— Ладно, — сказала она, — О чем я только думала? —
Он достал свой телефон и пролистал свои контакты.
Не смотря на Никки, он заметил, — Тот выпуск Vanity Fair был пять лет назад. И ты до сих пор это помнишь?—
— Было неплохо. Много полезной информации. —
— И ты запомнила что я написал?—
— …Да. —
Он посмотрел на нее.
— Полезная информация. —
В гетто галерей антиквариата к югу от площади Юнион-Сквер, Жара и Рук подошли к единственной стеклянной двери между мебельным домом Шейкера и магазином редких карт.
На уровне глаз на двери висела табличка в стиле 1940-х, —К. Б. Филлипс — Отличные приобретения. —
Никки собралась нажать на звонок встроенный в металлический каркас.
— Я бы этого не делал, — предупредил Рук.
— Почему нет?—
— Ты его напугаешь. —
Он поднял палец, чтобы сказать, подожди секунду. Это случилось за две секунды до того как зазвенел звонок.
Рук сказал,
— Он Каспер. Он знал, он всегда знает, — и толкнул открытую дверь.
Они прошли пролет отполированной лестницы из белого дерева, через мягкий нисходящий поток воздуха, и призрачный запах старой публичной библиотеки.
Ступая в комнату, Никки вспомнила одну из истин Нью-Йорка: Вы никогда не можете стоя у двери сказать, что находится за ней.
Скрытый демонстрационный зал Отличных приобретений К. Б. Филлипса располагался в одном пролете от Бродвея, но некоторое время заняла прогулка по коридорам, к огромной гостиной без людей и изобилующей темной, тяжелой мебелью в бархате, и точечно освещенной низкими с кисточками, в бордовых тонах, маленькими настольными лампами и приглушенными бра на стенах цвета охры.
Клубные морские пейзажи, бульдоги в военной форме, резные херувимы на стенах и мольберты из красного дерева.
Никки подняла голову и посмотрела на винтажную лепнину на потолке, когда мягкий голос рядом с ней, заставил ее подпрыгнуть от неожиданности.
— Что-то вы долго, Джэймсон. —
Его слова мягко плыли на свечном дыме.
В его речи был намек на что-то европейское, то что она не могла понять, но сочла приятным.
Щеголеватый старик повернулся к ней.
— Прошу прощения, если я Вас напугал. —
— Вы появились ниоткуда, — заметила она.
— Такая ловкость, сослужила мне хорошую службу. Тихо уходить, значит преуменьшать талант, мне жаль это говорить. Это позволило мне спокойно уйти на пенсию, я думаю. —
Он указал на свой демонстрационный зал.
— Пожалуйста, после вас. —
Когда они пересекли толстый восточный ковер, он добавил, — Ты не говорил мне, что приведешь с собой детектива. —
Никки остановилась.
— Я не говорила что я детектив. —
Старый мужчина скромно улыбнулся.
Рук сказал:
— Не уверен что вы бы встретились со мной если бы я сказал вам это, Каспер. —
— Возможно я и не должен был. И это было бы моим упущением. —
От кого-либо другого это можно было бы принять за забавный флирт.
Вместо этого, маленький человек, заставил ее покраснеть.
— Присаживайтесь. —
Каспер подождал, пока она и Рук сядут на темно-синий вельветовый диван, и только после этого устроился в кожаном кресле с подголовником.
Она увидела очертания его острого колена через льняные брюки, когда тот скрестил ноги.
У него не было носков, а тапочки выглядели так, будто были сделаны на заказ.
— Должна сказать, что я Вас представляла совершенно другим. —
— Она думает что моя статья, представляет Вас любезным, — сказал Рук.
— Да ладно вам, это старые ярлыки. —
Каспер повернулся к ней.
— Это ничего, доверьтесь мне. Когда достигнете моего возраста, любезностью будет просто побриться с утра.—
Она подметила что его щеки были гладко выбриты.
— Но в Нью-Йорке люди редко ходят друг к дугу в гости просто так. А поскольку на мне нет наручников и мне еще не зачитали мои права, могу предположить, что это не связано с моим прошлым. —
— Нет, ничего такого, — сказала она.
— И мы знаем, что вы отошли от дел. —
Он ответил, слегка пожав плечами, и протянув ладонь, возможно, надеясь, что она поверит, что он все еще вор произведений искусства. И, фактически, ему удалось, хотя бы удивить ее.
— Детектив Жара расследует похищение коллекции произведений искусства, — сказал Рук.
— Рук сказал мне что вы единственный, кто в курсе всех сделок связанных с искусством в городе. Легальных и нелегальных. —
И снова он ответил легким пожатием плечей и движением руки.
