, тоже умолчал?
– Факт достойный внимания, – серьезно сказал Гуров. – Интересный факт. А Куглер умолчал, это верно.
– Так я тебя хочу попросить, чтобы ты одним глазком взглянул на эту недвижимость, – сказал Мордовцев. – Ну, допустим, потеряешь день. А вдруг там какой-то след обнаружится? Между прочим, мы до сих пор не нашли ничего похожего на штаб-квартиру этих подонков. А ведь должно быть место, где они прятали оружие, аппаратуру, где могли бы отсидеться в случае чего. Чем черт не шутит – вдруг Дарькин там?
– Исключать нельзя, – согласился Гуров. – Мне почему-то тоже кажется, что вряд ли он занят сейчас поисками покупателя. Это сейчас все равно что пытаться голой задницей на сковородке усидеть. Я эту твою мысль насчет проверки целиком поддерживаю. Прямо сейчас и отправимся. Если ничего не найдем, то вообще за полдня управимся. Только придется с собой группу захвата брать – если все-таки найдем, то на халяву там не проскочишь.
– Не проскочишь, – кивнул Мордовцев. – Ты уж побереги себя, если чего. Не хотелось бы насморк на твоих похоронах подхватить, – он слабо улыбнулся.
– Не дождетесь, – насмешливо сказал Гуров.
Он забрал у Мордовцева необходимые бумаги и отправился в главк. Генерал Орлов отнесся к затее скептически, но группу захвата в количестве десяти человек в распоряжение Гурова предоставил.
– Ты и так у меня уже все кадры вытянул, – сварливо сказал он при этом. – Скоро все МВД будет только на тебя работать. А результатов, между прочим, даже в телескоп не видно. Иду у тебя на поводу в последний раз!
Выехали в десять часов – Гуров с Крячко на верном "Пежо" и группа из десяти автоматчиков на микроавтобусе.
– В кои веки выбрались на загородную прогулку! Да я уж и не помню, когда такое бывало, – с юмором заключил Крячко. – Вот только напрасно опять лыжи не захватили. Помяни мое слово, будем как в прошлый раз скакать в снегу по пояс!
– Типун тебе на язык! – отозвался Гуров. – Лично я сегодня категорически скакать отказываюсь. Занимаюсь исключительно руководством. В конце концов, я что, даром пашу огород третий десяток лет? Можно иногда и урожай собирать.
– Надеюсь, со старым-то другом ты урожаем поделишься? – спросил Крячко. – Мне сегодня тоже хочется немножко руководить, а не бегать по полям.
– Там видно будет, – туманно сказал Гуров. – Может быть, и руководить-то будет нечем. Шансов примерно пятьдесят на пятьдесят. Все это может действительно оказаться пустой прогулкой.
– Не дай бог! – с деланым испугом сказал Крячко. – Его превосходительство будет очень расстроен. Он ждет немедленной отдачи. Если мы съездим впустую, нам несдобровать. Может, для отвода глаз подбросим страз какой-нибудь? Должны же мы показать хоть какую-то работу?
– Кончай трепаться, – посоветовал ему Гуров. – Я сказал "может быть", но это ничего не значит. Половина шансов за то, что все это очень серьезно. Настраивай себя соответственно.
До нужного места добрались примерно за час. Долго сверялись с планом и кружили по укатанным белым дорогам среди бесконечных сугробов и застывших голых деревьев. Наконец долгожданная недвижимость была обнаружена. Среди чистого поля метрах в ста от шоссе стоял одноэтажный кирпичный дом с высокой покатой крышей. На крыше лежал снег. Поблизости от дома находилась хилая березовая рощица, продуваемая всеми ветрами. Сквозь сетку ветвей можно было различить засыпанную снегом деревеньку в отдалении. К дому вела занесенная до полной непроходимости дорога. Машины остановились, и Гуров с Крячко вышли. Вокруг стояла удивительная тишина. В синем небе не было ни облачка. Чистый белый снег ослепительно сверкал под лучами солнца.
– Мороз и солнце – день чудесный! – не удержался Крячко. – Прав был Александр Сергеевич! Но ты уверен, что это тот самый дом, что мы ищем? Этот выглядит как-то… Не совсем жилым, что ли?
– Ты хочешь сказать, совсем не жилым, – поправил его Гуров, внимательно рассматривая дом.
Ничего удивительного, что за эту постройку так мало заплатили. Строился этот дом, видимо, сгоряча, на скорую руку – в те блаженные времена, когда вчерашняя шпана вдруг почувствовала вкус больших денег и принялась лихорадочно накапливать первоначальный капитал. Именно тогда повсюду, как грибы, начали расти никому не нужные, неуклюжие дома, плохо спланированные, расположенные в неприспособленных местах – просто кто-то открыл новым хозяевам старую как мир истину – деньги лучше всего вкладывать в недвижимость. Вскоре, однако, выяснилось, что недвижимость недвижимости рознь, и беспорядочная, сумасшедшая стройка закончилась так же внезапно, как и началась. Некрасивые, плохо приспособленные для жизни дома продавались порой за гроши.
Ознакомительная версия.
