Ознакомительная версия.
«…Мои подозрения оправдались полностью. Все мысли, пережитые за эту ночь, обрели стройность и ясность, позволяя нарисовать четкую картину. Логическая цепочка замкнулась, но игра еще не закончилась. Самое интересное было впереди. Теперь я не был наивным мальчиком для битья, дальнейшие события я рассчитал наперед. Только случайность могла нарушить мой план, но я тщательностью подготовки исключил ее. О том, чтобы поспать, не было и речи.
Я позвонил Виктории Штрассер, едва сдерживая желание сказать всю правду. Ее спокойный, уравновешенный голос помог мне собраться.
— Ах, это ты, Алексей. Наверное, надумал, если решил позвонить так рано.
— Получается, надумал. Игра стоит свеч. Куш солидный, к тому же у меня с Панкиным свои счеты.
— Мне кажется, у него к тебе тоже есть чувство. Но все должно быть как положено. Убийца мужа мой. Понятно?
— Ладно, не будем загадывать, он ведь еще не в наших руках.
Виктория засмеялась:
— Это уж не твоя забота. Пока они в Сочи, их легко вычислить. Там всего-то две настоящие европейские гостиницы — «Дагомыс» и «Жемчужина». Он мелочиться не будет.
— Вика, с такими деньгами эта сладкая парочка может укатить куда угодно. Я бы на его месте снял крутую дачу в горах и наслаждался уединением, прямо как Иосиф Виссарионович.
— Да, пожалуй, ты прав… Как я сразу не подумала об этом? В гостиницах живет уйма народу, постоянное любопытство следовало бы исключить в его положении.
Я уже не сомневался, что Вика сообщит Панкину мой совет, и мы действительно найдем его в тихом уютном уголке где-нибудь, скажем, на озере Рица.
— Алексей, если ты согласился на мое предложение, нужно действовать немедленно. Нам надо застать убийцу врасплох.
— Ты не боишься говорить о таких делах по телефону? Вдруг прослушивают?
— Не волнуйся, я была женой не последнего человека в этом городе. Это тебе о чем-нибудь говорит? Та телефонистка, которая решит прослушать мой телефон, завтра же лишится своих ушей. Милиции тоже нечего опасаться, они свои люди. К тому же ведь мы с тобой делаем честное дело, наказываем преступника и мстим за преступление. Вот так-то. Понимаешь?
— Как же не понять. Может, господин Головня нам за это ордена выдаст. Мы ведь с тобой хотим подменить и ментов, и прокуратуру, и наш самый гуманный в мире суд!
— Брось трусить. Будь мужиком. Тебя ожидает хорошая награда и в придачу моя любовь. Это, поверь, немало. Итак, я заказываю билеты, и уже завтра мы будем в Сочи.
— «В городе Сочи темные ночи…» Слышала такую песню?
— А мы с тобой возьмем фонарик и еще то, что ты мне вчера поспешил вернуть.
— Ну это само собой, не из палки же я буду целиться в убийцу. Когда в руках имеется веский аргумент, на душе как-то легче.
— Ну вот и все, договорились. Жди еще одного звонка. Встретимся на вокзале. Крепись, малыш.
Она расхохоталась и положила трубку. Несомненно, у Виктории было хорошее настроение. Наверное, она даже успела выспаться после нелегкой работы, выпавшей на ее долю. Я тоже решил постараться отдохнуть и собраться с силами. Развязка приближалась.
Через три часа она позвонила, как и обещала. Билеты куплены, вещи собраны, можно было захлопывать чемоданы. Вика обещала полное финансирование данного мероприятия. Никогда еще женщина не приглашала меня на курорт за свой счет. Но времена меняются…
Вечером мы встретились на вокзале. Путешествие в компании такой обворожительной спутницы обещало быть приятным. С виду мы ничем не отличались от парочки влюбленных, отправляющихся в отпуск. Мне не терпелось покинуть город, где в одиноком доме, возможно, лежал еще не обнаруженный труп молодой девушки, убитой все-таки с моей подачи.
Вика заказала места в спальном вагоне. Видно было, что экономить она не привыкла. Стол, который нам накрыли прямо в купе, поражал своим изобилием. Мы опорожнили бутылку дорогого французского коньяка, припасенного моей спутницей, и, стараясь позабыть о цели нашей поездки, занялись любовью.
Колеса вагона романтично постукивали, навевая тихую, светлую грусть. Каждый новый их оборот неумолимо приближал нас к развязке…»
— А я хочу из шиншиллы! — говорил сзади капризный женский голосок.
— Я говорю, будет из песца, и точка!
— А я хочу из шиншиллы!
— А ну завянь лучше…
Денис со Щербаком понимающе переглянулись. Они летели в Москву. Сзади какой-то новый русский проводил со своей женой разъяснительную работу, суть которой заключалась в следующем: у всех нормальных жен нормальных пацанов шубы были песцовые и соболиные, и никто из них ни о какой шиншулле и не слыхивал.