Никки решила что он ведет себя правильно, ведь у нее не было никаких оснований сидеть здесь и допрашивать его.
— Во время отключения, кто-то ограбил Гилфорд и украл всю коллекцию Мэттью Старра. —
— О, она мне нравилась. Ее называли прославленной смешанной коллекцией. —
Он скрестил свои костлявые колени.
— Хорошо, значит вы с ней знакомы, — сказала она.
— Из того что я знаю, это вряд ли вообще можно назвать коллекцией. —
Жара кивнула.
— Мы уже слышали подобное. —
Она протянула ему конверт.
— Это копии фотографий коллекции, сделанных оценщиком. —
Каспер перебрал картинки с неприкрытым презрением.
— Кто коллекционирует Дафи вместе с Северини? Почему бы тогда не добавить тореадора или клоуна на черном вельвете?—
— Можете оставить их себе. Буду надеяться, вы сможете их пересмотреть или показать кому-нибудь, и если узнаете что кто-то пытается их продать, дайте мне знать. —
— Это довольно сложно, — сказал Каспер.
— Во все это могут быть вовлечены мои друзья. —
— Я понимаю. Меня не интересует покупатель. —
— Конечно Вам нужен вор. —
Он переключил свое внимание на Рука.
— Времена не изменились, Джеймсон. Им до сих пор нужен тот, кому достался весь риск. —
Рук сказал, — Здесь другое, тот кто это сделал, возможно не просто вор. Возможно он убил человека, даже двух. —
— Мы не знаем наверняка, — уточнила Никки.
— Хотим быть честны. —
— Это ужасно. Убийца. —
Элегантный старый вор одарил Никки долгим оценивающим взглядом.
— Так и быть. Я знаю неортодоксального торговца произведениями искусств или двоих которые могут быть полезны. Я наведу несколько справок специально для Джеймсона. Тем более, что полиция будет у меня в долгу, а это никогда не помешает. —
Никки наклонилась, чтобы поднять сумку и начала благодарить его, но когда она посмотрела вверх он исчез.
— О чем он говорил? — сказал Рук.
— Я думаю, он все еще планирует свое последнее дело. —
Никки стояла в комнате отдыха участка, глядя через стекло микроволновки на крутящуюся коробку, с барбекю из свининины и жаренным рисом.
Не в первый раз к ней приходили мысли о том, как много она провела тут времени, глядя через стекло и дожидаясь результатов.
Если это не было окно допросной, то было стекло микроволновой печи.
Раздался звон и она достала коробку с именем детектива Райли написанным на двух сторонах, с тремя восклицательными знаками.
Если бы он действительно имел это ввиду он забрал бы ее домой. И затем она подумала об очаровательной жизни копа.
Завершение рабочего дня большим количеством работы, поедание остатков обеда которые даже не твои.
Конечно, Рук попытался провести с ней вечер.
Очевидным преимуществом его великодушного предложения вовлечь Каспера было то, что встреча закончилась к ужину, и даже влажной, неуютной ночью, не случилось ничего на подобии вечера на открытом воздухе в кафе Лодка Бэсина с несколькими корзинами бургеров, сделанными на углях, и оцинкованными ведрами с Коронас лежащими во льду, и видом на парусники на Гудзоне.
Она сказала Руку что у нее свидание.
Когда его лицо начало меняться, она сказала ему что свидание с маркером и белой доской.
Никки не хотела мучить его.
Да, хотела, но только не так.
В нерабочее время, без телефонов или визитов, прерывающих ее раздумия, детектив Жара еще раз, пересмотрела факты изложенные перед ней на плоскости доски покрытой фарфоровой эмалью.
Всего пол недели назад она сидела в том же кресле, в то же самое время. На этот раз пищи для размышлений было больше. Доска была заполнена именами, временной шкалой и фотографиями.
С тех пор, как она в последний раз так же сидела и раздумывала, произошло ещё два преступления. Три, считая покушение Поченко на неё.
— Поченко, — сказала она.
— Куда же ты направился?—
Никки погрузилась в раздумия.
Она не верила в мистические силы, зато верила в силу подсознания. По-крайней мере своего. Она представила, что её разум — белая доска, — и все с неё стерла. Очистив сознание, она открылась тому, что находилось перед ней и стала складывать все по порядку. Перед ней протекали мысли. Она отогнала лишнее и сосредоточилась на деле. Она хотела впечатления. Она хотела знать что говорили ей. И она хотела знать что она пропустила. Она плавно путешествовала через дни и ночи расследования.
