В кабинете повисло молчание. Настя допила вторую чашку кофе и обратилась к Старкову:
– Анатолий Владимирович, я взываю к вам как к человеку, более близкому к обсуждаемой проблеме. Если вы хотите выявить всех, вам придется еще очень долго скрывать труп Светланы Коломиец. Вы это понимаете?
– Да, понимаю. Но не переоцениваете ли вы степень их осторожности? Точно ли вы уверены в том, что, узнав об убийстве Светланы и о возбуждении уголовного дела по данному факту, они немедленно оборвут все концы и залягут на дно? Может, вы преувеличиваете все-таки?
– Подумайте о том, что, если бы не Влад, это продолжалось бы еще много лет. Ведь они ни разу не попались, нигде не наследили настолько грубо, чтобы оказаться в поле зрения милиции. Не считайте их глупее себя, Анатолий Владимирович, это опасное заблуждение. Поэтому я повторяю: либо утром вы официально оформляете труп Светланы, я знать не знаю и знать не хочу, как вы будете выкручиваться, и тогда утром же я вам скажу, кто такой Макаров. Если нет – тогда извините. Забирайте Уздечкина и Исмаилова, а Макарова вычисляйте сами. Третьего не дано.
– Анастасия, мне кажется, вы нарушаете наше соглашение, – мягко вступил Денисов. – Разве мы с вами так договаривались?
– Эдуард Петрович, не надо на меня давить, мне и без того тошно. Если следовать букве договора, мы с вами заключили соглашение о том, что я помогу вам в разоблачении преступной группы, занимающейся торговлей «живым товаром». Как выяснилось сегодня, такой группы не существует. А помогать вам выявлять и разоблачать убийц от кинематографа я не подписывалась. Вам не в чем меня упрекнуть.
– А как же Макаров? – напомнил Эдуард Петрович. – Вы же обещали помочь его вычислить.
– Ладно, – Настя устало улыбнулась, – вы меня убедили. Макарова вычислять буду. Но при условии…
– Я все понял, Анастасия, и я не буду вас больше мучить. Толя, позвони в ГУВД, пусть разберутся с трупом и с убийцей. Иди, Толенька, сделай все прямо сейчас, пока Анастасия здесь, не заставляй ее нервничать.
Старков быстро вышел из кабинета, а Эдуард Петрович неожиданно встал из-за своего стола и подошел к креслу, где, сгорбившись и некрасиво вытянув ноги, сидела Настя.
– Анастасия, – осторожно начал он, – почему вам так тяжко? Что у вас случилось? Вас смущает то, что вы близки с Исмаиловым?
– Я? – Настя подняла голову и удивленно уставилась на Денисова. – Я никогда не была близка с Исмаиловым. Просто он из каких-то соображений за мной ухаживал, и я даже думаю, что знаю из каких. Со мной чуть было не произошло то, что случилось сегодня со Светланой. За мной по пятам ходил какой-то сумасшедший, по-видимому из числа их клиентов. Поэтому Дамир так тревожился и старался быть рядом со мной, ведь мой труп никуда не скроешь, случись что. Меня будут искать и не успокоятся, пока не найдут. Вы обратили внимание, что и Света, и маленький абсолютно одинокие люди, у них нет родственников и никто их не хватится, по крайней мере настолько, что побежит в милицию заявлять об их исчезновении? Эта киношная банда и впрямь осторожна, только вот с Алферовым у них прокол вышел. Конечно, все это – одни догадки. Но ведь получается, что Исмаилов меня от смерти спас, а я его в благодарность за это отдаю органам правосудия.
– И вы из-за этого так расстроены?
– Да нет, что вы, я просто объясняю вам про Исмаилова. Я и правда, был момент, чуть не влюбилась в него, но это быстро прошло.
– Так что же, Настенька? – тихо повторил свой вопрос Денисов.
От этого тихого голоса и ласкового обращения у Насти слезы навернулись на глаза. Господи, как ей тошно! И как она устала!
– Придумать и сделать все это мог только злой гений. Найти человека с тяжелыми психическими отклонениями, предложить ему снять фильм, в котором все будет так, как он хочет, написать сценарий, подобрать актеров с учетом требований заказчиков, организовать съемку, спрятать трупы в том случае, если заказчик непременно хочет кого-нибудь убить перед камерой, – задача невероятной сложности. Но еще сложнее другое. История Светланы Коломиец совершенно достоверно показывает, что Марцев заказывал уже не первый фильм. Постоянный заказчик, даже если он один среди множества других, – это свидетельство того, что снятые Исмаиловым фильмы действительно помогают хотя бы этому единственному заказчику преодолевать приступы болезни. Ведь если бы это было не так, он не обращался бы к Исмаилову повторно. Вы представляете себе силу таланта, которым нужно обладать, чтобы снимать такие фильмы? И мне, Эдуард Петрович, выть хочется при мысли о том, что такие талантливые люди оказались нужны только нашим психически больным. Как же могло получиться, что общество-то их не приняло? Почему так случилось? А ведь эти талантливые люди ненавидят нас всех, безжалостно уничтожая любого человека, подходящего под требования заказчика, и только потому, что когда-то их талант и их искусство были нами отвергнуты. Это чудовищно. Но это наша расплата. Вот отчего мне так плохо.
