Гуров не ответил, со скучающим выражением ждал продолжения.
– Отлично, – повторил Волин. – Значит, никаких фортелей против меня выкидывать не станете. Вы придете на встречу?
– Обязательно.
– Тогда до скорого, – Волин кивнул и уехал. Ему очень хотелось спросить, куда пропал Юрий Петрович Лебедев, но Волин сдержался, понимая, что либо сыщик ничего не знает, либо просто не ответит.
Гуров вернулся на квартиру приятеля, переговорил с Орловым, затем с Денисом, предупредил, что ребята должны приехать к месту встречи примерно за час, объяснил, как следует себя вести в дальнейшем, и лег отдыхать. Очень хотелось поговорить с Ритой и Ольгой, но он опасался, что может потерять душевное равновесие и уверенность, которые ему сегодня, как никогда, необходимы.
Он даже вздремнул, затем принял душ и побрился, надел свежую рубашку, самый нарядный галстук, спрятал пистолет и документы. В карман положил лишь носовой платок и деньги.
Когда он миновал Белорусский вокзал и выкатился по мосту на Ленинградский проспект, с машиной Гурова поравнялся знакомый «вольво», коротко просигналил, далеко обогнал «Жигули» и, мигая подфарниками, начал останавливаться. За рулем «вольво» сидел незнакомый парень, Гуров понимал, что его просят остановиться, тоже мигнул сигнальной лампочкой, обозначая поворот, но не припарковался, напротив, выжал педаль газа и оторвался от незнакомца. Конечно, на трассе трюк «Жигулей» против «вольво» стоил три копейки, но в условиях города Гуров сумел проскочить светофор, влетел у «Сокола» в туннель и через несколько секунд уже остановился у кафе «44». Гуров запирал машину, когда подлетел парень на «вольво», выскочил из машины, матюгнулся и спросил:
– Вы что, ослепли? Я приказал вам…
– Простите, не имею чести, – перебил Гуров и направился к дверям кафе, окна которого были плотно зашторены.
Парень растерялся, но быстро взял себя в руки, в два прыжка догнал Гурова, схватил за рукав.
– Лев Иванович, обстоятельства изменились, вас просят…
Гуров сжал парню кисть, освободил рукав, внимательно посмотрел в глаза, он знал, такой взгляд производит впечатление и отрезвляет.
– Я не стар, но консервативен, – Гуров, отлично зная, что столь пристальное внимание нервирует, осматривал парня, мысленно составляя словесный портрет. – Во-первых, поздоровайтесь, затем представьтесь.
– Здравствуйте, – парень шмыгнул носом. – Юрик, – покраснел, – Юрий Копылов.
– Водительские права, Юрий Копылов, – Гуров протянул руку, решая, почему Волин прислал такого юнца.
– Лев Иванович, вы же машину знаете, Руслан Алексеевич просил извиниться и привезти вас в другое место.
Гуров взглянул на права, одновременно приглядываясь к таксисту, который, подняв капот, возился с мотором. Водитель был из спортсменов, он уже стоял здесь, когда Гуров подъехал.
– Машину, Юрий, я знаю, – Гуров вернул парню права. – Я поеду на своей, а ты – на своей, ты впереди, я за тобой.
– Ведено ехать на одной, – Юрий явно тушевался. – Я привезу вас обратно…
«Зачем же прислали такого сопляка? Я ведь могу отказаться. Тогда я поломаю планы Волина, и то, что должно состояться, не состоится. Тогда зачем я ехал сюда?» Гуров пожал плечами и направился к «вольво».
Юрий, при всей своей сопливости, оказался отличным водителем, машину чувствовал, вел быстро, ровно. Гуров, сидевший на заднем сиденье, оглянулся: такси следовало за «вольво», порой исчезало, вновь появлялось.
«Ну и что? – рассуждал Гуров, непроизвольно отмечая, что летят они по окружной. – Благородная машина, не привыкшая к таким ямам и выбоинам, слегка вздрагивала. – Кажется, меня элементарно хотят упрятать, следовательно, везут не в район предстоящих событий, а в обратную сторону. Юношу Юрика можно остановить в любой момент, но тогда я вернусь к исходной позиции. Если я не выйду из машины сейчас, то могу заехать в такое место, где Юрика заменят люди, которым не прикажешь, а будешь смирно сидеть. Убивать меня не собираются, такие дела выполняют иначе, но и помощи мне теперь ждать неоткуда, – самонадеянные спортсмены застряли у кафе, сколько дурака не учи, он умным не станет. Следовало гордость куда-нибудь засунуть и попросить ребят у Орлова».
«Вольво» свернул с окружной и покатился по отличной дороге, замелькали посты ГАИ, навстречу проскакивали длинные лакированные лимузины с затемненными пуленепробиваемыми стеклами. По обочинам дороги стояли строгие сосны, ясно, что на данной территории проживали не хозяева, а слуги народа.
