— К кому вы обращались?
— В Лигу по защите нравственности, конечно.
— А откуда вы узнали, что Лига сдает в аренду квартиры?
— Мне казалось, здесь все об этом знают, комиссар. Разве нет?
— Ну если пока и не знают, то вскоре узнают, профессор.
Супруги Ратти в ответ на это промолчали, только синьора Ратти быстро перевела взгляд с Брунетти на мужа и обратно.
— Вы не помните, кто вам рассказал о квартирах?
Оба в один голос сказали:
— Нет.
— Завидное единодушие. — Брунетти едва заметно улыбнулся и зачем-то поставил галочку напротив их фамилии в списке. — Вы проходили собеседование, прежде чем вам разрешили поселиться в квартире?
— Нет, — сказал Ратти. — Мы заполнили и отослали анкеты, и вскоре нас известили, что наше заявление одобрено.
— Как вас известили? Письмом? По телефону?
— Это было давно, я уже не помню, — сказал Ратти и повернулся к жене за подтверждением. Та кивнула головой.
— Значит, вы снимаете эту квартиру уже два года?
Ратти кивнул.
— И у вас не сохранилось ни одной квитанции об оплате?
Теперь его жена покачала головой.
— Скажите, профессор, вы подолгу живете в городе?
Он задумался:
— Мы приезжаем на Карнавал.
— Обязательно, — уверенным тоном закончила за него жена.
— Иногда мы проводим здесь сентябрь или рождественские каникулы, — продолжил Ратти.
— В течение года мы приезжаем несколько раз на выходные, — вставила синьора.
— Понятно, — сказал Брунетти. — А горничная?
— Она приезжает с нами из Милана.
— Ясно. — Брунетти начертил вторую галочку напротив их фамилии.
— Позвольте вас спросить, профессор: вам известны цели и задачи Лиги?
— Я знаю, что они борются за укрепление моральных устоев в обществе, — изрек профессор значительным тоном, подразумевая, что это, мол, никогда не помешает.
— Ах да. Но помимо того, они занимаются сдачей жилья в аренду. Зачем?
Ратти с женой молча обменялись взглядами.
— Я думаю, их цель состоит в том, чтобы сдавать квартиры достойным людям.
— Зная это, профессор, вы не находите странным, что венецианская организация сдает квартиру миланцу, который будет проводить в этой квартире от силы два месяца в году? — Поскольку Ратти не отвечал, Брунетти задал наводящий вопрос: — Вы, наверное, в курсе, как у нас тут тяжело с жильем?
Синьора Ратти нашлась первой:
— Мы подумали, что они хотят сдать квартиру людям, которые бы ценили и берегли бы ее.
— То есть вы больше способны ценить и беречь такую большую удобную квартиру, чем, допустим, семья какого-нибудь плотника из Каннареджо?
— Само собой разумеется.
— А за чей счет, позвольте узнать, производится ремонт квартиры?
Синьора Ратти улыбнулась и сказала:
— Пока что ремонт ей не требовался.
— Но в вашем контракте обязательно должен быть пункт — если с вами заключали контракт, — в котором говорится, кто оплачивает расходы по ремонту.
— Это все они сами, — подал голос Ратти.
— Лига?
— Да.
— То есть это не обязанность жильцов?
— Нет.
— А вы, значит, — Брунетти поглядел в бумагу у себя под рукой, будто там были записаны цифры, — всего два месяца в году проживаете в квартире? — Ратти хранил молчание, так что Брунетти переспросил еще раз: — Так, что ли, профессор?
— Да, — процедил тот сквозь зубы.
Точно священник на уроке в гимназии, Брунетти сцепил пальцы и аккуратно положил руки перед собой, поверх списка.
— Ну что же, я думаю, настало время сделать выбор.
— В смысле?
— Если вы не понимаете, я вам объясню. Первое, вы должны будете повторить сейчас ответы на мои вопросы для записи на пленку, либо я вызову секретаря, чтобы она их застенографировала. В любом случае вам придется подписать ваши показания и обоим поставить свои подписи, поскольку вы говорите одно и то же. — Брунетти сделал долгую паузу, чтобы они как следует прониклись смыслом его слов. — Либо вы могли бы — а я рекомендую вам это сделать — рассказать мне всю правду. — Оба напыжились, готовясь выразить возмущение, особенно синьора Ратти. — Так или иначе, — спокойно продолжал Брунетти, — я вам обещаю, что квартиру вы потеряете, хотя, может быть, и не скоро. Это по меньшей мере. — Занятно, что они сразу притихли и не потребовали объяснить, что он имеет в виду. — Нам известно, что многие квартиры сдаются незаконно и что кое-кто, связанный с Лигой, годами незаконно собирает с жильцов арендную плату. — Профессор Ратти открыл было рот, но Брунетти упреждающе поднял ладонь, призывая к терпению, и снова сцепил руки. — Если бы речь шла об одном мошенничестве, то вам, возможно, имело бы смысл и дальше упираться и говорить, что вы, мол, ничего не знаете. Но, к несчастью, все оказалось гораздо серьезнее. — Здесь он замолчал. Он заставит их признаться, черт возьми.