— Шиншилле, — робко поправила супруга.
— Тем более!
Денис нацепил наушники плеера, но отвлечься не смог. Что-то ему это напоминало. Шиншилла. Шиншулла… Что-то такое Филя говорил при последнем разговоре… Ах да, Фаншала! Или Фуншала? Кажется, Фуншал. Островок на Сейшелах.
— Коля, ты знаешь про такое место на Сейшелах — Фуншал?
Щербак покачал головой.
— Вообще-то Фуншал — это столица Мадейры, — любезно улыбнулась проходившая мимо стюардесса.
— Н-да? — саркастически осклабился Денис. — Очень вам признательны. А Мадейра — что такое? Какой-то островок на Сейшелах?
— Ничего подобного, Сейшелы тут ни при чем. Мадейра — это совсем другие острова. Сейшелы — в Индийском океане, а Мадейра — в Атлантическом. Я могу быть вам еще чем-нибудь полезна?
— Принесите воды похолоднее, — попросил Денис, вцепившись в подлокотники так, что побелели костяшки пальцев.
Щербак тем временем снял с полки портфель, где лежал Денисов ноутбук.
— И что же мы знаем про эту Мадейру? — Николай открыл ноутбук и заглянул в энциклопедию Кирилла и Мефодия:
Мадейра (Madeira), группа островов в Атлантическом ок., у северо-западных берегов Африки. Территория Португалии. 797 км2. Самый крупный о. Мадейра. Население 270 тыс. человек (1986). Высота до 1861 м. Тропическое земледелие; виноградарство, виноделие. Зимние климатические курорты и центры туризма — Фуншал, Камаша. Главный город и порт — Фуншал. На ста пятидесяти километрах береговой линии Мадейры нет ни одного песчаного пляжа, а потому здесь нет и массового туризма со всеми этими визжащими детьми, тетками с бутербродами и отцами семейств с пивом и вчерашними газетами. Туда не летают чартеры, и там нет дешевых гостиниц. Зато на Мадейре есть горы, озера, водопады, обрывы, вулканические купальни и прорытые по всему острову арыки, вдоль которых так приятно гулять после сытного обеда.
Денис беззвучно выругался.
Значит, Златкин их всех провел своими Сейшелами.
Он почему-то отправился совсем в другую степь. Хороша, впрочем, степь! Тоже ведь элитный курорт, наверно. Значит, Мадейра, как и Сейшелы, тоже группа островов, они принадлежат Португалии. Филя говорил про Фуншал. Говорил про испанский язык. На самом деле португальский, но ведь тому, кто не знает ни одного, ни другого, перепутать ничего не стоит. Денис вспомнил, что у Жюля Верна в «Детях капитана Гранта» рассеянный профессор как раз выучил португальский вместо испанского. Или наоборот. Неважно.
Златкин воспользовался частным самолетом своего знакомого, так что отследить его обычными методами было невозможно. Вот почему он забрал у Агеева сейшельские рупии — чтобы тот ничего не заподозрил, ведь на Мадейре их бы просто не приняли! Златкин не хотел, чтобы Денис знал, где он находится. Почему? Чем он занимается? Знает ли что-нибудь об этом Гордеев? Вряд ли, Юрка никогда не позволил бы себя втравить в такую авантюру. И Дениса не дал бы подставить…
Итак, Златкин с Филей сейчас в Фуншале. Или были в Фуншале. В любом случае надо срочно туда лететь.
В «Глории» Дениса и Щербака ждал сюрприз. Оказывается, Филя прислал письмо по электронной почте. Первые несколько строчек свидетельствовали о неизменном положении дел. Дальше шло описание собственно Филиного отдыха.
— Читай давай, — устало распорядился Денис, плюхаясь на любимый продавленный диван.
— Ты уверен, что хочешь это услышать? — уточнил Макс.
— Конечно! — удивился Денис.
— Ну как знаешь, пеняй на себя.
«Дорогие друзья! Спешу сообщить вам, что в конце октября я намерен пить мадеру нового урожая. То есть, конечно, мадеру я буду пить не только во вторую неделю сентября, потому что жить на Мадейре и не пить мадеры — свинство и преступление перед собой, виноделами и здравым смыслом!»
Макс сделал паузу и покосился на Дениса:
— Ну как, продолжать?
— Да, — ответил тот с каменным лицом.
«Просто в это время тут случается винный фестиваль, в любое же другое время года в любой лавочке острова, в каждом баре, ресторане, гостинице, аэропорте или на борту яхты наливают мадеру: десертную, почти сухую, чуть сладковатую, выдержанную, молодую — любую. И представьте, мужики, я буду смаковать ее, переходя из одного заведения в другое, сравнивать, делать выводы, снова пробовать, смаковать, делать выводы — и так до бесконечности, до сладкого забытья без утренней головной боли, до крепкого сна на египетском хлопке, короче, до самого окончания старости, пенсии и земных забот…»
Ознакомительная версия.
