— Как думаешь, когда-нибудь все-таки потеплеет? — спросил Клингер.
— Отдел краж художественных ценностей, — монотонно пробубнил Ньюмен.
— Не повторяй, словно попугай. Там нет вакансий, Джейк.
— Создай. Выгони кого-нибудь, отправь на пенсию, на повышение. Или я кого-нибудь там пристрелю.
Клингер хмыкнул.
— Я серьезно, Лу. Хватит с меня уличной работы. Совсем затрахала улица. И еще, со мной никто не будет работать в паре. Я приношу несчастья.
— Несчастье случилось кое с кем из ребят, которые работали с тобой. Есть разница.
— Я работал с Редфилдом, и он стал серийным убийцей. Работал с Федеричи, и он попал под подозрение в деле о невидимом стрелке. Работал с Милнером, хоть и отказывался. Но ты заверил, что компьютер считает нас чертовски совместимыми. Мы оба хотели в художественный отдел. Так вот, вдобавок ко всем прочим подозрительным штучкам, Милнер шантажировал прокурора Соединенных Штатов. Переведи меня в художественный отдел, а, Лу? Там работают соло, не так ли? И правильно делают. Ко мне никто не захочет пойти в напарники.
Клингер перекладывал бумаги с места на место.
— Адвокат Де Бри собирается возбудить дело о незаконном аресте и задержании. Справишься?
— Художественный отдел, — снова задолбил Ньюмен.
— В этом что-то есть, да? — продолжал Клингер, проигнорировав его просьбу. — Де Бри — женщина. Мир окончательно свихнулся.
— Художественный…
— Художественный отдел раскручивает дела об извращенцах и придурках мирового класса.
— Все равно.
— Комиссарчик — храбрый мужик, точно. Собирается рассказать о своем телефонном сексе. Ты обязательно должен присутствовать на пресс-конференции. Завтра в два. У него в офисе. Предварительно обсуди со мной все, что собираешься сказать.
— Заявлю, что хочу работать в отделе краж художественных ценностей.
Клингер по-прежнему рылся в бумагах.
— Внутренняя инспекция выяснила, что у Милнера с Айвсом состоялась встреча около месяца тому назад. Оба теперь мертвы, и никому не известно, что за разговор между ними состоялся. У тебя есть какие-нибудь соображения?
— Художественный отдел.
— Ну, Джейк. Подумай-погадай.
Ньюмен неопределенно пожал плечами:
— Айвс встречался с Корри, парнем, который отслеживал заразные заболевания. Корри мог сообщить Милнеру, что Айвс вот-вот докопается. Милнер, скорее всего, не поверил. Корри не внушал ему доверия. Милнер, должно быть, хотел прощупать Айвса сам.
Клингер удовлетворенно кивнул:
— Звучит правдоподобно.
— Художественный отдел.
Клингер тяжело вздохнул.
— Между прочим, я вернул те лыжи. Сдал в вещественные доказательства. Скажи ребятам из внутренней инспекции, что меня не надо чистить за «горячие» лыжи.
— Не вижу причины, почему ты не хочешь оставить их у себя. Ты в какой-то степени прославился, появившись на них в решающий момент, — Клингер прикрыл рот рукой.
— Что тут смешного? — возмутился Ньюмен.
— Ничего.
— А чего ты тогда смеешься?
— Я не смеюсь, — Клингер закашлялся. — У меня просто комок в горле застрял.
— Художественный отдел, — снова буркнул Ньюмен.
— Пошел ты к черту. Пожалуйста, Джейк. Ты во второй половине дня свободен. А завтра приходи к двум часам на пресс-конференцию. Передай привет Марии.
— Художественный отдел.
— Вон отсюда, — рявкнул Клингер и показал на дверь.
* * *
— Можно поговорить с вами, лейтенант Ньюмен? — спросила Фрэнсис Мак-Алистер. — Не вставайте, пожалуйста.
Ньюмен сел, но женщине сидеть было негде, он снова поднялся, пожал плечами и улыбнулся.
Она сделала то же самое.
— Вот.
— Да.
Она решительно протянула руку, потом резко отдернула.
Он держал руку протянутой.
— Спасибо.
— Не за что.
Они обменялись крепким рукопожатием.
— Суд присяжных будет слушать дело против Де Бри. Я им, конечно, все расскажу. И если вы ведете следствие, вам тоже все расскажу.
Ньюмен одобряюще кивнул:
— Желаю удачи. В конце концов, вы поступаете правильно.
Она грустно улыбнулась:
— Знакомое чувство — хочется дело завершить, но возиться не хочется.
Ньюмен засопел:
— Да.
— Мне искренне жаль вашего партнера. Но не вините себя.
— Нет. Это компьютер виноват.
Она удивленно посмотрела на него:
— Простите, я не совсем понимаю.
— Я тоже.
Она добродушно прищурилась:
— Ну… до свидания. Еще раз спасибо.