Юрик снова уверенно повернул, подъехал к высокому забору, прокатился вдоль и въехал в ворота, которые тут же начали закрываться. В узкий створ Гуров успел увидеть, как такси проскочило мимо.
– Вас ждут, – сказал Юрик поворачиваясь.
Сыщик оглядел особнячок и подумал: «Прав был классик, когда утверждал, что злые языки страшнее пистолета. Кругом только и слышишь, мол, строить разучились, рабочий класс спился, мастеров извели. Двухэтажный домишко создали истинные умельцы и, судя по всему, не при Николае и даже не при горько оплакиваемом Иосифе, а значительно позднее. Кирпичики уложены, словно кафельная плитка в фирменной ванной комнате, не швы, а ровные линии, прочерченные профессиональной рукой: ни зазубринки, ни осколочка. Значит, недоглядели, кто-то из работяг на Руси остался».
Гуров шагнул на мраморные ступеньки, которые явно откуда-то стибрили, слямзили – а что непременно украли, сомнений не было: мрамор был явно дореволюционного происхождения. Сыщик потянул за массивное кольцо, прикушенное звериной мордой – и массивная дверь распахнулась неожиданно легко. Дверь тоже стибрили, слямзили, украли, понял Гуров, вытер ноги и зашагал по ковру того же происхождения.
Он понял: за портьерой прячутся, вздохнул, пытаясь унять противную дрожь, которая обычно появлялась в минуты опасности. «Не валяй дурака и не сопротивляйся», – скомандовал себе Гуров и прошел мимо плюшевой портьеры. В этот момент сыщика и схватили. Хотя он был абсолютно готов и только что отдал себе разумные команды, однако рефлексы сильнее разума. Сыщик подсек чью-то ногу, ударил кого-то по голове, в результате сам получил удар, обмяк, на мгновение потерял сознание, затем вернулся на землю, почувствовал как его обыскивают и услышал удивленный возглас:
– Парни, да он пустой! Шеф болтал: опасный, а мужик просто глупый.
Гурова швырнули в огромное кресло и предупредили:
– Будешь дергаться – набьем морду.
– Но-но, я этого не люблю, – Гуров хотел встать и тут же схлопотал кулаком по макушке.
– Сказали же, сиди, – прогудели за спиной и бросили через плечо «Огонек». – Просвещайся.
Во время нападения ни одного лица Гуров не видел, боевики и сейчас стояли за спиной. Он решил, что их трое, хотя, как известно, «мушкетеров» было четверо.
«Ну, а теперь быстро, – скомандовал себе Гуров. – Ты в цейтноте, найди решение, или грош тебе цена. Тебя не собираются калечить, ни тем более убивать. Приказано захватить и держать. Зачем? Волин собирается выполнить главную акцию. Какую? Валюта. Наркотик. Обмен. Получение. Передача. Но Волин должен быть уверен, что его парни не промахнулись. Значит, сейчас они должны позвонить, и Волин начнет действовать».
Гуров сидел лицом к дверям, видел инкрустированный столик с белым телефоном в стиле «ретро» и думал о том, что в доме несколько аппаратов, и будут звонить, конечно, с другого, но этот должен звякнуть. Затем следует выждать, дать Волину выехать, иначе, когда Гуров вырвется, они перезвонят, предупредят. «А где искать Референта? Я должен знать, где он будет находиться, иначе бы меня здесь не держали, а просто завезли куда-нибудь и бросили. Волин должен принять груз и вернуться в свою квартиру, другого места я не знаю».
И аппарат на столике тренькнул, сыщик оказался прав: из другого помещения куда-то звонили. «Сейчас за моей спиной стоят лишь двое, – подумал Гуров, – удобно, но следует ждать».
В спортзале, где занимались каратэ, он был только два раза, на большее его не хватило. Гуров вспомнил худощавого тренера, который шутя дробил ребром ладони кирпичи, мог взбежать по стене и ударить ногой в потолок.
«Здорово, но не для меня», – решил тогда Гуров. Сыщик – это ум, воля, память, реакция, а руки и ноги на последнем месте. Однако, когда несколько лет назад участились нападения на сотрудников, он притащил в дом гантели, гирю, гимнастическую резину, начал отжиматься от пола и оброс солидной мускулатурой.
Но сейчас этого мало, против троих ему, конечно, не выстоять. Кроме элемента неожиданности, необходимо придумать какой-то трюк либо завладеть оружием. Сгодится и кочерга, металлический штырь. На стенах ничего не висит? Гуров покосился в одну сторону, затем в другую, чуть повернулся. Его мгновенно схватили за плечо, и перед его носом появилась рука, сжимавшая опасную бритву. Голубое холодное лезвие опустилось ему на бедро, легко «лизнуло», брючина распалась, боли он не почувствовал, казалось, к бедру приложили не очень горячий компресс.
