Ознакомительная версия.
И еще, ощущая в себе приступ легкого злорадства, Турецкий внимательно вгляделся в народ, толпившийся у парапета, но Плетнева, его высокую фигуру, не обнаружил. А было бы любопытно посмотреть на растерянную физиономию «известного, опытного сыщика», мать его… Ну нет так нет…
Из фотоателье Турецкий заехал в ближайшее почтовое отделение, купил большой конверт, в каких обычно пересылают фотографии, затем выпросил у миловидной девушки листок чистой бумаги и написал следующий текст:
«Антон, тебе все равно не хрена делать, так вот возьми и отправь по факсу в адрес Генеральной прокуратуры, для Меркулова К. Д., эти четыре фотографии. Он в курсе. Турецкий». А еще он приписал на всякий случай номер Костиного факса, который до некоторых пор помнил наизусть. Но… пропала надобность.
Затем он запечатал фотографии, которые уже высохли, разложенные на переднем сиденье автомобиля, вместе с запиской в конверт и сверху написал: «Городская прокуратура г. Новороссийска. Для Плетнева А. В. от Турецкого А. Б.». И добавил в скобках слово «срочно». Оставалось только найти человека, который согласился бы положить этот конверт на стол дежурного. Но за полсотни, максимум за сотенную купюру на этот «рисковый шаг» согласится кто угодно. Лучше — мальчишка…
И как в воду смотрел. Естественно, потребовалась сотня. Турецкий сказал пареньку, что торопится, а сам отъехал в сторонку и посмотрел, как тот вошел с конвертом в двери прокуратуры, а вышел совершенно спокойно через минуту уже без оного — значит, все прошло нормально и никто его не преследовал — и беззаботно побежал по своим надобностям. Дело сделано. И Александр Борисович отправился за Сергеем Ивановичем, чтобы вместе с ним проверить, что имеется в теткином доме, а чего нет, закупить нужное — Серега наверняка все про это знает, — а затем ехать к ней в больницу.
Единственное, чего он не мог предугадать, — это то, что малый камушек, стронутый с места, вполне возможно, случайной птицей, присевшей отдохнуть на вершине высокой горы, уже покатился, задев несколько лежащих ниже, и те, в свою очередь, столкнули с места другие, и, потихоньку набирая силу, по крутому спуску с горы посыпалась сперва маленькая, а затем все увеличивающаяся и усиливающая шум полоса камнепада, превращающегося в лавину. Которая в конце своего пути спокойно могла бы опрокинуть и завалить своей тяжкой массой любое препятствие…
Итак, найдя наконец адрес Валентины Денисовны Ермаковой, Ирина позвонила Косте. Тот немедленно связался с Новороссийском и, так как Плетнева на месте не оказалось — он выехал вместе с местным «важняком» на какой-то труп, — оставил адрес в секретариате городского прокурора. Звонить по мобильнику Константин Дмитриевич не стал, зная, как отвлекает сыщика на подобных выездах каждый звонок и сбивает с мысли. Ничего страшного не случится, если Антон отыщет Турецкого ближе к вечеру: во-первых, тот наверняка будет дома, а во-вторых, надо же время, чтобы у Александра малость поутихло его раздражение, диктующее и соответствующее хамство. Ишь вообразил себе! Слова правды ему не скажи! Не нравится!.. Меркулову, может, тоже многое не нравится в этих — будь они неладны! — «тройственных» отношениях, но надо же держать себя в руках!
Таким образом, Антон Плетнев получил сразу два известия — от Турецкого и от Меркулова — только в середине дня. Прочитав адрес тетки Александра, он готов был немедленно ехать за ним, даже и не представляя себе отчетливо, что скажет и как объяснит свое появление здесь. Просьбой ли Ирины, требованием ли Меркулова или своим собственным желанием разобраться в дурацкой ситуации, в которой, в общем-то, и вины своей не чувствует, с одной стороны, а с другой — что-то гложет все-таки совесть. А что — черт ее знает!
Но был еще и конверт. Вскрыв его и обнаружив странные фотографии, а также писульку от Саши, решил начать с нее. Таким образом, у него как бы появится возможность оправдать их встречу как необходимость проинформировать о том, что просьба выполнена. Но смысла просьбы Александра Борисовича Антон пока не понимал, надеясь, что Меркулов сам все объяснит.
Поэтому размышлять Плетнев не стал, а набрал номер факса Генеральной прокуратуры и передал фотографии с факса, стоящего в приемной прокурора, в Москву. Потом связался с Константином Дмитриевичем, доложил об исполнении и спросил, в чем дело. Меркулов пробормотал нечто невнятное про какого-то бомжа, который вроде бы и не бомж, и велел заниматься своими делами. А с Турецким он позже сам свяжется, так Сане и надо передать. Хотел добавить еще и насчет тона своего разговора с Турецким, но передумал: в устах Плетнева это прозвучит не самой удачной шуткой.