— Еще раз пожалуйста.
— До свидания.
— Мисс Мак-Алистер?
— Да? — она резко обернулась.
— Я и компьютер не обвиняю. Он изрыгает то, что в него вкладывают люди. Мы с Милнером показались ему хорошей парой. Машина не может понять, что Милнер — червяк, задница, мошенник, лжец и обманщик и вшивый коп. Но я-то знал об этом. По радио парень каждое утро говорит… Я не знаю, слушаете ли вы радио по утрам, но парень, который сообщает прогноз погоды, вместо того чтобы сказать «из-за ветра кажется, что мороз примерно минус десять», он говорит, что ощущение, словно в каком-то месте в Канаде.
— Скэгвей, — предположила Фрэнсис Мак-Алистер.
— Значит, вы понимаете, о чем я?
— Когда я была маленькой, то слушала «Радио Юкона». Сержанта Престона. Одно из мест называлось Скэгвей. Холодно от одного названия. Я понимаю вас.
— В любом случае, думаю, забавно, что люди всегда предполагают, на что похожи их ощущения, вместо того чтобы просто-напросто чувствовать. У меня никогда не было брата. То есть у меня его нет, и сестры — тоже, я — единственный ребенок. Но однажды, когда мы с Милнером разговаривали, я поймал себя на мысли, что мы поладим, поймем друг друга, как братья. Мне очень нравилось так думать, у меня будто бы появлялся суррогат брата. Но, если бы я трезво оценил ситуацию, а не то, на что она была похожа, я бы, конечно, увидел ее корявость и нашу несовместимость. Это не брат, а червяк, задница, жулик и вшивый коп. Вы меня понимаете?
Фрэнсис Мак-Алистер кивнула:
— Отчасти. Вы — очень ответственный человек. Вам нужно определить меру и место собственной ответственности за случившееся. Не обвиняйте себя — вы достойны награды. Это важнее.
— За что? За то, что рухнул лицом вниз?
Она даже не улыбнулась.
— За неимоверные усилия, из-за которых в конце концов упали. У меня… у меня впереди — мучения, которые потребуют огромных усилий и выдержки. Я возьму с вас пример.
— Удачи.
— Спасибо.
— Тогда — до свидания.
— До свидания.
* * *
— Ньюмен слушает.
— Стив Федеричи, лейтенант.
— Привет, Стив. Я хочу отсюда смыться. У тебя что-то срочное?
— Я просто хотел сообщить, что родился ребенок.
— Отлично. Прими мои поздравления.
— Да. Спасибо. Роды длились семнадцать часов.
— Ух ты. Девочка, да? Как назвали?
— Знаешь, это забавно, лейтенант. Все время после анализа мы решали, как назвать. Думали, думали, да так и не придумали. Дженифер хочет назвать дочку Сарой. А я — Кэтрин, Кейт, для краткости.
— Можно дать совет, Стив?
— Конечно.
— Пусть лучше будет Сара.
— Ты так считаешь? Не знаю. Кейт Федеричи — мне вроде нравится. По-моему, неплохо звучит.
— Дженифер читает газеты? Знает о последних делах, да?
— Конечно.
— Назови лучше Сарой.
— Улавливаю твою мысль, лейтенант. Спасибо.
— Поздравляю, Стив. Наилучшего пожелания Дженифер и Саре.
— Хорошо. Пока.
— Пока.
* * *
— Ньюмен.
— Это Кейт Нейсмит беспокоит.
— Слушаю, мисс Нейсмит. У меня всего одна минута. Я пытаюсь отсюда выбраться. Как вы себя чувствуете?
— Прекрасно. Я уже дома, в Хобокене. Странное чувство — осознавать, что Карен Оберн умерла из-за меня. Но я в порядке, думаю.
— Не вините себя.
— Это очень трудно, — она натянуто засмеялась. — Вообще-то, это легко. Легче всего обвинить во всем Чарльза Айвса. Когда-то мы любили друг друга.
— Да. Я знаю.
— Вы собираетесь уходить?
— Ничего. О’кей.
— Я тут прочитала книгу, с месяц назад, которая напомнила мне о Чарльзе. Я о нем думала каждый день целую неделю или даже больше. А потом пришла посылка с пленками.
— «Муж Дон»? — угадал Ньюмен.
— Как вы сказали?
— Книга называлась…
— Я слышала, что вы сказали. Однако каким образом вы догадались, что я говорю именно об этой книге?
— Милнер ее читал. И рассказал мне. Она напомнила ему об Айвсе.
— Милнер читал «Муж Дон»?
— Угу.
— Дейв Милнер?
Теперь засмеялся Ньюмен:
— Да. Плутишка Дейв Милнер.
Кейт тоже рассмеялась:
— Точно. Плутишка Дейв Милнер. Плутишка Дейв читал «Муж Дон». Не знаю, что мне делать — плакать или смеяться?