— А в чем дело? — осторожно поинтересовался Ратти.
— Произошло убийство. И не одно, а целых три. Причем в числе убитых — наша сотрудница. Я вам это сообщаю, чтобы вы поняли, что мы этого так не оставим. Одного из нас убили, и мы отыщем виновных. И накажем. — Брунетти многозначительно помолчал. — Если вы продолжите упорствовать, то вы в конце концов будете привлечены к следствию по делу об убийстве.
— Об убийстве мы ничего не знаем, — всполошилась синьора Ратти.
— Теперь уже знаете, синьора. Кто бы ни стоял за этой аферой с арендой квартир, он несет ответственность за три убийства. Отказываясь назвать нам лицо, принимающее от вас арендную плату, вы сознательно чините препятствие следствию. Я должен вам напомнить, что в этом случае положено гораздо более суровое наказание, чем если бы вы пособничали простым мошенникам. И я вам обещаю лично позаботиться о том, чтобы это наказание было к вам применено, если вы по-прежнему будете упираться.
Ратти вскочил:
— Нам с женой нужно переговорить наедине.
— Нет, — сказал Брунетти, впервые повышая голос.
— Я имею право, — заявил Ратти.
— У вас есть право посоветоваться с вашим адвокатом, синьор Ратти, и я вам охотно это разрешу. Но вы и ваша жена ответите мне немедленно, здесь и сейчас. — Брунетти отлично знал, что сильно превышает определенные ему законом полномочия. Оставалось только уповать на то, что этого не знают Ратти с женой.
Они смотрели друг на друга так долго, что он потерял надежду. Но она вдруг кивнула своей головой цвета бургундского, и оба сели обратно.
— Хорошо, — сказал Ратти, — но давайте сразу условимся, что об убийстве мы ничего не знаем.
— Об убийствах, — поправил его Брунетти, и Ратти вздрогнул.
— Три года назад, — начал Ратти, — один наш знакомый в Милане сказал нам, что у него на примете есть человек, готовый помочь нам с квартирой в Венеции. К тому времени мы уже полгода искали квартиру, но все без толку, потому что свободного жилья тут нет совсем, а мы еще так далеко живем. — Брунетти вовсе не улыбалось выслушивать еще и жалобы. Видимо, почувствовав его нетерпение, Ратти стал наконец говорить по существу: — Он дал нам номер телефона, телефон был местный, венецианский. Мы позвонили и объяснили, чего мы хотим, и тот человек поинтересовался, какая квартира нам нужна и сколько мы готовы платить. — Ратти умолк, будто навсегда.
— И что? — спросил Брунетти голосом священника, понукающего тупого ученика ответить на простой вопрос.
— Когда я все ему объяснил, он обещал перезвонить через несколько дней. И он действительно перезвонил и сказал, что нашел для нас три квартиры на выбор и чтобы мы приехали в ближайшие выходные в Венецию и посмотрели. Когда мы приехали, он показал нам эту квартиру и еще две.
— Это был тот же человек, с которым вы разговаривали в первый раз?
— Я не уверен, но точно тот, который перезванивал.
— Вы знаете его имя?
— Мы отдаем ему деньги, но он не представлялся.
— Как вы передаете ему деньги?
— Он звонит нам в последнюю неделю месяца и назначает встречу. Обычно это происходит в каком-нибудь баре, хотя летом бывает и на улице.
— Где? В Венеции или в Милане?
Вмешалась синьора Ратти:
— Он, кажется, всегда знает, где мы находимся. Если мы в Венеции, то он звонит сюда, если в Милане — то туда.
— А потом что вы делаете?
— Я встречаюсь с ним и отдаю ему деньги, — сказал Ратти.
— Сколько?
— Два с половиной миллиона лир.
— В месяц?
— Да. Хотя иногда я плачу вперед за несколько месяцев.
— И вы совсем ничего не знаете об этом человеке?
— Нет. Я несколько раз видел его тут на улице, и все.
Решив про себя, что описать его внешность он попросит их позже, Брунетти продолжил:
— А Лига? Какое отношение он имеет к Лиге?
— Когда мы сказали, что квартира нам подходит, он назвал цену, которую нам удалось сбить до двух с половиной миллионов. — Ратти не удержался от того, чтобы похвастаться.