А фотографии? Ну что ж, сразу видно, что снимал не профессионал, а любитель весьма среднего уровня. Но узнать человека тем, кто его знает, все-таки можно и большого труда не составит…
Как ни был занят текущими делами заместитель генерального прокурора, он выкроил в середине дня пятнадцать минут, чтобы связаться с заместителем министра внутренних дел и заместителем директора Федеральной службы безопасности, курирующими свои Главные управления кадров, чтобы объяснить неожиданно возникшую ситуацию в Новороссийске. Естественно, что находящийся там Турецкий был им представлен как ответственный сотрудник Генпрокуратуры, временно, в связи с известными событиями, проходящий курс реабилитации на Черноморском побережье. Этой информации обоим чиновникам вполне хватило. Да к тому же они отлично знали Меркулова и понимали, что по пустякам тот беспокоить их не станет. Ну а имя Александра Борисовича в обеих службах было, что называется, еще у многих на слуху. Не каждый день ответственный сотрудник прокуратуры, да, ко всему прочему, еще и первый помощник генерального прокурора, совершает подвиг по спасению детей-сирот, в буквальном смысле рискуя своей жизнью. И поэтому информация Константина Дмитриевича была выслушана в высшей степени внимательно и благосклонно.
Реакция, кстати, не заставила себя долго ждать. Ближе к вечеру раздался первый звонок. Нечто похожее на то, о чем рассказал Меркулов, произошло поздней осенью прошлого года в Воронежском ГУВД. Бесследно исчез, никого не поставив в известность, замначальника патрульно-постовой службы майор Бессемейных. Но он явно не подходил под предъявленные фотографии. Гораздо моложе, сорок пять лет, и физическими данными не блистал. Да и сама пропажа имела определенно криминальные корни: на майора было совершено до его исчезновения два покушения. Мстили, понятное дело. Но фотографии Меркулов на всякий случай передал в МВД, чтобы те отослали в Воронеж.
Поиск в основном распространялся на Центральную Россию. До Сибири и Дальнего Востока еще было добираться и добираться, имея в виду разницу во времени.
По ФСБ никаких сведений не дали. Не было у них подобного рода пропаж. Меркулов примерно этого и ожидал.
И совсем уже под вечер к нему в кабинет дозвонились из Екатеринбурга. Сообщили, что у них имеется без вести пропавший в феврале текущего года «молодой» пенсионер Макушкин Владислав Игоревич, служивший до начала прошлого еще года начальником административного отдела ГУВД Свердловской области. Причем сам его выход на пенсию был связан с бедой, которая приключилась с ним. Подполковник милиции попал в автокатастрофу, но, пролежав в госпитале и подлечившись после серьезной черепно-мозговой травмы, тем не менее вынужден был по состоянию здоровья выйти на пенсию. Поначалу чувствовал себя неплохо, а страдал главным образом оттого, что не находил для себя подходящего дела, потому что мужчина он был физически крепкий и видный.
Но позже, где-то с середины прошлого года, этого пятидесятидевятилетнего человека начали преследовать учащающиеся головные боли. Медицина не помогала, и он, под воздействием одного своего нового знакомого, с которым они сошлись, познакомившись еще в госпитале, стал ходить по народным целительницам, коих в уральской глубинке оказалось немало. И однажды, это случилось в конце февраля уже этого года, он, никого ни о чем не предупредив, утром вышел из дома и больше не вернулся. Исчез. Поиски, предпринятые милицией, ничего не дали. Не нашли и того знакомого, с кем в последнее время часто встречался Макушкин. Грешили на бандитов, на сектантов, про кого только не думали, но концов не было. И вот такое известие!
Фотографии были немедленно переданы в Екатеринбург, и — самое потрясающее! — по ним родные опознали в неизвестном человеке из Новороссийска Владислава Макушкина! Короче говоря, завтра, первым утренним рейсом, из Екатеринбурга в Анапу вылетает дочь отставного подполковника милиции — Людмила Владиславовна.
И Константин Дмитриевич Меркулов с чувством, как выражались еще в недавние времена, глубокого удовлетворения взялся за трубку мобильного телефона, чтобы позвонить Сане и пристыдить того за эгоизм и недоверие к своим лучшим друзьям. Именно пристыдить! Теперь Костя имел все основания для подобного товарищеского акта.
Ознакомительная версия.