Денисов погладил Настю по голове и так и замер, чувствуя всем телом боль, пронизывающую эту измученную женщину.
– Бедная девочка, – прошептал он. – Во что же я тебя втравил! Но ведь, кроме тебя, никто не смог бы выйти на Исмаилова. Только ты видела странности в его поведении. Только тебе он показывал свой фильм про музыканта и его деда. И только ты могла бы связать его с тем сценарием, который дала нам Светлана.
– Да, – так же тихо прошептала Настя, слизывая с губ слезы, – только я.
Уже которую ночь Настя проводила почти без сна. Ужас вчерашнего происшествия мешал ей сосредоточиться. Она пыталась сконцентрировать мысли на том, кто такой этот таинственный Макаров и где его искать, а вместо этого думала о Дамире и его фильмах, о несчастной Светлане, о раздавленном горем маленьком Владе, о больном человеке без документов, который убил девушку и который наверняка был одним из многочисленных заказчиков и потребителей творений Дамира и его команды. А может быть, Дамир и есть Макаров? Или все-таки Уздечкин? Уздечкин – кандидатура более подходящая, он отвечает за безопасность. Но кто знает? Единственное, в чем Настя была полностью уверена, так это в том, что Макаров – не Семен, уж слишком он на виду. Хотя часто именно так и случается, об этом еще Эдгар По написал: то, что хотят спрятать, выставляют на видное место. К тому же фамилия Семена неизвестна, вот смеху-то будет, если окажется, что он по документам Семен Макаров.
«Зачем нужен Макаров?» – размышляла Настя, уставившись на цвета слоновой кости оконную штору. Организационными вопросами ведает Семен, это совершенно очевидно из рассказа Светланы. Художественная сторона дела – Исмаилов, безопасность – Уздечкин, все остальные функции носят второстепенный, вспомогательный характер и не могут выполняться главным. Может быть, это не человек, а пустой звук, фамилия для обозначения руководителя, лица, принимающего решение? Чтобы можно было сказать заказчику: «Я узнаю у Макарова», «Как решит Макаров», «Макаров велел…», хотя в каждом конкретном случае это мог быть и Дамир, и Котик, и Семен, и бог его знает кто еще. Ни Света, ни Влад не видели никого, кроме Семена. На съемках они, несомненно, познакомились бы и с Дамиром, и с Котиком, и еще с кем-нибудь, кто помогает с аппаратурой, камерой, освещением. Но после этого они уже никого бы не смогли опознать и не давали бы никаких показаний. Заказчики, конечно, должны быть знакомы и с Дамиром, и с Котиком, и с Семеном, но где они, эти заказчики! Есть один, да и тот невменяемый, его словам верить нельзя, он сейчас вообще ничего связного сказать не может. Тупик. Глухой тупик. И ни одной стоящей улики, одни догадки. Тех, кто известен, точнее вычислен, некому опознать. Тот, кого может опознать Влад, – неизвестно кто и неизвестно где находится. Одна надежда на Москву, но это может затянуться на месяцы… Пока в Москве соберут данные о знакомых и связях Алферова за всю его жизнь, пока проверят, не связан ли кто-нибудь из них с криминалом… И вся эта гигантская кропотливая работа может оказаться проделанной впустую, потому что Алферов стал свидетелем убийства и уже одного этого оказалось достаточно, чтобы посчитать его опасным. Личность того, кого он увидел, никакой роли не играет. Но ответ из Москвы все равно важен: ведь если кто-то убит, а труп его в санатории не обнаружен, то его должны искать. Из жителей Города никто не пропал, это уже выяснили. А если никого вовсе не убивали, а просто схватили и увезли с глаз подальше? Тогда важно, кто это сделал и почему он так испугался, когда его увидел Николай. Нет, как ни крути, придется ждать. Другим путем ей, Насте, к Семену не подобраться. Правда, есть надежда на то, что Дамир или Котик с ним встретятся, но это уже забота Старкова и его людей.
Настя про себя повторила вопросы, которые надо не забыть задать Старкову, он будет звонить, как они договорились, в семь утра.
